вонь разложения. Я завертелся в поисках крысиного тоннеля. Куда угодно, только подальше отсюда! Чую, скоро здесь будет жарко в прямом смысле слова.

Броня увеличивала вес, способствуя скорейшему погружению в треклятую жижу. Ноги начинало щипать, чему я не обрадовался. Волчьей ямой морраты не ограничились и придумали более действенный способ от нас избавиться. Нет, не от нас – от кланлида. Он, удивительно невозмутимый для угодившего в смертельную ловушку человека, обнажил меч, проткнул им своего умирающего вепря и шарахнул плоской стороной клинка по зловонной жиже. Лезвие оделось чернильным пламенем, дно завибрировало, вновь послышался рокот, идущий из земных недр.

– Держись ближе, – рявкнул Алмаз, проводя ладонью по мечу.

Руны на броне полыхнули ярко-красным, создав призрачную сферу вокруг кланлида. Я попробовал выдернуть ноги из трясины и разразился ругательствами. В результате моих телодвижений меня стало активнее засасывать.

Пронзивший химеру шип молниеносно изогнулся, разорвав труп надвое. Оно живое! Побуревшую кожуру пробило множество кровоточащих колючек. Щупальце змеёй бросилось к Алмазу, вставшему в боевую стойку. Трясина заглатывала и его, причём быстрее, чем меня, однако, он не паниковал. Занеся меч над собой, воин рубанул. С клинка сорвалось чёрное пламя, хлестнувшее по шипу. Щупальце отдёрнулось и бешено замолотило по воздуху, разбрызгивая жижу. Не теряющий времени кланлид ударил мечом себе под ноги. По красноватой рунической сфере пробежали стремительные языки тёмного огня, она сжалась, спрятавшись в районе солнечного сплетения Алмаза, и вдруг молниеносно расширилась. Бурая волна накрыла меня, вдавив глубже в трясину, и разлетелась клочками тошнотворной жидкости. От сильного толчка я взвился в воздух и впечатался в круглую стену вырытого морратами колодца, громкий хлопок резанул по барабанным перепонкам.

Я сполз по слою жижи на горящее тьмой дно ямы и, вырывая из трясины утопающие по щиколотку ноги, двинулся к Алмазу. Тот неторопливо поворачивался, выставив перед собой пылающий меч.

До нас долетали плохо различимые крики. Клановцы волновались о лидере, он же оставался абсолютно невозмутим. Острие его оружия застыло напротив неприметной выемки в земляной стенке. Длинным выпадом Алмаз достал её, на треть утопив клинок в стекающей жиже. Генерал рванул меч вверх, и впадина вскрылась, точно шкура гигантского зверя. Из разреза выпала кишащая толстенными сизыми червями почва, живо напомнив вывалившиеся внутренности химер. Тремя взмахами кланлид разрубил змеящиеся тела и шагнул в вырезанный им проём.

– Не наступай на шило.

Я и не собирался. Тут безопаснее обходить и щупальце, и червей, так как неизвестно, что они собой представляют.

Рунная аура освещала тесный тоннель, явно не предназначенный для людей. Впрочем, для крыс слишком высоко, разве только если морраты бывают размером с телёнка. Под сапогами хлюпало, стенки покрывала радужная слизь, пахло мертвечиной. Пригибаясь, я шёл за Алмазом и смотрел по сторонам, мало ли, какая гадина вылезет.

Кланлид ускорился. Вскоре мы выскочили в широкий, хоть повозкой проезжай, коридор. По земляному полу протекал ручей мутной светящейся жидкости ядовито-зелёного цвета, на берегах в лужах стояла вода. Приглядевшись, я выругался. Лужи на самом деле были отпечатками гигантских когтистых лап. Длинные суставчатые пальцы, оттопыренные и вдавливающиеся в грунт пятки. В жидкости копошились нитеобразные бесцветные черви, как нельзя лучше подходящие под название «шило». Такого отвратного зрелища не забудешь до самой смерти.

Алмаз притормозил, сделав рукой жест остановиться, заозирался. Не считая затихающих звуков из ямы и моего сердцебиения, я ничего не слышал. Убедившись, что коридор пуст, кланлид неспешно побежал по следам.

– Остерегайся червей, – бросил он. – Морраты разводят их в собственных тушах, используя как оружие. Токсин, вырабатываемый ими, парализует жертву и медленно убивает. В малых дозах делает человека послушным, подверженным телепатическому влиянию вожака стаи, контролирующего и паразитов, и морратов. Благодаря червям устанавливается ментальная связь с жертвой. Доктор вырезал из тебя целый стакан этих «ниток» вместе с кровеносными сосудами. Нередко они внедряются в инфоматрицу носителя, и даже перерождение не избавляет от них полностью.

Становилось ясно, почему меня едва не прикончил яд. Раз уж крысиный король способен контролировать червей, он вполне мог приказать им расправиться со мной, заподозрив мои намерения рассказать о нём клановцам.

Я сжал зубы до боли в челюстях. На язык просился парад ругательств, адресованных крысам переросткам, паразитам и разработчикам, населивших Талариан настолько мерзкими тварями. Больные ублюдки. Создавая виртуальный мир, они, по заверениям представительницы компании, хотели разнообразить существование участников эксперимента, заменить пресную повседневность интересной жизнью, полной приключений. Да ни хрена! Чёртовы фантазёры придумали новый вид наказаний. Ох и поднимут правозащитники вой, узнав об игре, в которой не соблюдаются права человека.

– Черви, случайно, не превращают в крысу? – задал я мучивший меня вопрос.

– Нет.

Коридор тянулся бесконечно. Морраты не попадались, хотя из боковых ответвлений порой доносились шорохи. Алмаз не реагировал, поглощённый выслеживанием громадины. Я частенько оглядывался, чтобы удостовериться в отсутствии преследования. Спустя приблизительно час непрерывного бега со свода закапала вода, а земля потемнела и стала мягче. Следы расплывались в крупных лужах, ручей расширился, заняв три четверти ширины коридора. Мокрая земля обнимала ступни, затрудняя движения.

Ещё минут через двадцать впереди замаячило пятнышко света. Я воспрянул духом, радуясь перспективе покинуть жуткое подземелье, и зашагал активнее. Кланлид, наоборот, замедлился и выставил руку, останавливая меня.

Будь на месте крыс неплохой тактик, он организовал бы засаду на выходе. Нашпиговал бы тоннели ловушками и давно завалил вторгшихся пришельцев в прямом смысле слова, устроив обвал. Но подземелья пустовали. Хвостоломы ушли к Зиккурату. Вожак взял почти всех, может, оставил молодняк и калек.

Передвигаться стало удобнее. Ручей растёкся по боковым тоннелям, под ногами больше не хлюпало, лишь нервировала белесая и радужная слизь повсюду.

– Прорываемся наружу, – прошептал Алмаз и ринулся к заполненному небесной синевой и редкими облаками проёму.

Кланлид нырнул в небо и пропал, его быстрые шаги стихли.

Пробежав последние метры, я выскочил из дыры в земле. Никогда бы не подумал, что соскучусь по злому холодному ветру и слепящему солнечному свету. Окрылённый, не сразу увидел Алмаза посреди моря раздувшихся крысиных туш. Над генералом возвышались скалами четверо сгорбленных, вставших на задние лапы великанов морратов. Вот они, командиры, подлинные Хвостоломы. От шерсти остались пучки, из многочисленных трещин на огрубевшей коже сочился гной. На уродливые головы и лапы крысы нацепили куски металлических доспехов, костлявые пальцы унизали браслетами, на заточенных когтях сидели кольца. Все четверо носили ожерелья – из золота, серебра, с самоцветами и без.

И всё же командиры крысюков казались карликами по сравнению с жирной, покрытой язвами тушей повелителя. Чудовище следило издали за