По слухам, разгуливал в диких землях голышом, охотясь на тварей с голыми руками.

Местная знаменитость? Даже так? Впрочем, это может сыграть нам на руку в будущем.

— Я слышал о нём, — кивнул я.

— Будущий охотник. Хоть на вид и неотёсанный, но в нём огромный потенциал. Он прирождённый охотник, как мне кажется. Мой отец поговорил с ним. Сказал, немногословен, но в нём чувствуется сталь. Возможно, надо задуматься над тем, чтобы увести его из семьи Шнейрдентов, пока они не сделали его своим человеком.

— Я слышал, его пассия метит к нему в жёны.

— Тем более надо попытаться, — хмыкнул он и отпил из бокала. — Интересно бы было поохотиться вместе с ним на изгнанников.

— Он неодарённый, — заметил я.

— Ну, таких много среди охотников по-настоящему. Ты, наверно видел армейцев, который разгуливают по улицам во время прорыва?

Я сразу вспомнил бронетранспортёры, которые колесили по городу, расстреливая демонов.

— Да, мельком из окна видел нескольких.

— Неодарённые охотники. Специальные подразделения, но они подчиняются не армии. А среди них находятся и те, что предпочитают охотиться по одному. Как настоящие охотники на зверей, но здесь их цель — изгнанники. Некоторые дадут фору одарённым.

— Понятно… — протянул я, искоса наблюдая за группой аристократов, которые бросали на нас, а если быть точнее, на меня взгляды.

Вскоре они начали спокойно расходиться по залу, присоединяясь к другим группам и не осталось никого.

Гадали, кто я? Вряд ли, такие люди знают все слухи и обо всех, а я успел засветиться на том же самом вечере в небоскрёбе. Кто-то что-то обо мне узнал? Здесь однозначного ответа нет. Я не оставлял улик, так что компромата на то, чего знать им не стоило, у них быть не должно. А что было на виду, вряд ли могло принести какой-либо вред. Возможно они просто обсуждали, что я здесь делаю и мою дуэль с Твеном или на небоскрёбе. Но было бы интересно услышать, о чём они говорят.

— Ну что ж, выпьем за охотников?

Я бы предпочёл этого не делать, но отказываться не стал. Пришлось пересилить себя и выпить второй бокал отравы, от которого стал ещё хуже. Опьянения, о котором все так говорили, я не почувствовал, однако спазмы и тошнота стали сильнее. Я вряд ли удержу в себе третий бокал.

— Да у тебя алкогольная непереносимость! — рассмеялся Тень, опустошив ещё один бокал. — Сочувствую, многое теряешь!

Переносимость или непереносимость, но в планах у меня так или иначе напиваться не было. Однако ситуация разрешилась сама собой, когда Стефан, поставил пустой бокал на стол.

— Ладно, пойду я, вечер не ждёт, — вздохнул он утомлённо. — Приятно было познакомиться. Ещё увидимся, Грант.

Я взглядом проследил, куда он ушёл. Тот присоединился к отцу и ещё нескольким аристократам, которые беседовали с четой Брокфорс о чём-то.

— Высший свет, а напоминают тараканов, правда, Элиадирас? Что-то мечутся, что-то ищут… — усмехнулся Тень, попивая из бокала. — Не сильно отличаются от демонов, которые строят свои козни, борются против своих же вместо того, чтобы объединиться.

— Будто силы хаоса не воюют против друг друга… — пробормотал я между делом, потянувшись за закуской.

— Воюем. Но они готовы скормить своих же демонам, если это принесёт выгоду. Поступок, достойный уважения… — хмыкнул Тень.

Падать, казалось, уже было ниже некуда. Теперь я разговаривал с собственной галлюцинацией подселившейся ереси к моему сознанию. Если дальше так пойдёт, то недалёк тот момент, когда он будет брать тело под свой контроль.

— О, смотри, нам ещё один гость намылился, — оживилась ересь.

Я бросил взгляд на парня, который шёл в мою сторону с каким-то целеустремлённым видом. Буквально чеканил каждый шаг, будто его переполняла праведная злость.

Парень был моего возраста, должен был учиться тоже в гимназии или какой-либо школе, а отсутствующее кольцо говорило, что этот человек из людей дома. Он не был похож на того, кто хочет просто поговорить ни о чём.

Я попытался вспомнить лицо этого человека, но мы нигде с ним вроде никогда не пересекались. Однако его вониственный вид ничего хорошего не обещал.

Когда он подошёл, я спокойно поедал закуски со стола, даже не пытаясь показать, что заметил его присутствие.

— Грант Роковски? — спросил он негромко.

— Да, — кивнул я, повернувшись к нему.

— Я Флок Потосов, двоюродный брат Руга Потосова, которому вы в прошлый раз на званом вечере разбили лицо. Я требую сатисфакции.

— Сатисфакции? — переспросил я, пытаясь вспомнить, что значит это слово на их языке, но тот меня опередил.

— Удовлетворение за оскорбление чести, — опередил он меня. — Вы публично унизили моего брата, поэтому я требую или попросить у него прощения в присутствие достопочтенного наследника Лорье и моего двоюродного брата Руга, или дуэль.

— Мне за каждую дуэль будут прибегать новые защитники, чтобы вызвать на дуэль повторно? — спросил я без особого интереса. Получался замкнутый круг. Ты отвечаешь на дуэль, но вот тебя зовут вновь на дуэль, но уже из-за прошлой.

Парень скривился.

— Мы можем решить это полюбовно, мистер Роковски. Можем решить один на один.

— А если я откажусь? — поинтересовался я.

— Сейчас я делаю вам одолжение лично, но при отказе потребую её прилюдно. Поднимется шум, и ваше поражение будет ещё более унизительным.

Сатисфакция… надо запомнить слово, звучит интересно.

Что касается сказанного, я не собирался просить ни у кого прощения. Мне выставили обвинение, я решил его посредству дуэли. Всё было честно, и вопрос был снят. Что же предлагает этот парень, пахнет уже каким-то бредом. Потому что это можно крутить по кругу и так дойти до самого сутулого. Дуэли не так проводятся.

С другой стороны, лишней шумихи и внимания ко мне тоже не очень хотелось, так как парень выглядел настойчивым.

Или я уже привлёк лишнее внимание.

— Я выберу дуэль, — пожал я плечами.

— Отлично, пусть будет так, — кивнул он. — Я жду вас в вестибюле через пять минут.

Я проводил его взглядом. Это выглядит наигранно и натянуто. Будто местным нечем заняться, как в свободное время приглашать кого-нибудь на дуэль. Типа развлечения. От такого коробит, сделали священный ритуал каким-то цирком и посмешищем на радость публике.

— Избиение друг друга, иногда до самой смерти? Священный ритуал? Слушай, а это я тут ересь или ты? — усмехнулся Тень.

Я проигнорировал вопрос. Направился в вестибюль, чтобы решить этот вопрос сразу и без лишних глаз. Меньше всего я хотел видеть толпу зевак, для которых это будет шоу.

Там меня уже ждали целых четверо человек. Сам этот Флок, статный мужчина лет под шестьдесят и двое слуг, которые держали по мешку для одежды.

Когда я подошёл, наш секундант кивнул.

— Грант Роковски, вы принимаете вызов на дуэль?

— Если это будет без лишних свидетелей, то принимаю.

— Без лишних свидетелей, — тут же ответил парень. — Я хочу, чтобы справедливость восторжествовала, не более.

— Отлично, — кивнул старший. — Просьба Флока Потосов у четы Брокфорс будет исполнена. Слуги дадут вам костюмы, чтобы вы не испортили свои. Прошу, пройдёмте за мной.

Нас вывели за поместье в какой-то тёмный парк, где была хорошо освещённая площадка. Позволили переодеться, будто это была не дуэль, а какой-то спарринг друзей. Едва мы встали в круг света, как мужчина произнёс:

— Господа. По требованию мистера Потосова в защиту чести его семьи сейчас здесь будет проведена дуэль, — спокойно объявил мужчина. Для него это было явно не в первый раз. — Я, Эджилл Енгори, выступлю в роли секунданта и прослежу за правилами его проведения. Вы оба должны дать согласие на проведение дуэли.

— Да, — кивнул Флок.

— Да, — согласился я.

— Тот, кто вызвал, определяет, до какого состояния проводится дуэль. Однако сразу хочу предупредить, что чета Брокфорс на правах хозяев этих земель запрещает дуэли до тяжёлой травмы и смерти.

— Потеря сознания.

— Тот, кого вызвали, выбирает оружие, — посмотрел он на меня.

— На кулаках, — мой ответ был стандартен.

— Вас понял. Разойдитесь на границы круга, — попросил секундант и сам вышел за его пределы.

Мы разошлись по сторонам.

— Думаю, мы оба согласны, что это всё странно выглядит, — произнесла Тень, сидя рядом со мной и пожирая какие-то бело-жёлтые хлопья из жёлтого ведра.

Да, очень натянуто, будто специально спровоцированный конфликт на ровном месте.

Я огляделся, но никого кроме нас здесь больше не увидел. Ни камер, ни свидетелей. Что ж,