— Милые дамы.

Иннис не так вежлива.

— Вы еще здесь?

— Мы решили остаться ночевать. Ехать далеко…

— Два часа.

— …а лошади устали. Ты ведь не выгонишь нас на улицу, милая Иннис?

Кларис смотрит такой овцой, что внутри меня тут же что‑то встряхивается. Точно — подлость готовит. Но ведь проще разобраться сразу. Иннис бросает на меня взгляд, что‑то понимает и усмехается.

— Что ж. Оставайтесь, воля ваша. Но хочу напомнить, что вы в замке Андаго — нежеланные гости. Вместе с вашим братцем.

— Иннис, неужели тебе совсем не нравится Рифар?

— Абсолютно.

— Бедный мальчик… он так переживает. Алекс, вы были неоправданно грубы с ним…

Колдовки пытались честно надавить нам на совесть. Ни единого слова против, но постоянные упреки, вздохи, взгляды, плюс еще какое‑то воздействие… опять, что ли, зельями облились?

В замке Андаго у Аморты лаборатории нет, Тиданн бы не пропустил. Значит, сестрица привозит.

Семейный подряд?

Ничего, я и все семейство уработаю. Главное, чтобы Иннис не пострадала, остальных я тут беречь не нанимался.

Аморта и Кларис продолжают зудеть над ухом, пока я не провожаю Иннис до ее покоев, а потом, словно две акулы, берут меня в клещи.

— Алекс, вы обязаны нам рассказать про Теварр! Вы ведь не откажете нам в этой просьбе?

Отказал бы. Но эти две гарпии уже повисли у меня на локтях. И… да меня же тут соблазнить пытаются! Ну точно! От запаха приворотных даже мне тошно, а обычный человек уже должен сломаться и потечь. Удрать — или поиздеваться?

Разумеется, второе! Должен ведь я оправдывать свою демоническую кровь!

Так что я послушно проследую с дамами в зеленую гостиную, позволяю усадить себя в кресло и даже налить вина. Подношу к носу, чтобы оценить аромат.

Шикарно!

Приворотных в такой концентрации я даже в борделе не видел. Мгновенно вспыхнувшее сексуальное возбуждение гарантировано. Мозг отключится, а тело набросится на ту женщину, которая окажется ближе. Разумеется, это будет Кларис, то‑то она жмется почти вплотную. Аморта же отошла к каминной полке. Вот стервятницы! А если у меня сердце слабое? Тут же и зароют?

Не случалось у дамочек осечек….

Я отставляю вино в сторону.

— восхитительный аромат. Легкая горчинка, клубничная нотка, запах уходящего лета… такое надо пить, закусывая сыром… я сейчас распоряжусь, чтобы принесли.

— Нет — нет, я сама, — Аморта отвлекается. А я обращаю внимание на Кларис.

— Позвольте уж и мне за вами поухаживать.

— Алекс, вы так любезны…

И такой томный шепот, с придыханием. Наклоняюсь над столом и делаю вид, что смотрю дамочке в декольте. Кларис охотно подставляет его, смещаясь так, чтобы мне было удобнее. Было бы что показывать! Доска — два соска. Я такое и у жены посмотреть могу.

Зато, смещаясь, она теряет из вида бокалы на столе — и я этим охотно пользуюсь.

Они же все одинаковы, поменять две штуки местами — дело минуты. Аморта возвращается с сыром и ставит блюдо на стол. Я поднимаю свой бокал, дамы вцепляются в свои…

— За прекрасных дам, равных которым нет ни в Теварре, ни в Раденоре, ни в Риолоне.

Колдовки расплываются в одинаковых улыбках голодных акул. Ну кто им сказал, что я о них говорю? Уж такого‑то добра…

И мы синхронно осушаем бокалы. Как я и думал, приворотное зелье находится не в кувшине с вином, оно нанесено на внутреннюю часть моего бокала.

И я дико закашливаюсь. Вскакиваю с места, наблюдая, как взгляд Кларис становится тяжелым и томным, давлюсь, натурально кашляю, проношусь мимо Аморты и вылетаю в дверь. Захлопываю ее и приваливаюсь спиной.

Нет уж. Сами свое зелье пейте. А нам такого добра не надобно.

Из‑за двери доносятся вскрики, потом они сливаются в отчаянные женские стоны страсти. Злорадно ухмыляюсь и отправляюсь по своим делам. Не знаю, что там сейчас происходит у девочек, но думаю, мальчик там точно будет лишним. А вот не надо поить гостей приворотным зельем.

* * *

Марта сладко потягивается со сна, приоткрывает глаза и видит то же подземелье.

Уютное. Почти родное. У ее ног свернулась громадная черная змея. Да, не будь она некромантом, умерла бы от страха. Но ее сила и защищает, и помогает. И сейчас некромантка без всякого страха касается черной головы.

Пальцы проходят внутрь, словно змея сделана из тумана.

— Ну‑ка, покажи мне, что новенького во дворце?

Змея чуть подается вперед, сливаясь с женщиной — и разум некромантки затопляют картины.

Покои Алекса.

Заперты наглухо.

Покои Дариолы.

Тут все намного интереснее. Королева отлично себя чувствует, окружена толпой придворных и вполне мило щебечет о том и о сем. Правда, по углам видны фигуры храмовников, но это как раз понятно. Алекса они боятся. Сильно же мальчик их обидел…

Храмовники во дворце повсюду, наверное, во всей столице их больше не осталось — всех сюда согнали. Хотя Марте это ничуть не мешает.

Алектар Раденор строил на крови и костях, на заклятиях и заговорах. Строил на века для своих потомков. Здесь и сейчас она в безопасности. Даже если начнут разбирать дворец по камушку — все равно ничего не найдут.

А потом приедет Алекс…

Как‑то справится ее малыш?

Змея скользит по дворцу — и Марта видит, как дрожат слуги, как поеживаются придворные, как стражники отдают честь каждому подонку в рясе, лишь бы их не заподозрили в крамоле. Давно надо было додавить этот храмовный гадюшник!

Пожалели… а зря!

Не то, чтобы Марта была против веры, нет. Некроманты лучше других знают о богах и демонах — и верят в них. Работа такая…

Но…

Встречаются как‑то Светлый Возвышающий и Темный Искушающий. И первый говорит:

— Я тебя победил навсегда. Я дал людям веру.

— Нет, — говорит Темный, — это я победил. Я дал людям Храм.

Вера — это в душе, а вот Храм… а кто сказал, что там собрались порядочные люди? То, что видит Марта во дворце, не вдохновляет.

И патрули, которые прохаживаются по улицам столицы, тоже.

И костры, которые горят на площади…

Книги, а на кострах из книг корчатся и люди. За что?

Было б за что…

Марта‑то точно знала, что в столице ведьм и колдунов нет. Там, куда приходит тигр, пропадают волки. Так что жгли просто очередных невезучих. Или — для устрашения, чтобы вспомнили, как это было при Рудольфе, чтобы люди не смели глаз поднять, чтобы платили охотно, чтобы…