– Ну ты ж на меня накинулся. И Курт, – диспейсер отыскал взглядом рослую фигуру.

– У нас к мнемоникам свой счет. Особый. Если узнаю, что ты на них работаешь, – смерти сам будешь просить, но не допросишься, – зловеще пообещал Казимир.

– Это как?

– Лучше тебе не знать. Крепче спать будешь. – Старик, сочтя разговор оконченным, прибавил шаг, нагоняя своих.

* * *

Лагерь храмовников расположился на вершине холма, в предгорьях.

С точки зрения Никиты, исходя из услышанных им обрывков разговоров, селиться вообще-то следовало в горах, подальше от равнины, откуда приходит опасность.

Голые обветренные склоны носили не только следы естественной эрозии, но и какой-то давней катастрофы. Под ноги попадались участки оплавленной поверхности. Руины начинались у подножия холма. Поблизости ветвились несколько логрианских дорог. Вдалеке, если присмотреться, можно было различить контур черного города инсектов.

Оборонительные сооружения храмовников выглядели примитивно. Стена из массивных каменных глыб поднималась едва ли на полтора-два метра, была неровной, многие ее участки выделялись сырой кладкой.

– Есть хочешь? – Казимир остановился, обратился к Никите, как только группа миновала строящиеся ворота.

– Хочу.

– Тогда иди, работай.

– В смысле?

– В прямом. Здесь форпост. Военное поселение. Дармоедов мы не терпим. Видишь казарму? – он указал на двухэтажное здание.

– Ну?

– Жить будешь там. Вечером найдешь меня. Покажу, где спать. Ужин после заката. Сейчас пристрою тебя к делу, а там посмотрим, на что ты вообще годен, – проворчал он. – Серега! – Казимир призывно махнул рукой.

– Ну? Чего? – Невысокий мужик средних лет проворно спустился с недостроенного участка стены.

– Принимай новичка.

Серега окинул диспейсера оценивающим взглядом.

– Хилый.

– Какой есть, – буркнул Казимир. – Пусть камни таскает. До вечера пригляди за ним. Будет отлынивать, – скажешь.

– Ладно, – мужик пожал плечами, протянул Никите пару грубо сработанных кожаных перчаток. – Надень, а то руки ссадишь. Видишь обломки у дороги? – Он указал на древнее строение, превращенное в груду битого камня. Похоже, его просто подорвали зарядом взрывчатки.

– И что я должен делать?

– Не понимаешь? Берешь камень, тащишь его к вагонетке. Закидываешь внутрь, и за следующим. Наполнишь доверху – дерни веревку. Пока вагонетку втащим наверх и разгрузим – отдыхаешь. И снова за дело. Если работа не по нутру – ступай на все четыре стороны. – Он в точности повторил слова Казимира и добавил от себя, заметив гнезда имплантов: – Ближайшая база Конфедерации по ту сторону гор. Подойдет любая логрианская дорога. Решай сразу.

– Мне к конфедератам нельзя, – вздохнул Никита, теребя перчатки из грубо выделанной кожи. – А что сервы? – он указал на пару механизмов, застывших у подножия холма.

– Не пытайся увильнуть! – презрительно фыркнул храмовник. – Сервы и ночью-то не выдерживают. Либо принимайся за дело, либо уходи.

* * *

Никита решил остаться.

Присмотреться надо к местным. Задерживаться тут на положении разнорабочего он, конечно, не собирался. Но и выхода из сложившейся ситуации пока не видел. «Денек поработаю», – рассудил он, поднимая увесистый обломок камня.

Спина вскоре отозвалась болью. Руки и ноги дрожали от напряжения. Уже через час, загрузив вторую по счету вагонетку, он понял, что просто не выдерживает непривычных физических усилий.

«Ну, еще не хватало свалиться у всех на виду!» – зло думал он, с надрывом приподнимая очередной камень. Наверху, где другие обитатели форпоста возводили стену, он время от времени замечал фигуру Яны, – она руководила работами, иногда слышался ее голос – грубоватый, не терпящий возражений.

Дикость полная! – он дернул веревку, вагонетка качнулась, медленно поползла вверх по склону, стал слышен скрип примитивной лебедки, при помощи которой подтягивали груз.

Ладони горели огнем. Каждый последующий камень казался тяжелее предыдущего. Суставы ломило, тупая боль теперь разлилась по всему телу. Пот катился градом. Одежда местами промокла, а треклятое «светило» словно приклеилось к зениту.

Сколько же тут длится день?

При всей стойкости характера, воспитанного дикими нравами Окраины, он отчетливо понял, что до вечера ему не выдержать. Так что же? Бросить все? И куда идти? Через горы, – он сел, давая отдых дрожащим от напряжения мышцам, взглянул на высокий хребет, затянутый вуалью знойной дымки. Ну, допустим, дорогу одолею. А что ждет там? Встреча с боевыми мнемониками Конфедерации Солнц? Они без проблем добавят к длинному списку моих «преступлений» незаконное пребывание в системе Ожерелье. При всей скудости информации, любому вольному пилоту Корпоративной Окраины хорошо известно, что пространство десятого энергоуровня гиперсферы охраняется особенно строго, здесь базируется специально созданный космический флот. После открытий профессора Кречетова тему Первого Мира быстро засекретили, но некоторая информация просочилась в сеть Интерстар.

Если говорить честно, то Никита никогда особо не интересовался системой Ожерелье. Знал, что путь сюда закрыт.

Пальцы рук противно дрожали. Вагонетку разгрузили, и она, нервно поскрипывая, ползла вниз по рельсам.

Никита привстал, уцепился рукой за огрызок стены.

Перед глазами на миг потемнело, вспыхнули, замельтешили разноцветные искры, а когда зрение прояснилось, он заметил появившийся вдалеке шлейф пыли.

Привычное машинальное мысленное усилие ни к чему не привело. Он не смог приблизить и детализировать изображение, но вскоре и так стало понятно: по древней логрианской дороге на приличной скорости несется машина. Помятый борт, срезанная крыша, вооруженные люди. На лицах – матерчатые повязки. Простейшее защитное средство от едкой пыли.

Со стороны строящихся укреплений вдруг ударил одиночный выстрел, – снайперы храмовников не дремали.

Машину занесло, юзом развернуло поперек дороги, но бой не вспыхнул, – незнакомцы даже не попытались ответить на огонь. Двое скрылись в руинах, а третий вышел на открытое пространство, призывно взмахнул рукой.

Со стороны укреплений появился Казимир. Его кряжистую фигуру трудно не узнать.

Никита привалился к груде камней, настороженно наблюдая за развитием событий.

Храмовник не торопился. Он явно чувствовал себя хозяином положения. Еще бы. Сколько стволов прикрывают его спину?

Незнакомец терпеливо ждал. Двое его людей не показывались, затаились в руинах.

В подобных ситуациях Никита привык контролировать события, даже если оставался в стороне от зреющих проблем, но, увы, теперь способности диспейсера сводились к удручающему минимуму. Зрение и слух.