потому что не верил в дипломатию с файцами и рассматривал её как самый крайний вариант. Привычно закинул оставшуюся единичку характеристик в ману. Мои спутники также подросли в уровнях, но новых навыков у них не появилось. Это было непонятно, так как я помнил, что у легендарного волка Лукаса было три уникальных навыка, а у моих питомцев пока всего по одному.

Я к ним настолько привык, что уже и не мыслил свои действия без их поддержки и хотел бы, чтобы они стали сильнее. Яр и сейчас нас вел – ему-то ночное зрение, отказавшее в тумане, с таким нюхом не особо и нужно. А вот Соню пришлось оставить на стоянке лошадей, которую мы разбили на небольшой поляне в глухой чаще леса, толку от неё не было, она сверху видела только белое молоко тумана.

Наконец болото кончилось, и мы вышли к редкому молодому ельнику, Яр тревожно замер, принюхиваясь, и глухо рыкнул вперед. По большому счету мы ориентировались только на него, а не на знания проводника Ивана, тот также ничего не видел, как и мы. Тщательно изучая деревья, мы могли определять только стороны света. Сначала вдоль Эллины выдвинулись на юг, затем, повернув направо, достигли густых лесов, а сейчас снова шли на север к форту во вражеские тылы. Я постарался четко донести Яру, как выглядит враг, надеясь, что он сможет вспомнить запахи файской штурмовой гвардии.

И вот волк, который ранее беззаботно рыскал впереди отряда, вдруг начал осторожничать, идти как собака рядом со мной и даже прижиматься к ноге, замирая и внюхиваясь вдаль. Я дал знак Ахмату: мы были близко к врагу и замедлили скорость продвижения, стараясь не шуметь.

Осторожно продвигались по ельнику более часа. По моим прикидкам должен был вот-вот начаться рассвет, но из-за низких туч мы его вряд ли увидим. Темно еще будет не менее пары часов, и я рассчитывал подобраться к файским войскам поближе и активировать навык, который мне достался от Зойки – «Пирокинез I: Ливень огня». Думал повторить разгром врага на перевале и потом, пользуясь суматохой и деморализацией от внезапного удара, уйти незамеченным в густой лес. Ну а там по ситуации – или вернуться в Форт, или отступить до Ледянки. Это был хороший план… Но, как уже не раз учила меня здешняя жизнь, любые хорошие планы рушатся от внезапных улыбок Фортуны, которые порой ну прямо издевательские...

Когда мы достигли края ельника, то увидели файские войска в боевом построении на расстоянии пятидесяти метров от нас. Причем солдаты были развернуты в нашу сторону и вглядывались в темноту утреннего леса. Несколько батарей по десятку пушек смотрели прямо на нас, на флангах застыла в тревожном ожидании файская тяжелая кавалерия. Мне было не видно, но наверняка за спинами пехоты прятались боевые маги и лекари. Стало понятно, что враг знал, что мы будем нападать с тыла, и ожидал нас именно сейчас. Как они про атаку пронюхали?

Мы замерли, увидев такую картину, - это совсем не то, на что мы рассчитывали. То, что нас пока не заметили, означало, что бонусы гильдии охраняли от обнаружения. Но это продлится ровно до первого нашего выстрела. А потом двадцать пушек, заряженные картечью, срубят потоком раскаленного металла и этот лесок, и нас вместе с ним. Я не понимал, что делать. Нас всего двадцать четыре бойца против десятитысячной армии, шансов никаких, даже с моими сверхспособностями. Кстати о них! Грёбушки-воробушки! У меня пропал навык, полученный от Зойки. Я судорожно начал искать системные сообщения и нашел фразу, которая повергла меня в шок:

«Игрок Зойка убита в бою, воскрешение её на Антии невозможно, вы теряете все полученные от неё навыки, бонусы и скрытые очки характеристик».

Это случилось около двух часов назад, когда мы форсировали болото. Я был полностью сконцентрирован на тропинке, чтобы не провалиться в топком месте, и не заметил сообщения системы.

Итак, ко всему прочему я оказался еще и безоружен перед многотысячной армией. Ахмат, почувствовав изменение моего настроения, прошептал:

– Командор, уходи! Мы задержим их насколько сможем. Ты знаешь дорогу через трясину, да и волк поможет…

Я прервал сержанта и, глядя прямо в его глаза, горящие яростью перед неизбежным боем, медленно сказал:

– Мы дадим бой! Потом уйдем все вместе!

Он не стал спорить, только кивнул и начал перемещать солдат поближе к неглубокому овражку, чтобы скрыться там от залпа пушек.

А я прокручивал варианты действий, и ни один не сулил нам победы. При удачном раскладе укусим побольнее, но это лучше, чем сдаваться и тем более бежать. При отступлении шансов нанести урон будет несоизмеримо меньше. Наконец я отправил Яра на левый фланг и дал ему команду выть до одури, спрятавшись в любой подходящей яме. С пушками он уже был знаком и понял меня превосходно, только взглянул печально и задумчиво, как будто прощаясь навсегда. Я потрепал его по холке и шепнул: «Каранг! Будет тебе Каранг! И сорок волчиц, самых красивых, чтобы хвосты красивые и все такое…». Сам не понял, что именно сказал и почему так важно было это ему сказать. Вроде бы Каранг – это тот зверь, чью шкуру он самозабвенно терзал в гостинице. Но это неточно.

Яр, услышав мои обещания, вдруг ободрился и радостно стреканул в сторону гор. Через несколько минут по лесу и раскинувшейся равнине раздался его дикий, полный вселенской тоски вой, раздирающий психику врага. Первые ряды пехоты от неожиданности упали на колени. Грянули пушки левого фланга и разнесли редкий лесок до состояния равнины. Я и не понял, как у них это получилось, может быть, автозапал, ведь расчеты орудий должны быть парализованы. Я дал возможность армии врага прийти в себя и начать маневры.

Очнувшиеся от ужаса офицеры зажгли факелы и стали разворачивать войска налево – бойцы начали перестраиваться и продвигаться к месту, откуда их атаковал своим воем Яр. Мы лежали среди елочек, затаив дыхание. Я дождался, когда армия врага поближе подойдет к нам, разворачивая строй, а пушки правого фланга окажутся за спинами пехоты. Ну все, пан или пропал!

Я активировал «Ментальную дезориентацию» на пушкарей, чтобы они ударили по своим, а потом, не дожидаясь результата, применил «Ментальный шторм» по всей площади, на которой находились файские войска.

Ахмат скомандовал, и мой отряд выдал дружный залп из арбалетов. Я показал ему жестом, что после второго залпа