Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он принялся обеспокоенно оглядываться по сторонам, ища демоницу. Возможно, это всего лишь очередной хитрый манёвр. Вот только Касайрис нигде не было. Этьен напрасно напрягал глаза, всматриваясь в полуразрушенный Дворец. Ни из проваленной крыши, ни из зияющих чернотой лишённых стёкол окон, никто так и не появился. В парке воцарилась мёртвая тишина, нарушаемая лишь доносящимся издалека робким шелестом и плеском берегового бриза. Посланник Рэбэнуса, похоже, не стал задерживаться. Покрутившись ещё немного, Этьен, убедившись, что демоницы поблизости нет, направился к парковой беседке, скрывающей внутри плиты переноса. Заходить во Дворец он не рискнул. Мало ли, обвалится ещё какая-нибудь балка! Ему нужно было обо всём рассказать Гаспьену! Кузена следовало защитить от опасности во что бы то ни стало! Оказавшись внутри покосившейся от землетрясения беседки, полный решимости Этьен приложил кровоточащую ссадину к потрескавшимся плитам и с облегчением вздохнул, заметив, что туман перемещения медленно начал клубиться.
Спустя минуту сизый дым рассеялся, открывая на обозрение другую беседку. Вот только вовсе не ту, на которую рассчитывал Этьен.
— Какого демона⁈ — воскликнул он, поняв, что вместо Шат-лириума оказался на Линке!
С раздражением Этьен разодрал посильнее одну из царапин, щедро орошая кровью переносные плиты. Вот только дым заклубился тоненькой струйкой, явно отказываясь делать новый переход.
— Проклятье! — выругался Этьен, мысленно ища причину неудачи.
Ему отчаянно хотелось верить, что всё это очередные злостные проделки Касайрис, но в душе шевелился червячок сомнения. Обиженному Гаспьену исключительно из упрямства тоже могло хватить ума закрыть ему доступ в Империю в качестве наказания. Этьен старался гнать пугающее предположение, но чем больше он проливал кровь на плиты, тем хуже это удавалось.
— Ну и как мне тебя теперь защищать, Гас⁈ — в сердцах воскликнул он, но залитые кровью плиты безмолвствовали.
Оставался только один вариант: выпросить печать для перехода у тестя. Этьен резко поднялся и неохотно двинулся в сторону королевского дворца. Похоже, с Зариной напоследок ему всё же придётся увидеться.
* * *
Солнце минуло зенит, когда на горизонте пыльной дороги показался отряд всадников. Пребывая в тяжелых думах, Этьен озадаченно остановился. Линкское королевство отличалось излишним миролюбием, граничащим с откровенной безалаберностью в вопросах безопасности. Несмотря на все советы королю Бродерину, тот всё-таки не приставил к Вратам патруль и не стал организовывать заставы на королевском тракте. И потому, завидев тёмно-зелёные мундиры с золотистой оторочкой (форма королевской армии), сразу понял, что случилось нечто из ряда вон.
Когда же лошадь командира поравнялась с ним, Этьен запоздало осознал, что в разодранной одежде и со спутанными волосами в нём мало кто узнает принца!
— Стой! — смерив подозрительным взглядом, велел ему тот. — Скажи, не встречалась ли тебе какая-нибудь повозка, всадник, или быть может другой путник?
— Нет, старший капрал, — чуть склонив голову перед командиром, ответил Этьен. — Я шёл от приграничного Лийма с раннего утра, и всё это время дорога была пуста.
— Старший капрал, — Раздалось рядом. Один из молодых всадников не удержался в строю, выступив чуть вперёд. — Вам не кажется, что этот человек выглядит подозрительно⁈
Командир нахмурился и потянулся к мечу:
— Говори, кто ты и куда держишь путь!
Этьен хмыкнул и неохотно убрал растрепавшиеся волосы с лица, нарочно заведя их за уши. Обнажив заострённые кончики, он уставился на старшего капрала:
— Младший принц Этьен эн Ламар, возвращаюсь с Каэрской войны в королевский дворец…
Видеть, как округляются глаза капрала, было отчасти даже приятно. Спустя миг весь отряд спешился и склонился в поклоне:
— Ваше Высочество, просим прощения!
— Позвольте одолжить вам мундир, принц! — краснея, предложил тот самый усомнившийся молодой кавалерист.
— Не стоит! — отмахнулся Этьен. — А вот от доклада я бы не отказался. Старший капрал, отчего ваш отряд покинул дворцовые казармы?
— Принцесса… — начал тот, но голос его дрогнул, выдавая искреннее беспокойство.
— Её Высочество принцесса Торина сбежала! — не удержавшись, выпалил молодой кавалерист.
Этьен на секунду застыл в недоумении. Смысл сказанных слов не сразу дошёл до сознания. Он просто не мог поверить, что робкая принцесса, не высовывающая носа дальше дворцового парка, осмелилась на столь безумный поступок. Этьен тряхнул головой: молодой и несдержанный кавалерист выдал очередную нелепицу! Тихоня и скромница Торина не способна и шагу ступить без дозволения. Тут впору говорить о похищении, а не о бегстве!
Этьен с горечью усмехнулся, понимая, что удача окончательно отвернулась от него. Вот как ему сейчас говорить о разводе⁈ Король даже слышать ничего не захочет! Пока принцессу не найдут, ему даже не стоит об этом заикаться. Как бы ни было это неприятно осознавать, но, похоже, он вновь застрял на Линке. Тяжело вздохнув, Этьен, недолго думая, присоединился к поисковому отряду. Несдержанному юнцу пришлось уступить ему лошадь, и теперь тот удручённо брёл позади. Этьен же, трясясь в седле, терялся в догадках, кто мог стоять за похищением принцессы. Жениху красть невесту не имело никакого смысла: принц Андреас был настроен провести свадьбу по всем канонам, да и король Бродерин уже объявил о своем благословении. Прочие бэрлокцы попросту не отличались ни умом, ни коварством, чтобы столь искусно и незаметно вывести принцессу из дворца. Пожалуй, в сложившихся обстоятельствах, на такое были способны только Фацуки, вот только с чего бы им вмешиваться, если пару Торине подобрал не кто-то посторонний, а сама леди Ярина — жена агни Найлуса, одного из самых влиятельных демонов? Или же он вляпался в очередной хитроумный план Касайрис? Этьен не находил ни разумных ответов, ни следов беглянки, ни даже отголосков применения магии.
К закату отряд добрался до постоялого двора. Безрезультатные поиски печалили всех, однако, заметив в стойлах лошадей из королевского кортежа, стражники окончательно приуныли. Впрочем, в том, что Бродерин не сможет усидеть во дворце и тоже отправится на поиски, Этьен не сомневался. Король слишком любил своих дочерей, чтобы остаться безучастным. И как Этьен и ожидал, он застал тестя в полном смятении. Король уже отужинал и скрылся от стражи в снятых комнатах, где сидел в одиночестве, уставившись на прыгающее пламя одинокой свечи. Мягкий свет едва выхватывал его сгорбленную фигуру и обеспокоенный профиль. Король нервно встрепенулся, когда стражник доложил о посетителе.
— Этьен! — Бродерин тут же вскочил