себя сперму. Один раз, после окончания первой смены, когда Олеся исступленно навинчивалась своей промокшей щелочкой на мой член в подземном коридоре, в подвал вошел кто-то из технического персонала школы. Нам повезло, что класс ОБЖ, находившийся там, оказался не заперт. Мы спрятались в темном помещении, полуголые и потные, подождали, когда работник возьмет свой инвентарь и выйдет – и только после этого облегченно вздохнули. Одним словом, порой мы ходили по очень тонкому льду, но нам неизменно везло быть непойманными.

Однако долго ходить по воде нельзя: бесконечного везения быть не может, и однажды наш секрет, который мы умудрялись сохранять на протяжении почти всего учебного года, раскрылся. Попались мы совершенно глупо. Вот эта история.

Хоть мы и были осторожны, но на кое-какие вещи просто маханули рукой, считая их малозначительными. К примеру, Олеся иногда не могла добраться до туалета из-за толчеи в коридорах, и тогда просто вытирала свое тело салфетками, которые она начала исправно носить в кармане. Конечно, это помогало Олесе избавиться от визуальных улик вроде стекающего с губ густого семени, но не избавляло от его стойкого запаха. Несколько раз Олеся очень переживала, что ее поймают на этом, но никто либо не замечал, либо игнорировал витающий вокруг нее терпкий аромат. Так что через пару месяцев Олеся перестала пунцоветь и стесняться, если от нее веяло спермой. Как оказалось, такая приобретенная неосмотрительность сыграла с нами злую шутку.

Дело было в последнюю субботу мартовского месяца. До экзаменов оставалось всего ничего, и ученики ходили слегка прибалдевшими от свалившихся на них гор пробных тестов и проверочных работ. Мы с Олесей ничем не отличались от других, и в наших эротических похождениях наступил вынужденный перерыв. В пятницу на уроке алгебры на нас обрушили большую контрольную по задачам, которые обязательно будут во второй части экзамена. Обычно я решал их влет, но сегодня со мной приключился какой-то ступор. Во-первых, в четверг вечером Олеся прислала мне сделанную на фронтальную камеру мобильного телефона фотографию своей обнаженной груди, и ее красивые шары не выходили у меня из головы всю ночь. Во-вторых, обладательница этих идеальных грудей сейчас сидела рядом со мной и морщила лобик.

С грехом пополам решив все задачи, я отложил ручку и стал просто пялиться на Олесину грудь, пока она трудилась над решением. Олеся заметила мои помертвевшие от желания глаза, чуть улыбнулась, расстегнула верхнюю пуговичку, и вернулась к заданиям. Как и всегда в такие моменты, мой стоящий член моментально протек смазкой. Постоянная эрекция, поддерживаемая Олесиными требованиями кончать только на нее, либо не кончать вовсе, заметно увеличила мой член в размерах, и сейчас он вызывающе распирал брюки. Эти же упражнения по воздержанию расширили вместимость моих яиц, и если я и раньше извергал куда больше семени, чем обычно вырабатывается у мужчин, то спустя месяцы мой член просто фонтанировал спермой. Олесе такие изменения в моем организме очень нравились.

Я взял пустой листочек, написал на нем записку и придвинул Олесе. Девушка поправила очки и прочитала: «Мои яйца заполнены доверху. Мне необходимо излиться. Ты хочешь, чтобы я сделал это на тебя?»

Олесины щеки слегка порозовели, и она чиркнула в ответ: «Хочу… На перемене, в нашем месте». До звонка с урока оставалось несколько минут, и все это время я аккуратно щупал Олесины ножки, иногда залезая ей под юбку и трогая ее между ног. Олесино сердцебиение участилось, дыхание стало прерывистым, и после того, как звонок наконец прозвенел, мы чуть ли не бегом ринулись на первый этаж, к двери, ведущей в подвал. Но прямо возле нее беседовали директор гимназии и преподавательница русского языка. Мы с Олесей в отчаянии переглянулись.

«Туалет?» – я словно прочитал мысли возбужденной Олеси.

«Нет, много людей…»

Мой взгляд упал на гардероб рядом с парадными дверьми. Дежурного вахтера не было на месте: скорее всего, он вышел на покурить. Мы, не сговариваясь, непринужденным шагом пересекли холл, зашли в самый последний ряд вешалок, и с Олеси тут же слетела блузка. Следом на пол упал лифчик, а мой член вылетел из брюк как стальная пружина. Время играло против нас, поэтому необходимо было сделать все очень быстро. Олеся приподняла юбку и начала судорожно тереть себя между ног, а ее губы сомкнулись на моей пышущей жаром головке и начали нежно двигаться вдоль бугрящегося венами ствола. Прошло уже по крайне мере шесть минут из отпущенных нам десяти, и мы стали кончать одновременно. Из Олесиной щелочки закапал сок и потек струйкой по внутренней стороне бедра. Я начал эякулировать Олесе в рот, сливая бурлящее в яйцах семя. Олеся уже давно научилась принимать сперму в рот и не давиться ей, но проблема была в количестве: она просто физически не могла удержать так много жидкости во рту, поэтому после очередного мощного толчка и сокращения яиц, перламутровый вязкий поток ручьем потек по Олесиным губам, подбородку, и побежал по изящной шее. Олесин рот был заполнен, она оторвалась от члена, позволяя последним оставшимся струйкам попасть на лицо и волосы. Кое-какое количество она проглотила, а остальное пролилось на грудь. Олеся лихорадочно полезла в карман за салфетками, но ничего не нашла: забыла их в классе математики. Раздался звонок. Испуганная Олеся вытерла мокрое лицо своей блузкой, собрала заляпанные семенем волосы в пучок, кое-как размазала липкую сперму по шее и груди, оделась и вышла вслед за мной из раздевалки.

Оказалось, что торопились мы напрасно. Вместо оставшихся уроков учителя решили повести нас в краеведческий музей, решив, что академической нагрузки за эту неделю нам достаточно. Конечно, краеведческий музей – не самое веселое на свете развлечение, но мы были обрадованы. Наконец-то можно немного расслабиться и не думать о тестовых задания и предстоящих экзаменах.

Музей располагался через один квартал от здания гимназии, и мы, наспех одевшись, высыпали на улицу. По дороге гимназисты галдели и веселились, как малые дети: мы с друзьями устроили перестрелку снежками, и девушки, наблюдавшие эту картину, смеялись над тем, как мы ребячимся.

Наконец мы дошли до пункта назначения, и вот непосредственно в музее и произошло то, почему нас с Олесей и стали подозревать в интимных отношениях. Все произошло довольно спонтанно: сначала мы сдали одежду в гардероб, собрались в вестибюле, и экскурсовод повела нас в первый зал, уставленный занимательными экспонатами – мы останавливались у каждого и выслушивали посвященную ему краткую лекцию. Во время этих остановок Олеся стояла позади меня и прикасалась ко мне стоящей от возбуждения грудью. Очевидно, ей не хватило