Бостон, Массачусетс

Сколько времени он провел в этой камере, Майк не знал. Мобильный у него отобрали сразу же. Часа два его допрашивал один полицейский, позднее явился другой и попросил рассказать всю историю с самого начала. Затем его надолго оставили одного в комнате для допросов, а спустя какое-то время отвели в камеру предварительного заключения и заперли, не сказав ни слова.

В участок Нолан пришел вчера ближе к вечеру, после идиотского нападения в парке. Иного выхода у него попросту не оставалось. Он не мог вечно скакать по городу, скрываясь от преследовавшей его команды сумасшедших. И пусть незнакомка по телефону велела не обращаться в полицию, Нолан рисковал гораздо больше, позволяя вовлечь себя в идиотскую игру на выживание. Да, двое копов его чуть не прикончили, но ведь это могли быть не настоящие копы. Не может такого быть, чтобы во всем городе не осталось нормального служителя правопорядка. Если Майк будет честен и открыт и предоставит исчерпывающую информацию, рано или поздно они во всем разберутся. Пусть это затянется — зато за решеткой он, по крайней мере, будет в безопасности.

Пару часов назад ему принесли безвкусный кофе и булку с сыром, и эта заурядная пища показалась ему изысканным лакомством. Наесться он не наелся, но желудок перестал урчать, и сводящий с ума голод временно отступил. Нолан даже повеселел немного: это ж надо было так вляпаться, а? Абсурд, да и только. А главное, он сидит без документов и гроша в кармане, попав в сомнительную историю и не понимая, что происходит, — и лыбится, как дебил из психлечебницы. Капитан Труман, кровопийца и юморист, наверняка бы им гордился. Он всегда советовал следовать принципу: «Чем сложнее ситуация, тем шире улыбайся». Ха-ха. Зашибись, веселье.

Отсиживаясь в камере, Нолан пораскинул мозгами. За последние двое суток его несколько раз пытались убить и один раз — вколоть какую-то дрянь. И если с первым фактом было все понятно, то второй вызывал недоумение. Предположим, в шприце находился быстродействующий яд. Как версия сойдет. Неясно, зачем использовать столь замысловатый и трудно реализуемый метод убийства. Тот же нож в спину гораздо эффективнее, не говоря уже о пистолете. Может, это был не яд, а сильное успокоительное? В таком случае вопросов возникало еще больше.

Окна в камере отсутствовали, но по ощущениям стояла глубокая ночь. Нолан привалился затылком к стене и закрыл глаза, чувствуя, как звенящую от напряжения голову постепенно окутывает тягучая дремота. Он не заснул, а провалился в тяжелое, без сновидений, забытье, и почти сразу же — не прошло и секунды — его насильно выдернули обратно.

Дежурный, совсем молодой, только окончивший академию юнец, громыхнул замком, открывая дверь. Все еще сонный, Нолан позволил надеть на себя наручники и отвести в уже знакомую комнату для допросов. Майк ожидал увидеть кого-то из тех, с кем беседовал ранее, но встретившись глазами с новым следователем, мысленно застонал: неужели придется рассказывать все по новой?

— Присаживайтесь, — любезно предложил высокий, средних лет мужчина в твидовом пиджаке и начищенных до блеска туфлях. Отодвинув свой стул, он присел, доброжелательно глядя на Майка.

Какое-то время они молча рассматривали друг друга, и Нолан поймал себя на мысли, что начинает нервничать. Этот человек произнес всего одно слово, но уже вызывал ничем не объяснимую антипатию — такое случается, когда за достойным, полным благородства обликом угадывается нечто тщательно скрываемое, сомнительное. Если честно, этот чувак в дорогом, явно шитом на заказ пиджаке меньше всего походил на копа.

Губы незнакомца дрогнули в понимающей усмешке. Он разжал сцепленные в замок худые пальцы (на безымянном — черный перстень), потянулся к стопке бумаг и сделал вид, что изучает документы. Спустя минуту он оторвался от чтения.

— Рассказанная вами история звучит интригующе, но ничем не подтверждается. — Он выдержал паузу и прямо посмотрел на собеседника. — Скажите, мистер Нолан, существует ли вероятность того, что произошедшее с вами — плод вашего воображения?

Майк раздосадованно потряс головой:

— Фоторобот, составленный охранником с парковки, вас не убеждает?

Ему все меньше нравилось происходящее. Обычно копы вцепляются в любого подозреваемого и навешивают на него то, чего он не совершал. А здесь все наоборот. Он выложил все карты, подставился, а его спрашивают, не фантазия ли это.

Следователь кивнул:

— Согласен, определенное сходство имеется, и именно из-за фоторобота мы продержали вас довольно долго, пока не проверили все факты.

— И к какому же заключению пришли?

— Кое-что не сходится в ваших показаниях. — Мужчина наморщил высокий лоб, словно сделанный им вывод причинял ему боль.

— Я знаю, что история выглядит нелепой. Устройте мне очную ставку с тем охранником с парковки. Он узнает меня. Вам останется только выяснить, кто там кого застрелил — потому что я точно в этом не участвовал.

— Видите ли, в чем дело, мистер Нолан. — Следователь снисходительно улыбнулся. — В очной ставке нет необходимости. Обозначенный вами свидетель уже опрошен. Более того, он приходил в участок и имел возможность посмотреть на вас через это стекло. — Он указал на широкое прямоугольное зеркало в полстены. — Свидетель вас не опознал.

— Да как же не опознал? — Майк стукнул скованными руками по столу и нервно откинулся на спинку стула. — Это же нонсенс какой-то! Я слушал новости, этот кретин наплел, что кто-то застрелил его напарника, и составил мой фоторобот, хотя я уже говорил сто раз: это бред, и я ни в кого не стрелял. Но если ему нужно было свалить вину на меня, почему он вдруг включил заднюю? Не понимаю.

— Позвольте мне озвучить кое-какие предположения, мистер Нолан, — задумчиво произнес следователь, машинально потирая пальцы. — Мы проверили вашу личность, в этой части вы ничуть не солгали. Как вы понимаете, нам не стоило большого труда узнать, — как бы покорректнее выразиться, — о причинах вашего увольнения из армии.

Майк неверяще уставился на собеседника:

— Вы сейчас серьезно?

— Более чем.

Нолан шумно выдохнул. На долю секунды в его воображении возник такой же безликий кабинет с серыми стенами, и он сам, растерянный, раздавленный, с трудом улавливающий речь сидящего напротив доктора.

— Я отвечаю за каждое сказанное слово, — медленно, четко произнес Майк, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно. — То, что вы там откопали, не имеет никакого отношения к происходящему. Я действительно принимаю определенные препараты, но я не чокнутый.