гигантских колонн и мегалитических блоков, раскопок исполинских объектов и подземелий с двенадцатиметровыми сводчатыми потолками – Баальбек, Термессос, Дворец Омейядов, Сардис, Кизикос, Дидим, Милет…

– Эти кадры из твоей и его памяти. Они идентичны. Это объекты в Малой Азии, все они очень похожи на наши. Вообще в вашей памяти сотни фактов, странно, что вы не можете связать все воедино.

– Но почему вы решили, что эти объекты построили титаны? Это были люди! – я возмутился её выводам.

– Потому что тут нечеловеческая инженерия, эргономика и цивилизационный подход. Да у людей не было ни ресурсов, ни технологий даже для проектирования или бюджетирования таких построек.

– У меня другое мнение!

– Имеешь право, – улыбнулась Менвра. – Думаю вы раньше помнили о нас… А потом забыли. Ничто не вечно. Но, смотря в будущее, можно увидеть прошлое. Снова и снова. И наоборот. Таков порядок во Вселенной. Время – не товар и не мера, а, скорее, связующее звено между разумом и пространством.

Она вывела мне картинку воина, у которого на броне, прямо на груди, был лик Медузы Горгоны. Под картинкой была подпись – Александр Македонский.

– Это вы называете Эгида. Ты знаешь, что означает это слово?

– Туника, наверное, или оберег, – я начал сомневаться в своих словах.

– Нет, это название системы защитного вооружения. На нашей планете она тоже была. Я, пока была живой, являлась оператором Эгиды. Видимо, так же, как и ваша Медуза. А горгона – это в нашем мире воинское звание оператора. Я – горгона Менвра.

Я задумался, но время утекало, мы уже общались гораздо дольше того времени, что пообещал Александр.

– Где мне найти оружие антов, и кто мой враг?

– Грейлав, – она опять мне улыбнулась, – это город отшельников, которые отказались от высоких технологий. Этих блаженных не бомбили – не было военного смысла. Они типа ваших хиппи или амишей, у них все оборудование очень примитивное, но надежное. Ты знаешь, где их город! Он по обеим берегам Эллины, глубоко под землей. Думаю, там ты найдешь и летательные аппараты, и устаревшее, по нашим меркам, вооружение.

Она нахмурилось и в её голосе появилась скорбь:

– Твой враг – пришельцы. Примерно тысячу лет назад они проникли в нашу звездную систему. Все анты к тому времени были мертвы. Автоматическая система обороны дала бой и защищала планету на протяжении столетий, но проиграла… Правда, и силы вторжения пострадали. У врага выжил всего один корабль, девять безжизненных и повреждённых крейсеров находятся в системе. Уцелевший корабль сейчас на орбите Антии, а несколько членов экипажа смогли приземлиться на планету. Но их посадочный аппарат поврежден. Взлететь они не могут. Именно в момент их посадки у жителей появились сверхспособности и магия.

– Менвра, ты это можешь хоть как-то объяснить?

– Возможно, Ковчег или тот, кто проводит искусственный антропогенез на планете, дал людям силы противостоять вторжению. Этот неизвестный сопротивляется. Когда корабль пришельцев с орбиты нанес ядерный удар по столице Античной империи, некто заглушил помехами радиочастоты, по которым наземная группа осуществляла связь с кораблем. Мы знаем это точно. Часть оборудования у нас еще работает. Корабль без экипажа и без связи перешел в режим ожидания и просто дрейфует в космосе.

– Как выглядят враги?

– Так же, как и ты! Как люди. Они неотличимы внешне от вас, по крайней мере, большая часть. Но есть пришелец с сигнатурой энергополя, сильно отличающейся от нормы. У нас нет этому объяснения.

– Попонятней, пожалуйста. Что это значит?

– Это значит…

Связь резко оборвалась, и из темноты проявилась комната с Александром, который был очень встревожен и держал в руках лечебное зелье.

– Я уж думал, что ты помер! – обрадовался он моему пробуждению. – Видок у тебя с этими ожогами жутковат, да ты еще и не дышал!

– Не дождетесь, – пробурчал я, сползая с кресла. Меня преследовало ощущение, что самое главное я у горгоны Менвры спросить не успел…

Мы вышли с Александром на балкончик. Он закурил сигару, а я пил вкусный морс из каких-то лесных ягод.

– Что сказали анты? – поинтересовался губернатор.

– Многое, – я задумался, что стоит рассказать ему, а что нет, – они сказали, что вас создал Вавилон.

– Ну да! – засмеялся он. – А ты не знал?

Увидев мое вытянувшееся лицо, он сначала осекся, а потом продолжил:

– Мы верим, что нас создали. Мы не знаем, кто наш создатель, как выглядит, где он. Но мы верим, что он нас ведет, защищает.

Александр замолчал и через силу сказал:

– Раньше мы верили, что и посланники Вавилона, которые приходят в наш мир, – дети бога, сами боги, и он посылает их, чтобы нам помочь…

– А теперь?

– А теперь мы на разных богов насмотрелись… В семье не без урода…

Часть вторая. Hostis humāni genĕris. Враг рода человеческого.

Туман был густой, тягучий как сгущенное молоко – уже на расстоянии нескольких шагов ничего не видно. До рассвета оставалась пара часов. Время неумолимо утекало, а мы не то что не могли найти позиции файского заградотряда, даже не понимали, где находимся. По всем расчетам мы должны уже видеть их тылы, а в реальности брели через болото, стараясь держаться плотной цепью, чтобы никого не потерять. Найти потом бойца в этом тумане будет нереально.

Наше главное преимущество – ночное зрение – было опять нивелировано сокрушительно навалившимися обстоятельствами. А я ведь специально решил действовать не по сценарию, нарушив все ранее намеченные сроки. Это не помогло, наш новый внезапный план опять висел на волоске…

Прошлым вечером, вернувшись от Александра, я собрал командиров, и мы провели «разбор полетов». У Марата появились первые стражники, которых он набрал из портовых работников. В бой их пускать нельзя, но за порядком в поселке они следить могли и в случае проблем должны звать опытных стражей: Марата, Флавия, Мишу, Эрнста и Айвана. После разгрома криминала безопасность в поселке восстанавливалась, полтора десятка стражей встретили активную поддержку жителей. Живых бандитов нам никто не сдал: измученные беспределом люди совершили несколько судов Линча и привезли на телегах десяток трупов бывших членов Криминального кворума. Награда в золоте сыграла свою роль, на разбойников охотился весь форт. Испуганная хозяйка борделя, наша