Во всяком случае, предварительные консультации с друзьями по Богемскому клубу, с тем же Натаниелем[11], обнадеживали. Именно поэтому Пирпонт решился приехать в Россию и встретиться приватно с будущими контрагентами. К тому же гарантом встречи вызвался выступить сам сэр Бьюкенен, посол Ее Величества королевы Великобритании. Конечно, эта хитрая лиса никогда не придет лично, но обязательно пришлет толкового доверенного…

Банкир взглянул на часы в углу гостиной — половина шестого. И тотчас от входной двери донеслась звонкая трель электрического звонка. Перед Морганом тенью возник верный слуга и секретарь Томас Бридж.

— Открой, — махнул рукой Пирпонт. — Это наши гости пожаловали.

Первым появился высокий молодой человек приятной наружности, похожий на выпускника Оксфорда или Кембриджа.

— Роберт Маклеод Ходжсон, сэр! — доложил о нем Томас.

— Добрый вечер, господин Морган, — учтиво поклонился молодой человек. — Я…

— Я знаю, кто вы, — перебил его Пирпонт. — Гораздо важнее, знаете ли вы, кто я? И зачем вы здесь?

— Сэр Бьюкенен подробно проинструктировал меня… о предстоящем важном разговоре с господином Джоном Пирпонтом Морганом. То есть с вами, сэр.

— Хорошо. Присаживайтесь пока. Подождем остальных…

К шести пополудни собралась вся «тайная вечеря». Помимо Ходжсона и Моргана, на встрече присутствовали: присяжный поверенный в Московском городском суде и член ложи вольных каменщиков «Возрождение» Олег Гольдовский, Николай Виссарионович Некрасов, один из руководителей партии конституционных демократов, член Государственной думы от Томской губернии и одновременно Великий магистр недавно образованной ложи «Великий восток народов России», а также известный московский адвокат и тоже вольный каменщик Александр Федорович Керенский.

Вновь прибывшие чинно раскланивались, рассаживались по диванам и креслам просторной гостиной, получали по бокалу любимого напитка и погружались в молчаливое ожидание. Единственным беспокойным, не смогшим усидеть на месте, оказался Феликс Каннингем, резидент британской внешней разведки, чудом уцелевший во время прошлогодней операции российских спецслужб по ликвидации агентурной сети Соединенного Королевства. Он нервно мерил шагами пространство от камина до балконного окна, то и дело зачем-то вынимая из жилетного кармана брегет на серебряной цепочке. Официант подал Каннингему стакан виски со льдом, и Феликс время от времени на ходу взмахивал им, будто обращаясь к окружающим с пылкой речью.

Пирпонт Морган, как радушный хозяин, с благосклонной полуулыбкой из-под роскошных седых усов взирал на гостей. На самом же деле Джон прикидывал, кому вручить официальные бразды правления собранием, ибо страшно не любил быть в центре внимания, предпочитая незаметно наблюдать, анализировать и невзначай поправлять, но ни в коем случае не навязывать остальным свое мнение. Такую тактику ведения дел Пирпонт перенял от своего папаши. Джеймс Сили Морган плел финансовую паутину ни разу не попавшись на глаза ни противникам, ни жертвам, и за тридцать лет вырос из простого акционера до владельца крупнейшего банковского дома Североамериканских Штатов, тем самым реабилитировав перед знаменитым дедом пошатнувшееся реноме семьи.

Наконец, когда гости почти опустошили свои бокалы и стаканы, Джон решил, что пора начинать, кашлянул и негромко произнес:

— Господа, прошу вашего внимания.

Все головы дружно повернулись к нему, а Каннингем замер в полушаге от камина.

— Господа, предлагаю для ведения нашего собрания назначить председателя и секретаря. К примеру, мистер Каннингем вполне может вести дебаты, а делать необходимые пометки и записывать предложения мы поручим вот этому молодому человеку, — Морган кивнул на сидевшего у журнального столика Гольдовского. — Возражений, думаю, нет?.. Прекрасно! Что ж, начинайте, мистер Каннингем.

И Феликса прорвало. Он закатил такую вдохновенную речь об исторической роли Великобритании и России в сохранении мира во всем мире, что впечатлительный Гольдовский даже уронил слезу на лист протокола. Каннингем вылил бочку дёгтя на голову коварной и жестокой Германии и ее приспешника, Австро-Венгрии, задумавших установить во всем мире свой «орднунг» и погубить безвозвратно плоды цивилизации и просвещения, заботливо взращиваемые Соединенным Королевством среди диких народов Азии и Африки. Наконец, он заклеймил позором подлых отщепенцев, засевших в правительстве Российской империи и толкнувших своего государя на неверный путь соглашательства с германскими поработителями и устроивших настоящую резню среди подвижников, граждан Британии, по своей воле приехавших помогать русским друзьям строить светлое будущее.

— Они создали целую организацию с одной-единственной целью: уничтожить плоды многолетней подвижнической и просветительской деятельности английских добровольцев по приобщению России к мировой культуре! — патетически воскликнул Каннингем, воздев руки к потолку и забыв при этом о недопитом виски. В результате его остатки вперемешку с кусочками льда обрушились на голову оратора, чем слегка смазали концовку спича и вызвали у слушателей невольные улыбки, несмотря на серьезность прозвучавших обвинений.

Несколько стушевавшись, британец предложил:

— Прошу желающих высказаться, — и отправился в сопровождении молчаливого официанта в туалетную комнату приводить себя в порядок.

Тут же со своего места поднялся невысокий, худощавый и весь какой-то благообразный Николай Виссарионович Некрасов. Но его речь, вопреки ожиданиям остальных, не сквозила патетикой и резонерством, напротив — оказалась короткой, деловой и конкретной.

— Уважаемые господа, — негромко заговорил Некрасов, — громкие и трескучие фразы произносить мы все горазды. Однако считаю, что время болтовни прошло. И давно! Настала пора действий, решительных и, главное, результативных. То, что произошло в минувшем году, печально, но не безнадежно. Многое еще можно исправить и вернуть. Например, возродить Общество дружбы Великобритании и России. Но на качественно новом уровне! Не благотворительностью нужно заниматься, не приюты для сирот и убогих открывать — это все бирюльки! Обстоятельства требуют кардинальных решений и решительных действий. И первоочередной, наиважнейшей задачей мне видится изменение социального уклада империи Российской! Рыба гниет с головы. Нужно отсечь эту голову и оздоровить все еще жизнеспособное тело!.. Конечно, для этого потребуются немалые средства. И вот тут-то на первый план выйдут целевые вложения, в том числе и со стороны сочувствующих процессу, уважаемых финансистов, — Николай Виссарионович сделал широкий жест в сторону благосклонно кивавшего на его слова Моргана. — Предупреждая возможные вопросы со стороны будущих меценатов, куда же пойдут их пожертвования и каковы гарантии, могу с известной долей уверенности заявить, что финансовая помощь будет направлена исключительно на благое дело приобретения подавляющего большинства сторонников в нынешней Государственной думе, а также на принятие ею пакета реформ власти и конституции, предлагаемых партией конституционных демократов. Гарантией вложений послужат в случае успеха значительные налоговые льготы для инвестиций в экономику империи на самых перспективных направлениях ее развития — металлургия, добыча полезных ископаемых, лесоразработки, сельское хозяйство.