class="p1">— Ты сюда приехала из другой губернии? Или ты тоже из Оренбурга, как Бобров?

Она тщательно обдумывала свой ответ. Или пыталась вспомнить, кто такой Бобров.

— Я не местная, если ты об этом.

И снова уткнулась в тетрадь.

"Тебе она нравится, да?" — Эдгар вынырнул из глубин моего сознания в самый неподходящий момент.

К чему греха таить, она действительно была привлекательной в моих глазах, и дело тут было не только во внешности. Её движения, мимика, голос и характер — всё это вместе создавало образ, который отзывался в моём сердце нежным покалыванием.

"Тогда к чему эти муки? Вызовись помочь ей с проектом, а потом позови на свидание. Или даже лучше: сделай оба этих действия сразу!" — высказал мой учитель очередную мудрость, которая почему-то никак не приходила мне в голову до этого момента.

— А тебе не нужна помощь в твоём... проекте?

Она резко оживилась.

— Знаешь, а ведь действительно нужна.

— Отлично! Ну, что будем делать?

Белкина хитро улыбнулась.

— Поедем на кладбище.

Лесопарковая зона близ академии, ближе к полуночи

Руль велосипеда громко скрипел при каждом резком повороте на лесной тропинке. Удивительно, что он вообще справлялся с нагрузкой в виде меня и Леры, сидящей на пассажирском сиденье.

Сам велосипед был не мой, его пришлось одалживать у Васи. Он не был особо против, но просил вернуть всё в целости и сохранности. Учитывая качество лесной тропинки, я бы относился к вероятности успеха этой просьбы с большим скепсисом.

И хотя мне вся эта затея с кладбищем казалась всё более запарной, моя попутчица была в восторге. Кажется, она не каталась на велосипедах с самого раннего детства. Если вообще каталась.

Ветер развевал её белоснежные волосы на ветру, а луна заставляла их сверкать ещё сильнее — хотя бы ради такой картинки стоило соглашаться на эту авантюру.

— Давненько я так не развлекалась! — почти что крикнула она, пока мы были на относительно ровной поверхности.

— Хочешь вместо меня порулить? — ответил я ей запыхавшимся тоном.

Звонкий смех распугал стаю ворон, примостившихся на ближайшем дереве.

— Зачем? Ты ведь хотел мне помочь.

И то верно.

Постепенно кривая лесная тропинка кончилась и наше средство передвижения перестало шатать из стороны в сторону. Я наконец-то мог спокойно говорить, не боясь наехать на невидимую кочку.

— А почему ты решила именно в эту академию поступать?

Она грустно посмотрела на речку, мимо которой мы проезжали.

— Ничего я не решала.

О! Чувствую, что я нашёл тему для разговора, которая близка нам обоим:

— Проблемы в семье?

— Можно сказать и так.

Некоторое время мы продолжали ехать в молчании, пока она не продолжила:

— Понимаешь, мои родители слегка... ладно, не слегка, а очень сильно помешаны на моём даре. Наш клан поколениями взращивал самых сильных некромантов империи Романовых, а я сейчас их единственная наследница.

— Тебе не нравится твой дар?

Лера задрожала. Кажется, она замёрзла. Остановив велосипед, я снял свою куртку и одел на её плечи.

— Спасибо. Дальше пойдём пешком, тут недалеко. И ответ на твой предыдущий вопрос: нет. Он не просто "не нравится" мне. Я его ненавижу.

В её голосе прозвучали нападки сверстников из времён детства, обида на родителей, от которых ей досталось такое "наследство" и вызов против тех, кто посмеет указывать ей, как она должна жить.

Тем временем мы добрались до заброшенного кладбища, которое и было целью нашего приезда в такую глушь.

Входная калитка была практически уничтожена ржавчиной, и открывать её не было никакого смысла, поэтому мы просто перелезли через покосившийся забор и стали искать подходящее место. Я почувствовал энергию её Искры, которая щупальцами окутала всё пространство кладбища.

— Тут, — она подошла к гробику, который на первый взгляд ничем не отличался от остальных, — чувствую неупокоенную душу. Гляди в оба, а я пока подготовлюсь.

Как будто тут мог быть ещё кто-то, кроме нас! Тем временем Лера выпила из флакона какое-то зелье и начала чертить руну прямо на гробике, срисовывая её с листка. Процесс на этот раз был гораздо более сложным, поскольку она использовала чернила с праниумом, которые стоили очень дорого.

— Ну скоро там? — спросил я где-то через двадцать минут.

— Закончила. Осталось только влить энергию.

Она активировала свою точку Ки в правой руке и начала вливать внутреннюю энергию прямо в руну. Словно реагируя на это, рисунок на камне начал гореть синим светом. Примерно через минуту Белкина начала свой спиритический сеанс:

— О, душа заблудшая, ответь на мой зов!

Из-под земли сразу же начал выходит сгусток энергии, постепенно приобретающий форму человека в кожаных доспехах. Внешность его была не славянская, а скорее тюркская. Уже по одежде я сделал вывод, что скорее всего он принадлежал к одному из башкирских племён восемнадцатого-девятнадцатого века. Дух осмотрелся по сторонам, а затем заметил своего призывателя. Раздался громкий гул, из которого я с трудом смог различить его слова:

— Чего тебе нужно, о, проклятая в веках?

— Прошу тебя, назови мне своё имя!

— Я Бурхан, Гафаров сын.

— Как ты умер?

— Убит предателями в засаде у ручья.

— Спасибо тебе, Бурхан. Покойся с миром. — С этими словами, она одним махом руки стёрла руну, которую с таким трудом чертила.

С тихим вздохом призрак воина рассеялся. Белкина встала и радостным тоном сообщила:

— Кажется, всё. Моя руна работает!

Я уже хотел поздравить её с успехом, когда земля вокруг нас вдруг начала трястись. Из соседних могил вдруг начали высовываться кости... рук. В мгновение ока нас окружило порядка десятка воинов скелетов, у большинства из которых в руках были ржавые сабли и кинжалы.

— О нет, я что-то напутала с руной вызова... — хоть это звучало невозможным, но Лера стала ещё бледнее. Она в спешке начала рыться в кармане и достала колоду карт, на вершине которой я успел заметить рунные надписи. Что это?

"Быстрые руны. Она заранее делает эти карточки, чтобы в нужный момент использовать без лишних приготовлений." — Пояснил мне Эдгар.

Вытащив нужную карту, она влила в неё