Кроме того, она играла решающую роль и в отражении совет­ских контратак. В этом случае немецкая пехота немедленно переходила к обороне, а вызванные передовыми авиацион­ными наводчиками «мессершмитты» (они осуществляли при­крытие наземных войск в два яруса — по эскадрилье на высо­тах в 600 и 2000 м) пушечно-пулеметным огнем штурмовали цепи атакующих. Немало на их счету и легких советских тан­ков-амфибий Т-37 и Т-38, которые даже от пулевых попада­ний в крышу моторного отсека загорались, как свечи.

Бомбардировщики довольно успешно изолировали район боевых действий. Когда во второй половине дня 25-го коман­дование 51-й армии наконец-то решило усилить 156-ю диви­зию за счет резервов, выяснилось, что дневной марш невоз­можен из-за налетов с воздуха. За ночь войска не успели вы­двинуться в район боев, не удалось подвезти в достаточном количестве боеприпасы. В результате к 10.30 26 сентября 156-я дивизия осталась без снарядов, и уже спустя полчаса немецкие войска смогли форсировать Турецкий вал и завя­зать бои на северной окраине Армянска. Из-за противодейст­вия люфтваффе прибытие резервов растянулось по времени, и им пришлось вступить в бой по частям, что не позволило со­ветской стороне вернуть утраченные позиции.

А что же советская авиация? 24 сентября ВВС 51-й ар­мии и Фрайдорфская группа произвели 83 самолето-вылета (в том числе 48 Фрайдорфская авиагруппа). Как они распре­делялись? В 10.50 восемь И-15бис бомбили и штурмовали одну 150-мм батарею (у немцев в поддержке наступления принимало участие не менее 20 батарей калибром более 100­ мм). Вылетевшие днем на штурмовку немецких войск три Ил­2, пять МиГ-3 и три ЛаГГ-3 армейских ВВС не смогли встре­титься с прикрытием из шести ЛаГГ-3 253-го иап, в результа­те чего все самолеты вернулись на свои аэродромы, так и не выполнив задачи. Других вылетов летчики 51-й армии в этот день не делали. В 14.05 пять флотских И-15бис штурмовали войска в районе совхоза «Червонный чабан», а в 18.26 шесть И-15бис — аэродром в Чаплинке, причем докладывали об уничтожении на земле трех Не-111 и повреждении одного в воздушном бою. В 18.30 очередная группа штурмовиков, эс­кортом которой являлись пять И-16 и три Як-1, у линии фрон­та была перехвачена восьмеркой «мессершмиттов». И-15бис пришлось сбросить бомбы вне цели и вступить в воздушную карусель. По донесению, командир группы прикрытия Михаил Авдеев сбил в этом бою два Bf-109, другие пилоты «яков» — Филатов и Аллахвердов, а также летчик Петухов на И-16 — по одному. Бомбардировщики ВВС ЧФ не сделали в этот день по Перекопу ни одного вылета, будучи полностью задействова­ны под Одессой. Кроме того, в 10.53, 10.55 и 16.00 небольшие группы черноморских истребителей провели еще три воздуш­ных боя в районе линии фронта. Хотя своих потерь не было (в этот день группа лишилась только одного У-26, разбитого при посадке), единственным успехом считался сбитый Филато­вым «мессершмитт». Группа II/JG 77 в тот день действительно лишилась одного Bf-109 E-7 в воздушном бою, и еще один по­лучил повреждения при вынужденной посадке. Кроме того, два истребителя оказались полностью потерянными в резуль­тате столкновения в воздухе. Хотя сами немцы в тот день пре­тендуют на уничтожение двух МиГ-3 и одного Ил-2 (все они не подтверждаются), их главным результатом было то, что ни один советский истребитель не прорвался к бомбардировщи­кам, работавшим по Перекопу. Советские удары по немецким войскам по сравнению с аналогичными ударами люфтваффе выглядели булавочными уколами. Командование ВВС ЧФ только вечером до конца осознало, что противник начал гене­ральное наступление, от которого зависит судьба Крыма. Впрочем, еще в августе, не найдя общего языка с командую­щим 51-й армией Ф. И. Кузнецовым и не веря в его способ­ность организовать надежную оборону Перекопа, адмирал Октябрьский приказал приступить к строительству сухопут­ных укреплений вокруг Севастополя.

25 сентября советские ВВС осуществили над перешейком 97 самолето-вылетов (в том числе 41 Фрайдорфская авиа­группа). Основные события развернулись во второй половине дня, когда участие в воздушных ударах приняли бомбарди­ровщики ВВС Черноморского флота. В 13.24 пятерка Пе-2 бомбила войска врага у «Червонного чабана», а в 13.30 трой­ка — батареи у Второ-Константиновки. В их прикрытии нахо­дились 14 И-16 и Як-1, которые вели ожесточенный бой с большой группой «мессершмиттов» III/JG 77. В результате пи­лот И-16 Васильев доложил об одном сбитом Bf-109, пара на «яках» — Авдеев и Аллахвердов — о другом. Летчики Петухов и Борисов повредили по одному истребителю, но был сбит Як-1 лейтенанта Филатова. Пилота считали пропавшим без вести, но вечером он вошел в столовую именно в тот момент, когда боевые друзья из 5-й эскадрильи как раз собрались вы­пить на его поминках!

В 14.00 у «Червонного чабана» появилась очередная груп­па в составе четырех СБ и такого же числа И-16. Из-за позд­него оповещения из штаба ВВС ЧФ командованию Фрай­дорфской группы не удалось собрать мощного истребитель­ного сопровождения, а без него бомбардировщики были обречены. К тому же ведущий группы «ишачков» совершил ошибку, увеличив дистанцию до сопровождаемых до 4 кило­метров. Случайно свидетелем воздушного боя оказался гене­рал Батов: «За этот день противник совершил до тысячи са­молето-вылетов. Можно сказать, что его авиация проклады­вала путь пехоте. У нашей авиации было 97 самолето-­вылетов. Мы видели, как четыре наших самолета СБ нанесли удар по немецкой пехоте и батарее полевой артиллерии в районе «Червонного чабана». Тут же, над целью, их атаковали 15 «мессершмиттов». Все четыре были сбиты — они действо­вали без прикрытия». Генерал был не совсем прав — прикры­тие у бомбардировщиков было, но еще раньше другие Bf-109 связали его воздушным боем. В результате оказались сбиты все четыре СБ и И-16 летчика Яновского, который пропал без вести. Некоторым утешением для советской стороны могло быть только то, что все бомбардировщики горящими сели на советской территории, и из их экипажей погибли только два стрелка-радиста, а один из летчиков получил ожог глаз. В свод­ке JG 77 четыре СБ превратились в шесть. На сбитие двух претендовал фельдфебель Seckel (13 и 14-я победы), другой пары — унтер-офицер Berger (10 и 11-я победы), по одному — лейтенант Omert (20-я победа) и фельдфебель Potzel. И-16 записал на свой счет обер-лейтенант Lasse (34-я победа). Са­ма III/JG 77 никаких потерь не понесла. Приходится лишь удивляться, как, имея столь именитых оппонентов, советские летчики вообще еще продолжали летать?!

Последний штурмовой удар по немецким войскам в этот день был нанесен в 16.00. На этот раз участие в нем приняли семь И-15бис, один И-153 в сопровождении тринадцати И-16 и трех Як-1. Из-за незнания точной наземной обстановки группа чуть было не нанесла удар по своим войскам. Веду­щий, заместитель командира 3-й эскадрильи старший лейте­нант Войтенко (Денисов после ранения в бою 21 сентября на­ходился на излечении в госпитале) перепутал «Червонный ча­бан» с Армянском и совершил один штурмовой заход по городу, находившемуся в ближнем тылу советской обороны. К счастью, ошибка была вовремя замечена, и самолеты про­должили полет к Перекопу. Снова не обошлось без воздушно­го боя. Советская группа потерь не имела, но летчик Аллах­вердов из 5-й эскадрильи 32-го иап доложил об уничтожении одного Bf-109. На такой же успех претендовал воздушный эс­корт (три ЛаГГ-3 и шесть И-15бис) пятерки Пе-2, бомбивших немецкие войска у «Червонного чабана» в 18.07. Так это было или не так, сказать трудно. В тот день во всех боях немцы по­теряли лишь Вf-109 Е-4 штабного звена II/JG 77, который пи­лотировал капитан граф фон Vitzthum. В общую сумму взаим­ных потерь этого дня следует добавить как минимум один ДБ-3 и два МиГ-3 51-й армии, сбитые пилотами II/JG 77. С наступ­лением темноты 16 МБР-2, три ДБ-3 и один ТБ-3 бомбили не­мецкие войска на Перекопе, пытаясь затруднить немецкому командованию перегруппировку сил и сорвав ночной отдых. Один МБР-2 не вернулся с задания, другой разбился при по­садке на аэродроме.