Когда отряд добрался до прадедового дома, Селим-паша крикнул:

«Эй, Митар! Открывай, зачем спрятался в доме!»

Стучит в двери, но никто не открывает. Выслал трех-четырех воинов узнать в селе, где они. Миленко бежит от своего дома сообщить паше о том, что дом и скот оставили ему, а сами ушли к родственникам в Косово и вернутся через десять или больше дней.

«Миленко, мы по приказу кадия пришли забрать его сына и послать на службу к султану. Но если их здесь нет, а мы очень устали, зарежь овцу, принеси ракию и вина, иначе заберем твое дитя».

Вернулись посланные воины и подтвердили сказанное Миленко. Все расселись и разлеглись на траве, а Миленко поспешил домой за ракией и вином. Принес напитки и отправился резать барана, а Селим проревел:

«Миленко, пусти этого барана. Его зарежут мои воины, а ты приведи мне из дома твою жену. Пока жду печеного барана, хочу развлечься».

Миленко пал ему в ноги и начал молить не позорить его жену и семью. Селим-паша ударил его ногой в голову и приказал привести жену, иначе посадит его на кол.

Расстояние от Мачкиной стены до нашего дома более километра по прямой и невозможно было расслышать разговор между Миленко и Селим-пашой, но мой дед, как только он один может, почувствовал, что там происходит, и в бешенстве сказал:

«Нет, Селим, не единственный ты на свете…»

В тот же момент протянул руку и слегка нагнул голову. Не прошло и пол минуты, Миленко сам не свой отправился домой за женой, в этот момент Селим-паша взвизгнул, как будто кто-то вонзил нож ему в живот. Все вскочили, не понимая, а Селим-паша начал извиваться от боли. Облился потом.

«Быстрее, дайте коня, и едем, или я умру…» – приказал он слабеющим голосом.

Воины быстро собрались и двинулись в обратный путь. Миленко перекрестился, забрал ракию и вино, и счастливый ушел домой.

Прошла и эта невзгода. Жизнь продолжилась, как будто ничего не произошло. Прошли десять дней, и опять те же воины пришли к нашему дому. Тот же Миленко встретил и сказал им, что мой прадед и дед еще не вернулись.

«Послушай, Миленко, я едва не умер от боли, когда был здесь в прошлый раз. В момент, когда я ударил тебя, как будто вся твоя боль перешла на меня. Может, ты, Миленко, колдун? Сейчас бы приказал тебя казнить моим воинам, только ходжа Исмет предупредил меня, что если убью тебя, ты будешь по ночам приходить и мучить меня, как в тот день, пока я душу не отдам. Поэтому я не трону тебя и твою жену, но передай Митару: пусть обязательно придет к кадии и приведет сына. Если не передашь, и они не придут, тогда глашатай объявит тебя колдуном. После этого ты знаешь, что тебя ожидает. Умрет у кого-то ребенок в селе, и сразу обвинят тебя, а потом народ начнет тебе мстить. Первое, сожгут твой урожай, а потом будут убивать скот. В конце убьют всю семью, а тебя сожгут заживо».

Вскоре Гацо со своей семьей вернулись домой. Миленко им все подробно рассказал. Мой дед со своим отцом отправились к кадии. За сотню метров Гацо протянул руки к дому Идриза. Оттуда послышался крик ужаса, к высокочтимому вломились паши, визири и воины.

Кадия клялся, что во время намаза ему явился дух Пророка и приказал не трогать сына Митара.

«Поверьте, Пророк сказал, что наше царство распадется, и многие из нас останутся здесь. Паши и визири, что делаем мы этому народу, то они нам и вернут».

После этой вести все разошлись грустные и подавленные. С этого дня и «Бешеный Селим», как народ называл Селима-пашу, вел себя пристойно. Ни деда, ни прадеда больше не трогали.

Так прошли эти несколько лет до начала Первой мировой войны. Пропала Османская империя, но над миром нависла другая боль и проблема. Опять пещера, которую нашел мой дед, сыграла ключевую роль для сохранения нашей семьи. Прошла и эта война. Пришло время перемен. Измученному народу не оставалось ничего другого, как впрячься в тяжелейшую работу, чтобы земля снова встала на ноги.

Сразу после войны прадед решил женить моего деда. Тогда был обычай сватать девушек по рекомендации. Наши родственники пришли к моему прадеду, чтобы договориться сосватать Мару, которая стала первой женой моего деда. Женили моего деда, даже не спросив его. И жил он с той бабой Марой десять лет, но детей у них не было. Однажды я его спросил, зачем же он жил с ней десять лет, хотя, будучи ясновидящим, мог знать, что с ней детей у него не будет. Дед мне ответил, что чувствовал это, но всеми силами пытался подавить и воздействовать на сознание, чтобы у них родился ребенок. Он полюбил ее, потому что была красива, как ангел Божий, и всю свою мощь направил на то, чтобы она забеременела. Тогда еще мой дед не делал мазей против разных болезней и не пользовался своей способностью ясновидения, чтобы, используя свои возможности, смешивать травы, которые могут помочь от различных болезней. Использовал только дар управления сознанием. Но все было напрасно. Баба Мара никак не могла забеременеть. Увидев свой недостаток, она решила оставить моего деда и остаток жизни провести в монастыре. Мой дед скучал по ней. Пытался ее отговорить от такого решения, но она была непоколебима. Долго страдал по ней. В своей боли однажды сказал своему отцу:

«Папа, женюсь снова, и будут у меня дети. А после войны обязательно найду средство, способное помочь бесплодным женщинам иметь детей».

«Какая война, сынок, бог с тобой? Только что закончилась война. Еще мы не встали на ноги, а ты опять поминаешь войну. Не говори так, сынок, Богом прошу, чтоб тебя никто не услышал!»

«Папа, я тебе говорю, и увидишь, что эта война будет гораздо тяжелее и разорительнее той, что была. Пройдет еще много лет, но избежать ее не сможем».

Так и было. Дед женился, и родилась дочка Радмила, потом сын Миша и еще одна дочка Борка. А за два-три года до войны упокоились родители. Сначала отец, потом мать. После их смерти дед принялся как можно больше делать запасов в пещере, приговаривая: «Она нам больше пригодится, потому что дом сожгут». Тайком туда носил дрова, муку, кукурузу и другие вещи. В пещере места было больше, чем на двести-триста людей, но было мало воды, которая стекала со свода и которой было довольно только на тридцать-сорок человек. Ручей был недалеко, и дед наполнил достаточно бутылок. Тогда начал ходить от дома к дому и у всех просить взаймы по пятьдесят-сто килограммов кукурузы, пшеницы, овса, фасоли, картошки, капусты. Люди ему давали, у кого что было, а он все записывал в тетрадь и тайком носил в пещеру. Брал у людей вяленое мясо, шкварки, колбасы и все остальное, что могло оставаться в пещере. А потом пришел приказ, чтобы все мужчины старше восемнадцати лет записались в военных центрах, потому что швабы[10] собираются напасть на нас. Тогда дед созвал всех жителей села на сход и сказал, что грядут тяжелые времена и многие из них могут погибнуть. Он сделал все возможное, чтобы занять у них все, что можно было, и теперь это будет залогом выживания их семей. Мужчинам придется воевать, но старики, женщины и дети смогут спрятаться в пещеру, которая находится прямо тут, в селе, и про которую никто не знает. Сначала они подумали, что он говорит глупости, но когда он повел и продемонстрировал ее, то все потеряли дар речи.