litbaza книги онлайнБоевикиТопор правосудия - Вячеслав Денисов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 76
Перейти на страницу:

– Что реально угрожает Артуру?

Струге не думал и секунды.

– Разбой – преступление дерзкое, относится к категории тяжких; в среде уголовников вызывает невольное уважение к лицу, его совершившему. Так что издевательства со стороны сокамерников Артуру Цебе не угрожают. Теперь – что касается закона. Поскольку в разбое участвовала группа лиц по предварительному сговору, то Уголовным кодексом это квалифицируется как третья часть данной статьи. От восьми до пятнадцати с конфискацией имущества.

Антон, переводя дух, молил о том, чтобы в утерянном деле следователь предъявил всем участникам преступления именно то, что он сейчас выдал.

– Да какое тяжкое! – возмутился Балыбин. – Артур вообще в самом разбое не участвовал! Он на стреме стоял!

– На чем, простите, стоял? – уточнил Антон Павлович.

– На стреме!

– На чем? – снова спросил Струге.

– На шухере, – перевел на более понятный язык Вольдемар Андреевич.

– И что он делал?

Балыбин был взбешен.

– Понимаете, уважаемый судья, Артур стоял и следил за обстановкой. В случае опасности, он должен был подать сигнал, чтобы его друзья не попали в руки милиции. Теперь понятно?

– Теперь понятно. – Антон мотнул головой и откинулся на спинку стула. – Не понятно другое. По-вашему, это называется «не участвовал в разбое»?

– Он не грабил! – Вольдемар Андреевич налег своей мягкой грудью на стол. – Не пытал хозяйку квартиры утюгом и не вынимал из шифоньера эти чертовы пятнадцать тысяч долларов! Он просто стоял у входной двери внутри квартиры и даже не знал, что в ней творится!

Струге шумно выдохнул воздух.

– Знаете, Вольдемар Андреевич, вы сейчас рассуждаете, как наш инспектор по делам несовершеннолетних Федя Зубарев. Он ловит на улице стайку малолеток, приводит в отдел и задает один и тот же вопрос: «Что такое сборник карт?» Тех, кто ответит «атлас», он отпускает, а тех, кто скажет «колода», начинает склонять к даче показаний по неочевидным преступлениям. Вы позвольте уж мне, как судье, определять степень вины каждого из героев! И еще одна просьба. Займитесь своим делом и не пытайтесь оказать давление на суд. Не надо, ладно?..

– Я не пытаюсь оказать давление. – Было видно, что Балыбин слегка струхнул и сравнение с Федей Зубаревым ему не понравилось. – Я хочу лишь объяснить вам, что Артур даже руки на эту Григорян не поднял…

«Так, еще пара прокачек, и «белых пятен» в этом деле станет еще меньше…»

– А кто же, по-вашему, пытал хозяйку квартиры? Домовой? Или опоздавший на поезд в Лапландию Санта-Клаус?

– В деле ведь, блин, все есть! – прошипел, как гюрза, Балыбин. – Смуглов, который сейчас под подпиской, обыскивал квартиру; Перченков, который сейчас в бегах, жег утюгом эту… Григорян! А Артур, который не прикоснулся ни к деньгам, ни к утюгу, ни к Григорян, третий месяц парится в следственном изоляторе!! За что?!

– А вы не понимаете? – Антон насупился. – Странно, что гражданин, занимающий столь высокий пост, не видит в действиях человека состава преступления только потому, что человек является его родственником. Артур Цеба, Смуглов и Перченков составили план операции, по которому и действовали в отношении потерпевшей Григорян. Такое поведение квалифицируется как преступный сговор группой лиц. Это все четко и ясно прописано в деле. Обсуждать такие моменты более конкретно вне процесса я не имею права, Виктор Аркадьевич это знает. Но все же скажу, что я согласен со следователем, расследовавшим это дело. Как я убедился, преступление он квалифицировал правильно, виновность каждого определил четко.

– Вольдемар Андреевич хотел бы спросить, – словно переводчик, тактично вмешался председатель, – нельзя ли до суда изменить меру пресечения для Артура Цебы?

«Ай, молодца! – восхитился ловкостью Николаева Струге. – Знает ведь, что такие «кабинетные» просьбы я выполнять не стану, но все равно спрашивает! Молодец. Он хочет, чтобы я отказал. Чтобы именно я это сделал, а не он бы объяснял Балыбину, кем и каким образом подаются подобные ходатайства. Ладно, раз мне сделан пас, я его отыграю…»

– Я думал, у вас есть сильный адвокат, Вольдемар Андреевич. А у вас его нет. Наверное, поэтому Цеба в СИЗО, а Смуглов – под подпиской.

– Бред какой-то. – Лицо Балыбина пошло бордовыми пятнами. Он явно не рассчитывал на такой поворот в разговоре. – Я так понимаю, что говорить нам больше не о чем?

– Ну почему же?! – встрепенулся Николаев. – Наша беседа продолжается, Вольдемар Андреевич! Мы все прекрасно поняли, дело идет своим чередом. Главное – сохранять спокойствие. Антон Павлович – сильный судья и он сделает правильный вывод из нашего разговора. Правда, Антон Павлович?

– Воистину – так, Виктор Аркадьевич. У меня только один вопрос к Вольдемару Андреевичу. – Струге повернулся к готовому встать и уйти Балыбину и сделал кислую мину. – Неужели вы до сих пор не смогли сходить к Григорян, чтобы возместить моральный и материальный ущерб, а также попытаться уговорить ее сделать заявление, что она не имеет претензий?

Балыбин завертел головой, как филин.

– Так пытались же, – с надеждой в голосе произнес он. – И она согласна.

– Ну, уже кое-что. – Струге надулся, стараясь быть похожим на индюка. – А вы куда к ней ездили? На улицу Свердлова, где мать ее живет?

– Я понятия не имею, где ее мать живет, – удивился президент филиала. – Она дома постоянно живет. На Сакко и Ванцетти…

– А, на Сакко и Ванцетти! – Струге покачал головой. – В месте регистрации…

– Да нет, – уже спокойно возразил Балыбин. – Она зарегистрирована на Садовой. А на Сакко и Ванцетти она квартиру снимает. У нее с мужем рамсы какие-то…

Николаев забеспокоился. Он завертел головой, и Антон понял, что в его, Струге, проколе председатель пытается уловить какую-то причинно-следственную связь.

– Я могу быть свободен, Виктор Аркадьевич? – Струге поспешил встать. – У меня процесс через полчаса.

Конечно, Николаев был не против, но ему было непонятно, как такой грамотный судья, как Струге, мог дважды подряд ошибиться.

Антон вошел в кабинет, снял трубку и набрал номер телефона своего друга детства, Вадима Пащенко. Несмотря на то что тот трудился прокурором в Терновской транспортной прокуратуре, их отношения продолжали оставаться дружескими, хотя государство не очень поощряет подобные межведомственные связи. Их детство прошло в одном дворе, они вместе учились на юрфаке местного института и тянули лямку следователей в уже упомянутой транспортной прокуратуре; вместе ходили на футбол, болея за терновский «Океан», который уже двадцать лет подряд не мог выйти в первую лигу, играли сами в дворовых командах на первенство города, пили на трибунах пиво и помогали друг другу, чем могли.

Кажется, для Антона опять наступил момент, когда стоило позвонить прокурору. Суть просьбы была такова, что нужно было звонить именно старому другу, хотя звонок, скажем, в УБОП – знакомому начальнику отдела Александру Земцову мог принести более качественные результаты. Но только обращение к Пащенко могло остаться незамеченным для всех остальных. А этот довод перевешивал все остальные.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 76
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?