— Это уже делается. Константин будет заливать — другого слова не подберу — каждому в голову его специфику. Возможно, не за один день, но к среде мы должны быть во всеоружии. Нам придётся на ходу перестраивать руководство на местах, подбирая верные кадры и избавляясь от проходимцев и предателей. Иначе Советскому Союзу не выжить.

— Револий Михайлович, насколько надёжна защита у Константина? — с каменной маской на лице поинтересовался Крючков.

— Потомки на днях сумели передать два объёмных контейнера с оборудованием. Там есть охранная система передового уровня. Для нас она малопонятна, но у Кости есть ангел-хранитель — подполковник Остапов, который наряду с вами проходит обучение в пользовании этой системой, плюс тщательно подбирает дополнительные кадры. У семьи Константина уже есть личные телохранители.

— Списки с любыми потребностями в плане секретности и охраны должны быть у меня на столе незамедлительно. Организуй курьерскую службу.

— Не нужно, Владимир Александрович, — мотнул головой сам Иванов. — У меня есть комплект оборудования, превращающий обычный телефон в ЗАС[11]. Если установить вторую пару у Юрия Владимировича, а третью у вас, получится полностью защищённый канал связи.

— Сколько таких каналов можно организовать? — спросил глава государства.

— Шесть, пять из которых я могу передать вам, Юрий Владимирович. А уж вы определитесь с кандидатурами.

— Чуть позже определимся, — кивнул он. — Помимо всего сказанного, открою вам небольшую тайну — все вы прекрасно помните, что я страдал болезнью почек, а моя Татьяна мучилась от последствий нервного срыва, полученного в Будапеште. Так вот, ни моей болезни, ни фобии у супруги больше нет.

— То есть как? — опешил Устинов.

— То есть так, — усмехнулся генсек. — Константин постарался — изготовил прибор по схемам потомков и вылечил нас. Теперь вы понимаете, ЧТО они нам подарили?

— Надо в том же городе строить и санаторий, — резюмировал Крючков. — Отобрать проверенных врачей и обучить их функционалу этого прибора.

— Там потомки прислали несколько действующих приборов, — ввернул своё слово Костя.

— Нужно строить город будущего, — высказал своё мнение Романов. — Срочно передать туда часть строительно-монтажных мощностей и начинать строительство. Нельзя с этим тянуть.

— Тебе и карты в руки, Григорий Васильевич, — ответил Андропов. — За эту неделю сделаем «бархатную революцию» в ЦК и Политбюро, а дальше, как премьер, начнёшь командовать строительным парадом. Михаил Сергеевич, нужно дать указание в Калачеевский обком, чтобы в Рябиновском райкоме все проекты от Константина и его команды реализовались без палок в колёса от местных партийных работников. Кстати, инициативные люди из группы Константина подготовили очень интересный проект по молодежи.

— Я могу с ним ознакомиться? — встрепенулся тот.

— Конечно. Думаю, завтра-послезавтра его перепечатают и дадут тебе копию.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------

8 В альтернативной истории дочь Андропова была врачом, работавшая именно в этом институте.

9 Михаил Сергеевич Соломенцев — советский партийный и государственный деятель. Член Политбюро ЦК КПСС.

10 Григорий Васильевич Романов — советский партийный и государственный деятель. Член Политбюро ЦК КПСС.

11 Засекреченная аппаратура связи

Глава 4

6 сентября 1982 года. г. Рябиновск. Старая площадка приборостроительного завода. 10 часов 35 минут

Ещё вчера по городу пронёсся слух о безвременной кончине директора радиозавода. Он рос, как ком снега, обрастая всевозможными домыслами. Большинство рабочих завода скептически относилось к сарафанному радио, не имея полной информации — как-никак выходные дни. Но червячок сомнений заставил их прийти в понедельник чуть раньше начала смены. Вот и кучковались люди около проходной в надежде послушать достоверную информацию.

О реальном положении дел в курсе было только ближайшее окружение Каланчина — парторги и руководители площадок. Все, кроме Иванова. Грушевский за воскресенье успел объехать начальников цехов новой площадки и побеседовать с каждым тет-а-тет. Решив быстро перетянуть одеяло на себя, он даже попытался заручиться поддержкой лидеров комсомольской организации и партийного аппарата города. Но если Пухов без лишних проволочек поддержал Николая Гавриловича, то Данилин уставился на него, словно на привидение.

— Ты на солнце перегрелся или чего-то съел, товарищ Грушевский? Ты мне против кого предлагаешь выйти? Да его Калачеевский обком вовсю поддерживает!

— А они знают обо всех художествах Иванова? — ехидно заметил тот. — Он последнюю неделю практически не появлялся на заводе. Членство в партии голову вскружило?

— Как хочешь, но я тебе не помощник, — покачал головой Данилин. — Вот не верю я в то, что Константин сошёл на кривую дорожку. Скорее всего его вызвали куда-то наверх. Попомни мои слова.

— Ну, хотя бы не мешайте мне, — попросил его Грушевский.

— Посмотрим, — уклончиво ответил ему предрик.

А сегодня с утра весь партийный и комсомольский актив завода собрался в актовом зале новой площадки на чрезвычайное заседание. Куницина понимала, что она одна ничего не сможет противопоставить Грушевскому, а Костя опять куда-то уехал. Первым слово взял сам Грушевский. Он языком города брал, поэтому сразу прошёлся по вопросу, как хорошо живётся старой площадке, и как отвратительно новой.

— Товарищи! Нельзя разделять рабочих на любимчиков и отверженных, если они работают в разных местах одного предприятия, — вещал он. — А что сейчас получается? А получается так, что новая площадка, в угоду Иванову, влачит жалкое существование. Все фонды ему, все премии — тоже. А остальные что, не люди?

— А кто в этом виноват, Николай Гаврилович? — усмехнулась с места Куницина. — Ты же сам забрал всех перспективных к себе на новую площадку. Кто мешал им ударно работать и заслуживать премии? Так чего теперь ноешь?

— Я не ною, а говорю, что Виктор Степанович отдал на откуп Иванову большую часть фондов…

— Неправда! — пылко возразила она. — Константин сам выбил дополнительные фонды! Это он поднял престиж завода на такой уровень, что нам дали, как настроечное оборудование высокого уровня, так и дополнительные фонды. Понимаешь, дополнительные, а не забрали основные!

— Всё равно так нельзя поступать, — Грушевский гнул свою линию. — Нужно всем одинаково!

— А кто вам мешает выполнять заказы добросовестно? Кто? Или вы хотите забрать честно заработанную премию у старой площадки, взамен проваливая один заказ за другим?

— Вы нарушаете принципы социализма!

— Да ты что?? — деланно удивилась Елена Михайловна. — А как тебе основополагающий