таких как воловьи шкуры, лен, рыба, чечевица, веревка и 500 рулонов папируса, на которых Зекербаал смог бы записать еще больше финансовых счетов.31 Однако то, о чем просил Венамун, не было дано легкомысленно. Король выделил 300 человек и столько же волов, чтобы срубить и перевезти древесину. Зекербаал спустился на берег, чтобы посмотреть, как его грузят, и послал Венамуну знаки своей новой доброй воли: вино, овцу и египетскую певицу, чтобы утешить его. Венамуну разрешили отплыть на корабле, укомплектованном моряками из Библа. Он спасся от пиратов из Дор, которые пытались захватить его судно, но затем штормы пригнали его к Кипру, где жители набросились на него, и от смерти его спасла только любезная царица.32 Далее в сохранившемся тексте ничего не говорится. Однако вся эта история похожа на серию оправданий для миссии, которая закончилась неудачей - далеко не ясно, прибыло ли дерево в Египет. Конечно, этот рассказ не отражает повседневных торговых контактов в восточном Средиземноморье, но он необычайно ценен как первый рассказ о торговом путешествии и о политических трудностях, которые впоследствии будут преследовать тех, кто попытается вести дела при дворах иностранных правителей.

Египтяне были самой богатой державой в регионе, но у них были серьезные соперники. Возникновение Хеттской империи в центральной Анатолии с ее огромными запасами металлов угрожало египетским интересам в Сирии. Рамесс II стремился восстановить влияние в регионе, ослабевшее после смутного правления фараона-еретика Ахенатена; в ответ хетты мобилизовали своих союзников, среди которых были вассалы в западной Азии, такие как ликийцы и дарданийцы (этот термин Гомер позже использовал для обозначения троянцев). Тысячи колесниц были направлены в битву при Кадеше в июле 1274 года; хотя Рамесс, как правило, заявлял о великой египетской победе, даже такой хвастливый фараон не мог скрыть масштабных разрушений с обеих сторон, поскольку хетты начали битву, уничтожив значительные части египетской армии.33 К 1258 году обе стороны, наконец, признали, что результат был в лучшем случае ничейным, и договор между ними определил границы их сфер влияния в Сирии, проведя линию возле Дамаска и установив полувековую стабильность. Однако битву при Кадеше можно рассматривать как начало катаклизмического цикла взаимосвязанных событий, включая падение Трои (предположительно девяносто лет спустя), разрушение микенских крепостей и, не в последнюю очередь, прибытие загадочных "народов моря".

 

 

Народы моря и народы суши, 1250 г. до н. э. - 1100 г. до н. э.

 

I

 

И падение Трои, и народы моря стали предметом обширной литературы. Они были частью общей серии событий, затронувших все восточное Средиземноморье, а возможно, и западное. Троя была преобразована в конце XVIII века до н. э. с постройкой самого величественного из городов, возвышавшихся на холме Хисарлык: Трои VI, которая просуществовала, с многочисленными незначительными перестройками, до тринадцатого века до нашей эры. Толщина стен цитадели достигала девяти метров, а то и больше; здесь были огромные ворота и массивная сторожевая башня, память о которой, возможно, сохранилась у Гомера; здесь были большие двухэтажные дома с внутренними дворами. Цитадель была домом элиты, которая жила в определенном стиле, хотя и без пышных убранств, как их современники в Микенах, Пилосе или Кноссе.1 Археологические исследования равнины под крепостью, которая затем выходила прямо к морскому побережью, свидетельствуют о существовании нижнего города, примерно в десять раз превышающего размеры цитадели, или около 200 квадратных километров, что примерно соответствует размерам гиксосской столицы в Аварисе.2 Одним из источников богатства были лошади, кости которых начинают появляться на этом этапе; троянцы Гомера были знаменитыми "укротителями лошадей", hippodamoi, и даже если он выбрал это слово, чтобы соответствовать своему метру, оно довольно точно соответствует археологическим данным. В эпоху, когда великие империи вкладывали деньги в колесницы и отправляли сотни из них на погибель в битве при Кадеше (или, согласно Библии, в глубины Красного моря), укротители коней, безусловно, были востребованы.

Мнения о принадлежности троянцев разделились. Утверждая, что они происходят из Трои, древние римляне точно знали, что они не просто ветвь греческого народа. Однако Гомер заставил их говорить по-гречески. Наибольший шанс получить ответ дает их керамика. Керамика Трои - не только троянская; она принадлежит к более широкой культуре, которая распространилась по всей Анатолии. Троянцы приобрели немного элладской керамики из греческих земель, но только 1 процент находок из Трои VI и VIIa состоит из микенской керамики (включая местные подражания). Все свидетельствует о том, что они принадлежали к одному из народов, развивавшихся на внешних границах хеттского мира, и говорили на языке, близком к хеттскому, лувийскому, языку народов, живших на западном фланге Анатолии, и, как уже было замечено, возможно, на языке табличек Линейного письма А с Крита.3 Хеттские архивы не оставляют сомнений в том, что они переписывались с хеттским царем, но ни одна их собственная переписка не сохранилась; найден только один минутный письменный текст - печать с лувийскими иероглифами с уровня Трои VIIb (конец двенадцатого века, хотя сама печать может быть старше); ее формулировка указывает на то, что она принадлежала писцу и его жене.4 Троя была форпостом не Микен, а хеттского мира. В глобальном масштабе она не имела огромного значения, но в региональном занимала выгодное положение на торговых путях северной части Эгейского моря, и по этой причине стала желанным призом.5

 

В XIII веке хеттские правители все больше стремились сохранить определенное влияние на средиземноморских берегах Анатолии. Они стремились обойти египтян, с которыми соперничали за контроль над северной Сирией; но они также опасались других соперников, царей Аххиявы, то есть верховных царей Микен. Сама Троя находилась немного в стороне, но ее военная помощь могла быть полезной, и мы видели, что в Кадеше была призвана помощь западноазиатских вассалов. Очаги противостояния аххияванцев и хеттов включали Милаванду или Милетос, некогда центр минойской торговли, а теперь, по крайней мере периодически, микенский союзник на побережье Малой Азии. Разгневанные этим союзом, хетты в 1320 году до н. э. обрушились на город и разрушили его.6 Таким образом, побережье Малой Азии было неспокойной пограничной зоной, регионом, где альянсы менялись туда-сюда и где микенские воины любили вмешиваться.

Одним из источников неприятностей был кондотьер неизвестного происхождения по имени Пиямараду. Около 1250 г. до н. э. он стал объектом жалобного письма хеттского правителя царю Аххиявы, которого тот теперь считал своим другом после предыдущих разногласий по поводу того, кто должен оказывать влияние на место под названием Вилуса - имя, напоминающее альтернативное греческое название Трои, Илиос, или, первоначально, Вилиос.7 Очевидно, побережье