Что мне остается делать?

Я почтительно склоняюсь перед девушкой и прикасаюсь губами к тонким пальцам.

— Миледи. Вы великолепны.

— Руки убери, хвостатый.

Не понял?! Эт‑то еще что такое?!

Холодная волна некромантии прокатывается по комнате, вымораживая углы. Я непроизвольно выпускаю когти и разворачиваюсь, готовый к отражению атаки. Ан нет.

В самом центре комнаты, над пентаграммой, парит призрак. Вот ведь… Андаго! А это определенно был родственник Иннис. Те же черные волосы, те же черные глаза, черты лица, узкая кость… даже выражение у них было похоже.

К чести Иннис, она не визжит. Не прячется за меня, не падает в обморок. Просто прищуривается на призрака.

— Это — кто?

— Полагаю, что твой предок.

— Правда?

Иннис осторожно проходит вперед, почти вплотную к призраку, приглядывается.

— Похож… Вы ведь Финн Андаго?

— Нет. Его сын, Тиданн.

Ротик Иннис округляется буквой 'О'.

— Но вы же маг жизни! Целитель!

Мужчина смеется. Весело и искренне.

— Внучка, подумай сама, кто может быть лучшим целителем, если не некромант. Я мог отогнать смерть от любого, а уж выздороветь — вопрос времени. И вообще — это две стороны одной монеты. Смерть пугает, но переверни монетку и увидишь жизнь.

— А что ты тут делаешь?

Разглагольствования Иннис не интересуют, для этого она слишком практична.

— А ты? Ты ведь… да, магия воздуха, — призрак внимательно вглядывается в нее, — а чтобы пробудить меня, нужна некромантия и не из слабых.

Изображаю поклон.

— А это я.

Призрак вглядывается в меня. Ощущение такое, словно по телу шарят венчиком для смахивания пыли, таким, с перьями.

— Та — ак… полудемон.

— Почему — полу?! — удивляется Иннис.

— Потому что я правда полукровка. Но на наш договор это никак не повлияет.

— Подробности?!

Командный тон призраку не помешала сохранить даже смерть. Так что я предоставляю слово Иннис. Можно бы его развеять, ну да ладно, пусть живет. Все‑таки девочкин родственник…

Нестыковки в рассказе Тиданн Андаго выцепляет на раз и вопросительно смотрит на меня. За спиной Иннис показываю, что потом объясню все. Принимает.

— Значит, Ринна все‑таки попалась.

— Попалась?

— Ну, ты же сама видишь своего отца. Тебе не кажется забавным, что расставив сети на твою мать, в итоге он запутался в них сам?

До меня доходит быстрее, до Иннис чуть медленнее…

— Так он… тоже!?

— Есть такое. Приворот — средство сильное.

Иннис выдает четыре этажа с загибами, неумело но старательно. Я успокаивающе обнимаю ее за плечи.

— А вы‑то откуда знаете про приворот?

— Мне ли не знать!? Иннис, ты не в курсе, что у твоей матери еще и старший брат был?

Иннис бледнеет.

— Д — да. Но он ведь…

— Пропал без вести. И то — к чему он нужен был Сидону Андаго?

Подхватываю девчонку, пока та не ляпнулась в обморок.

— Подробности, дохлятина!

Вот теперь это сказано подобающим тоном. Призрак вглядывается еще раз, я выпускаю силу на волю — и вот тут он бледнеет.

— Твою же ж! Ты…

— Да. Я. И если ты мне сейчас не ответишь — я твой курятник запалю с четырех концов!

Призрак вздыхает и начинает рассказ.

Он вообще‑то тоже некромант. Но в результате какой‑то злой шутки судьбы, стал целителем. Если превратить минус в плюс, можно лечить той силой, которая предназначена для убийства, это так. Просто меня никогда такому не учили, а вот семейка Андаго не чуралась экспериментов.

Так вот.

Тиданн умер, как и положено. Но он ведь в свое время проводил опыты в этой лаборатории. В том числе и на своей крови. И в результате…

Ровно двадцать три года назад…

Да, ровно двадцать три года назад умер Дианн Андаго. Старший брат матери Иннис. И умер не просто так.

Если вкратце — мальчишку оглушили, стащили сюда вниз, связали и бросили в одном из подземелий, куда уж лет сто никто не заглядывал. Убить духу не хватило, а сам по себе человек загнется за три дня от отсутствия воды. Тем более раненый, ослабевший…

Так, собственно, и вышло.

Но родная кровь, пролитая в подземельях родового замка, пробудила Тиданна. Мальчишка хоть и ненадолго, перед смертью, но пришел в себя. И проклял убийцу.

Кровь в мальчишке спала прочно, но тут и не надо было никакой магии.

Дом, построенный на крови и костях, мученическая смерть, желание отомстить убийце — с лихвой хватило.

Кровь мальчишки пробудила его предков. Конкретно — Тиданна, который проявился в лаборатории, но вот выйти отсюда уже никак не смог.

А что смог?

Хоть и опосредованно, воздействовать на кровь Андаго. Не просто ж так у воздушницы появились мысли о некромантии, хотя одно из первых правил каждого мага — не играться с чужой силой.

Вот и результат…

— Кто!? — Иннис почти рычит.

— Убийца‑то? — Призрак ехидно скалится. — А ты уверена, девочка, что хочешь это узнать?

Иннис смотрит удивленно.

— То есть…

А я уже понимаю, в чем дело.

— Сидон так хотел стать графом Андаго?

— Да.

Слово падает с губ призрака тяжело и холодно. Он не лжет, не недоговаривает — он честно выкладывает все, тем более в присутствии некроманта — не дурак ведь он, со мной шутки шутить. Развоплощу…

Иннис бледнеет, словно мел.

— Отец?

— Да, к сожалению. Твой отец убил твоего родного дядю, а твою мать вообще опоили приворотным зельем.

— Она не была даже спящим магом?

То есть — с непробужденным даром.

— Ринна была умненькой девочкой, доброй, хорошей. Но — да. Ее брат мог бы стать магом, когда вырастет. Она сама же могла только передать кровь Андаго дальше.

Вздыхаю, поддерживаю Иннис, которую всю колотит. Да уж, такое количество правды на одного человека — это явный перебор.

— Всегда считал, что самые гнусные дела происходят в самых добропорядочных семействах. Сидон Андаго обеспечил себе будущее и зажил счастливо. Но в Иннис проснулась кровь рода, так?

— Ты же сам понимаешь, что магия стремится к сохранению. Кровь зовет — и сила слышит. Ты ведь и сам такой…