или уводят). Если у них встаёт в такой вони, конечно, и с такой туалетной эстетикой. Да чёрт знает этих тварей под названием «люди»: кому-то местные представители грязные, а кому-то самый кайф. Это к тому, что индианки сами по себе, от природы смуглые — сильно смуглее латиносов. Я был не любитель такой экзотики, решение, как поступить со Слоном, принял, а потому, закрывая тему, попросил дорогу на выход.

— Сейчас во дворце транспортный коллапс, но в течение двух часов за ними прилетят, — «обнадёжил» его, выходя их охраняемого ангара. — Хоть со шланга их помойте перед этим, что ли!..

Наверное, камаррадо поверил. Я ж хороший актёр. Совсем недавно людей убивал, включая детей и женщин, играя психопата. Получилось же. И сейчас, наверное, не хуже вышло.

* * *

— ЧТО??? — Полковник Дювалье оказался на голову ниже меня ростом. Не пухлик, нет, накаченный и жилистый, но с учётом роста получилось, что выглядел круглым. Маленький чёрный Колобок — жаль, что латиносы не знают, кто такой Колобок.

— Сеньор, вы всё слышали и поняли, — улыбался я победной улыбкой.

— Мы — враги! Вчера я убивал твоих бойцов. Убивал БЫ, просто нас не послали на штурм ваших куполов. Но это всего лишь вопрос удачи. И… Я???

— Сеньор, у меня для вас всего два вопроса. Первый. Вы давали присягу? Второй. Вы патриот? Если оба ответа «да», то по лояльности — вы просто исполняли чужой приказ, думая, что он правомочен. Но при первом же понимании, что к чему, скорректировали поведение и поступили под командование законной власти. Ваши офицеры, лояльные мятежникам, сейчас будут ВАМИ отстранены, а после, как всё закончится, просто уйдут из войск без права возвращения. Обещаю, преследований не будет, кроме как за дела, не связанные с деятельностью вашего полка. Все же, кто верен присяге, королеве и народу — сделают то, что я сказал.

— Ну ты… Сказочник!

Это тоже был фургон, трейлер, бронированная командная машина, способная к выходу в атмосферу. Правда не надолго, собственная система охлаждения даст максимум пару часов. Для «надолго» требуется специализированный транспорт с инфракрасниками высокой мощности, но, по словам сеньора, им такие в поход не дали. Машина крепкая, и главное, толстые стенки — наш разговор абсолютно защищён. И мои решения никто не оспорит, а могут, особенно если узнают во дворце. Я рисковал, но брал ответственность на себя, ибо понимал, что других вариантов нет. Ну, не могу я просить людей у братвы Каррераса-Моралеса! Им и так несладко — все бои в центре города на акционерах «Экскалибура». Мужикам ценные кадры на вес золота, а здесь по сути тыл, вспомогательное направление. А где-то их взять надо, ибо тут у нас логистика, снабжение и источник пополнения — огромный мобрезерв. Изабелла с утра плакалась, как хреново не то, что с боекомплектами, а просто с едой, жрачкой для личного состава! Нельзя потерять Северо-Запад, сюда нужен боевой офицер, знающий, и за какой конец игломёт держать, но главное, умеющий организовать людей так, чтобы они были похоже на армию, а не вооружённых камаррадос с улиц. Подобная хрень не только в этой группе куполов творится, но начинать надо с малого, и даже для этого малого людей взять негде. А ещё…

А ещё сейчас мы, Веласкесы, под прицелом планеты. И если позволим мародёрам выступать под нашим флагом, под ним же грабить, в принципе грабить, не только у своих, но и у чужих… Можно смело закрывать контракт со мной — как пиарщик ваш покорный слуга не отработал, сделал только хуже. Мы наводим порядок! Вот наш лозунг и наша главная задача. А порядок — это когда мародёры наказываются, кем бы ни были и под какие бы знамёна ни встали. Ишь, «в бордели продали»… Да даже просто изъять ценности у проштрафившихся членов диаспоры имеет право только ГОСУДАРСТВО! Единственный источник насилия, который должен быть легитимен в глазах людей. Всё остальное, включая разграбление врага сотрудниками силовой службы (любой силовой службы) от лукавого и ведёт к гибели государства, и никак иначе.

— Сказочник, — согласился я. — Я в корпусе девочкам сказки рассказывал. Что это меняет?

— Ничего. — «Колобок» покачал головой. — Наоборот. Слышал я те сказки. Про этого, рыцаря… Который в алмазных доспехах. В народе разговоры ходят, и я кое-что прочитал на волне. Интересный подход к проблеме сказочного средневековья и современной морали! — Уважение во взгляде. Не согласие, отнюдь, но уважение.

Сеньор удивил. Не думал, что инфа с базы перельётся через край и выплеснется в город, но наши девочки тоже люди, так что это был вопрос времени. Просто я об этом не задумывался.

— А ещё мне понравилось про дракончика — я его дочке зачитал, младшей, — заулыбался сеньор. — Она сказала хорошая сказка. Ей восемь, а в таком возрасте дети искренни, не умеют врать. И их сложно обмануть. Так что считай, у тебя уже есть непредвзятые фанаты. Достойно написал.

Улыбка. А теперь искренне поддерживающая — он мог не любить меня за расходящиеся с его политическими принципы, но как автора, и, наверное, философа, оценил высоко. Что подкупало.

Но я уцепился за другую мысль. Дежурно кивнул и пошёл в атаку:

— Карлос, ты ж хочешь вернуться к дочке, да?

Сеньор вздохнул, дошёл до стула, сел. Опустил голову.

— Сделал ты меня, Хуан. Давай я просто сдамся, и пулю в рот? Как ты изначально и предупредил в том интервью. Не хочу в это дерьмо лезть. И потом…

— Те, кто выживет после переворота, сами будут в таком же положении, — покачал я головой. — Никто тебя не осудит.

— Я ж ради них всё… Дочки, сын… Жена… И вот эти парни. — Кивок в сторону, имеется в виду полк. — Там две тысячи простых парней! Незачем им умирать, Хуан. Лучше я один. За них всех.

— Как Иисус на Голгофу? — с иронией поддел я.

— Типа того. Я ж готов. А ты предлагаешь снова… Перейти. Снова предательство. И парней не на дембель и по домам, а снова в бой. Против тех, кто не понял, не осознал — таких же, как они.

— Жизнь сложная штука, Карлос. — Я был беспощаден, но жизнь и правда стерва ещё та. Мне повезло, я по крови Веласкес, по генам — вообще монстр и мутант. Ему повезло меньше. Но и он, и я