– Ну, что встали? Не слышали? – прикрикнул на собравшихся Старик. – Так я повторю: больше поблизости вадсомадов нет! Никого нет – всё стадо пока наше! Разбились на группы сборщиков и под прикрытием обшариваем всё!!!

– Да!!! – взревели касадоры, разбегаясь кто куда.

Впрочем, всем и так было понятно, куда надо бежать. Не прошло и десяти минут, как группы сборщиков, нагруженные мешками для добычи, выдвинулись к стаду роллфельдов и принялись обдирать каждое растение подряд, не особо и выбирая. Редкая удача – осесть в гордом одиночестве на такой делянке!.. Никто такую не упустит!

Как и обещал Стивен, никто на сборщиков не нападал. И вскоре даже касадоры, которым надо было смотреть по сторонам, присоединились к сбору добычи.

И на сей раз никто им даже не выговаривал, если вдруг кто-то из бойцов вместо пополнения запасов номада рассовывал специи по баночкам на поясе. Потому что специй было столько, что было не жалко… Нисколько не жалко…

Номад Рональда Айвери, Подкова Сборщика, три дня пути от города Стеинхольвег, Марчелика. 20 апреля 1935 года М.Х.

– Я пополнил себе запасы на меткость, на скорость и на ночное зрение, – признался Дан Старику за обедом. – Ничего?

– Ну… С учётом того, что у всех сорвало крышу – всё в порядке! – заметил Старик, усмехнувшись. – Я, честно говоря, тоже не удержался…

– Все такие счастливые ходят, – заметил Дан. – Давно я не видел такого воодушевления.

– Да, это точно… Просто праздник какой-то! – согласился Старик, глядя, как его воспитанник достаёт револьверы и начинает их чистить. – Хороший праздник… Полезный. Нам его очень не хватало.

– Праздников разве когда-нибудь хватает? – удивился Дан. – Вот если бы они каждый день были…

– Тогда ты бы от них устал через месяц! – Старик засмеялся.

И всё же Дан чувствовал, что его воспитатель недоволен. Что-то тревожило Старика, но что именно – тот не озвучивал. Такое случалось и раньше, и Дан давно перестал обращать на это внимание. Потому что обычно после таких тревог Старика всё равно ничего не случалось. Вот если стая птиц из травы поднялась – тогда да, это верный признак, что кто-то приближается…

– Птицы! – Дан ткнул в том направлении, где увидел вспугнутых пернатых.

– Взлетели? – спросил Старик.

– Ага, только что! – кивнул Дан и вернулся к чистке револьвера, время от времени поглядывая в подозрительном направлении.

Не прошло и нескольких минут, как он снова увидел стаю птиц, поднявшихся из травы. И даже заметил облачка пыли, что поднимались в том месте.

– Старик, у нас гости! – сказал Дан.

– Уверен? – уточнил Старик.

– Так же уверен, как в том, что ты сидишь передо мной! – подтвердил парень. – Сюда кто-то едет.

– Схожу к Рональду, скажу ему… – вздохнул Старик, поднимаясь. – А ты подготовь оружие, Дан.

Дан вздохнул, засунул револьвер в кобуру и принялся складывать принадлежности для чистки. Какими грустными были сутки после исчезновения Стивена, такими же радостными оказались сутки после его возвращения. И вот – снова новости, снова что-то происходит… Однако в Марчелике всегда что-то происходит. Это здесь неизбежно. Дан подхватил винтовку и полез на крышу фургона – чтобы прикрыть огнём, если что-то случится.

Лагерь ожил и засуетился: люди метались, возвращаясь в режим жизни в постоянной опасности, а бойцы занимали места и готовились отразить нападение. И даже дети, почувствовав общую нервозность, притихли и попрятались. Потекло томительное ожидание… И если для всех оно было просто ожиданием опасности, то Дана терзали ещё и сомнения в собственной правоте. И лишь когда из-за пригорка выскользнул первый фургон, он смог выдохнуть – не ошибся…

К Подкове Сборщика тянулся ещё один номад. И там так удивились наличию конкурентов, что первый фургон даже снизил скорость, а неприятные новости передали по цепочке. Скоро от вереницы повозок отделились несколько всадников и отправились в сторону лагеря Айвери.

Рональд тоже взял людей и направился им навстречу. Однако Дан не волновался – он такое с детства привык видеть. Сейчас перетрут начальники о делах и поделят остатки стада. Которого осталось-то всего ничего…

Работы в стаде не прекращались даже ночью. Понимая, что вскоре сюда приедут и другие сборщики, люди трудились не покладая рук. При свете факелов они обшаривали роллфельд за роллфельдом, беспощадно выгребая всё самое ценное, что удавалось найти. Собирать так, без конкурентов – редкая удача, о которой только мечтать можно. Да, к тому же, ещё и в обжитых землях. Такое и на дикой равнине редко случается…

Впрочем, в том, что Рональд договорится с другим номадом, в лагере вообще никто не сомневался. И когда через десять минут делегации разъехались, люди даже удивились: обычно переговоры занимают куда больше времени.

– Что случилось?! – крикнул кто-то, когда Рональд с касадорами ещё не успел приблизиться.

– Всё в порядке! – прокричал Рональд в ответ, успокаивая всех, кто успел испугаться. – Всё в порядке! Это Йохан Беккер! Это свои!

А вереница повозок сдвинулась и направилась к их лагерю. Так было принято внутри одного самфуна, что номады старались пристроиться рядом друг с другом. Каждый самфун объединял в себе несколько номадов. Каждый лидер номада входил в совет самфуна, где решались вопросы, связанные с добычей, контролем территорий – и прочая, и прочая. Были свои самфуны, к слову, и у вадсомадов: они объединяли разные банды в худо-бедно организованные структуры.

Люди вообще склонны кучковаться и создавать всякие иерархии. Вот и касадоров не избежала эта участь. Один касадор – на равнине не воин, один вадсомад всегда проиграет номаду, а один номад всегда позорно продует самфуну. Впрочем, от вадсомадского ещё можно отбиться, если он не слишком большой. А вот от номадского – точно не отобьёшься. Во всяком случае, большинство людей именно так и считает.

Номад Беккера медленно подвёл повозки и организовал поблизости второй лагерь, примкнувший к лагерю Айвери почти вплотную – тем самым сразу прикрыв фланг и высвободив силы для сбора.

Когда соседям стало известно о том, что вадсомады ушли, они почти полным составом рванули на сбор ценностей. Так же, как и касадоры Айвери наплевав и на оборону, и на защиту. И только отдельные люди занимались установкой мешков, укреплением стен и прочими хозяйственными вопросами.

За оставшийся день, вечер и ночь стадо роллфельдов оказалось почти опустошено – общими усилиями двух номадов. И хотя Беккеры подтянулись сильно позже, они были счастливы ничуть не меньше, чем Айвери. Такой добычи за последние десять лет не могли припомнить ни в одном лагере. Лишь к середине ночи, когда Гробрудер сошёл с небосклона – лишь тогда лихорадочный сбор трофеев пошёл на спад.

А утром зевающие сборщики отправились подбирать всё, что осталось. Однако и у Беккеров, и у Айвери уже начинали готовиться к отбытию. Складывали припасы, собирали разложенные вещи. Касадоры тоже попытались найти себе занятие, бесцельно слоняясь по лагерю, а потом пошли помогать сборщикам. И только некоторые бойцы ещё продолжали приглядывать за округой.