забрался в незаправленную кровать в углу комнаты. Банку с Хромоножкой он поставил на тумбочку рядом.

– Завтра я тебя выпущу, – прошептал мальчик жуку. – Полетишь, куда душе угодно. – Его губы тронула слабая улыбка. – Здорово, правда?

Глаза сами собой закрылись, и Дев провалился в тяжёлый сон.

Глава 14

Подарок

Не прошло и пары часов, как Дева разбудил стук в балконное окно. Сначала он не понял, что происходит. Но затем стук повторился – уже куда более настойчиво. Мальчик заставил себя подняться. Он шёл босиком по холодным доскам, дрожа в ночном воздухе. Выйдя на балкон, Дев сперва ничего не увидел, но вскоре заметил что-то большое и тёмное, прислонённое к стене рядом с перилами. Сверху была наброшена мешковина с приколотой запиской.

Пальцы Дева пробежали по мешковине. Под ней прощупывались выпуклые грани, бороздки и маленькие трубочки. Мальчик потянул за ткань. Он уже догадался, что под ней, но должен был увидеть это своими глазами.

Таинственный предмет – это золотое сердце Зеригольда!

В лунном свете оно казалось почти призрачным, мерцало и сияло, будто не принадлежало этому миру. Но оно было здесь. Прямо перед ним. И оказалось даже красивее, чем запомнил мальчик.

– Зеригольд не мог отдать его просто так, – стал размышлять вслух Дев. И вдруг он догадался. – Только если… он не боится, что я расскажу кому-нибудь о книгах! – мальчик ахнул. – Зеригольд хочет меня подкупить!

Все его вопросы и опасения исчезли. Сомнения прошли в один миг. Их сменил знакомый огонь в животе, также называемый непреодолимой тягой к открытиям. В голове изобретателя роем поднялись тысячи мыслей о том, что он мог бы сделать с этим огромным золотым сердцем.

Глава 15

Версия 2.0

– Сделать что-то хорошее, – пробормотал Дев себе под нос. Он раз за разом повторял совет Вентилло, сидя на краю балкона и свесив ноги вниз. – Покажи им, на что ты способен. – Время от времени он оборачивался и поглядывал на золотое сердце. Один только его вид заставлял кровь мальчика вскипать от адреналина, а губы – расплываться в довольной улыбке.

Вдруг леска удочки, которую Дев держал в руках, натянулась. Он стал крутить ручку, наматывая леску на катушку. Вскоре появился магнит, привязанный на другой конец. К нему примагнитилась гнутая пружина, которую Дев снял и внимательно осмотрел. А затем бросил в груду арматуры, болтов, шестерёнок и прочих старых деталей рядом с ним.

Последние несколько часов свалочной рыбалки удались на славу. Дев сходил в дом и вынес простыню, которую растянул на полу. На неё мальчик и пересыпал выловленный хлам, а затем подошёл к сердцу. Оно, как и полагалось огромному куску золота, оказалось тяжеленным. Однако Дев сумел его приподнять. Перенеся всё в мастерскую, мальчик достал из кучи хлама книгу. Он дёрнул ремни шлема, и из него показались линзы и фонарики. Дев сел и стал внимательно читать те отрывки, что прежде проскочил.

Руки Дева дрожали от возбуждения, когда он принялся собирать из своего улова новое устройство.

Винтики к шестерёнкам. Провода между цепями. Пружины внутрь шарниров. Каждую деталь, которую он присоединял, Дев рисовал на простыне. С каждой минутой чертёж всё разрастался и усложнялся. На этот раз Дев ничего не собирался оставлять на волю случая.

Наконец солнце полностью поднялось над горизонтом.

До Дня флембы оставалось двадцать четыре часа.

Двадцать четыре часа, чтобы сделать что-то значимое для Эдема.

Его мать постучала и крикнула через дверь, что уходит в деревню и пробудет там допоздна – нужно помочь украсить улицы. Дев не открыл ей. Он не хотел, чтобы кто-нибудь видел, над чем он трудится, поэтому пробормотал что-то о плохом самочувствии, а когда убедился, что мама ушла, продолжил работать.

В середине дня мама снова тихонько постучала и разбудила Дева – он случайно задремал над чертежом. Мальчик, щурясь, выглянул в щёлочку в двери, взял протянутый мамой «Тройной Камышовниковый Восторг», который передал Арнольд из пекарни, и снова плотно прикрыл дверь, а потом и вовсе задвинул её книжным шкафом.

Больше никаких перерывов на сон. Больше никаких «восторгов». Он будет работать до тех пор, пока всё не будет готово.

* * *

Спустя несколько часов, когда с улицы уже задул прохладный вечерний ветер, Дев наконец поднялся с колен. Он отступил на пару шагов, чтобы осмотреть своё изобретение.

– А ты симпатяга, – усмехнулся он.

То, что находилось перед ним, с большим трудом можно было описать словом «симпатяга». Это было похоже на скелет в три раза выше и примерно в пять раз шире Дева. В его огромной металлической грудной клетке располагалось множество тканевых мешочков и деталей двигателей, оплетённых путаницей проводков и проволок. По бокам имелись четыре крепкие конечности, каждую из которых заполняли различные поршни и меха. Рядом с творением на полу лежала голова. Из сплетения проводов и мигающих огней безучастно смотрели два выпуклых глаза. А из огромного рта высовывался резиновый язык.

А вот сердца у тела пока не было.

Дев приставил к скелету лестницу. Шаг за шагом он стал медленно и осторожно подниматься с золотым сердцем в руках, пока не достиг шеи. Через отверстие сверху он опустил сердце внутрь. Оно погрузилось в густую прозрачную жижу в резервуаре, который располагался позади надутых мешков, служивших «лёгкими».

Дев подсоединил к сердцу необходимые проводки.

Вот так.

Теперь настала очередь головы. С огромным трудом он поднял голову по лестнице и закрепил её на нужном месте.

Почти готово.

Теперь кожа.

Дев замесил розовую шпаклёвку со смолой бересклета и взбивал её, пока она не стала похожей на глину. Достаточно густая, чтобы не течь, но всё равно пластичная. Несколькими большими шлепками мальчик нанёс смесь на скелет и равномерно распределил по всей его поверхности.

Можно приниматься за шерсть. В дело пошёл ярко-красный густой мех, который Дев уже давно хранил на антресолях в рулоне. Сантиметр за сантиметром он принялся втыкать пучки шерсти в застывающую шпаклёвку.

Через какое-то время Дев отодвинул в сторону лампочки на шлеме, сел на пол и