О событиях этого переломного дня К. Д. Денисов вспоми­нает так: «К 21 сентября обстановка на фронте еще больше обострилась… Вместо штурмовки аэродрома Чаплинка гене­ралу В. В. Ермаченкову пришлось до 13.00 дважды поднимать по 20—25 самолетов для действий по мотопехоте и артилле­рии противника в районах Второ-Константиновки, Чурюма и отметки Памятник… Мне почему-то казалось, что после этих двух напряженнейших вылетов руководство авиагруппы вряд ли пойдет на то, чтобы нанести еще и удар по аэродрому Чап­линка в соответствии с разработанным накануне планом, ведь летный состав устал, а это задание представлялось осо­бенно важным, требующим от исполнителей мобилизации всех сил. Однако перед самым обедом майор А. З. Душин со­общил как ни в чем не бывало:

— На аэродроме Чаплинка, согласно данным утренней разведки, сосредоточено до 30 самолетов противника. Гене­рал Ермаченков приказал нанести удар в 16.00. Организация атак и состав ударной группы прежние, но прикрывать вас бу­дут тринадцать И-16 и три Як-1…

В 15.00 прозвучала команда «По самолетам!». Взлетела наша четверка, за ней — 10 «бисов». На кругу собрались и на­правились к ИПМ, где на высоте 400—500 метров уже ждали нас 3 «ила» и 2 «чайки». Вскоре подтянулись и самолеты при­крытия — 13 «ишачков» и 3 «яка»… Восточнее Армянска нас стали встречать одна задругой группы «мессершмиттов». Как позже выяснилось, это произошло потому, что части ВВС 51-й армии нанесли удар по аэродрому Аскания-Нова несколько раньше установленного времени, чем заставили врага под­нять в воздух истребителей с других аэродромов. Они-то и связали боем нашу группу прикрытия. Однако у противника не хватило ни сил, ни решительности на то, чтобы расчленить компактную ударную группу, заставить и ее принять бой.

Маневрируя на высоте 1000—1200 метров, мы проби­лись через зону зенитного огня противника в районе Павлов­ки. Отсюда мы и увидели аэродром Чаплинка. Смотрю — вы­руливают три самолета, вроде бы транспортные, а один Не-111 уже готовится к взлету. Успел еще заметить, что четы­ре «хейнкеля» стоят нос к носу несколько в стороне от центра летного поля, а между ними — автоцистерна, в которую, по­хоже, перекачивался доставленный самолетами бензин.

Пора атаковать! По радио и покачиванием самолета с кры­ла на крыло подал обусловленный сигнал и с ведомым ринул­ся в пике на начавший разбег «хейнкель». Трассы сошлись на вражеской машине в момент ее отрыва от земли. Серо-зеле­ная махина рухнула на границе летного поля и загорелась.

Вывожу самолет боевым разворотом, осматриваюсь. Над аэродромом много взрывов от бомб, сброшенных «бисами» и «чайками», колышутся столбы черного дыма над подожжен­ными «хейнкелями», пылает автоцистерна. В считаные мину­ты волны пыли прокатились по всему аэродрому. Вот выныр­нул из этого густого марева Bf-109, но мы с В. А. Семеновым пришили его к земле.

После бомбового удара группы С. Е. Войтенко пошли в ата­ку «илы». Вот они один за другим выполняют заходы, мето­дично поражая бомбами, а затем пушечным огнем самолеты противника на стоянке у западной границы аэродрома. Звено лейтенанта Ивана Никитаева сработало отлично. В феериче­скую картину массированного удара вписываются «бисы» и «чайки», которые стали в круг и, ныряя в облака пыли и дыма, разряжают свои пулеметы по целям… Все самолеты потяну­лись в сторону Каркинитского залива. Но вижу, что, разгоря­ченные боем, пилоты не торопятся собраться в компактный боевой порядок. Да и, похоже, сильно газуют головные само­леты. Начинаю нервничать, тем более что вокруг начали шны­рять «мессеры», высматривая отбившуюся от строя добычу.

Вот за одним «бисом» потянулся шлейф дыма. «Мессеры» наседают все назойливее, да и становится их больше, види­мо, за счет подкрепления с соседних аэродромов… С боль­шим трудом нам удалось все же собраться над Каркинитским заливом и вести уже более организованный групповой бой, надежнее прикрывая друг друга. Вот еще один желто-зеле­ный Bf-109 нырнул в воду… нужно быстрее, имитируя контр­атаки, отходить в сторону ближайшего аэродрома ВВС 51-й армии Каджамбак, с которого, как мне накануне стало из­вестно, истребители ЛаГГ-3 должны были наносить удар по аэродрому Аскания-Нова.

Вот наконец и он. Рассчитывая на помощь, стремимся ак­тивными действиями приковать все внимание противника к себе. Кажется, это удалось. Даже чересчур. Внезапно оче­редь из «эрликонов» пришлась по самолету Семенова. Я даже увидел, как затрепетали на его плоскости клочья перкалевой обшивки. А тут же неподалеку, перечеркнув небо дымной строч­кой, рухнул на землю Bf-109, сбитый лейтенантом Н. И. Евсе­енко. Не удалось надежно прикрыть самолет В. Я. Пастуха — его со стороны солнца внезапно атаковала четверка враже­ских истребителей. Машина Пастуха загорелась, но летчик спасся на парашюте.

Увлекшись боем, фашисты не заметили, как их сверху ата­ковали только что взлетевшие «лагги». Сразу загорелись два немецких самолета, остальные на полных оборотах стали уходить…

Казавшийся бесконечным тридцатипятиминутный бой за­кончился. Кто же уцелел, кто сбит? Оснований для пережива­ний было предостаточно: не вернулось пять самолетов, комэск ранен, Семенов сел на фюзеляж. Такого мы еще не видели и не слышали с самого начала войны. Смотрю на летчиков. На их лицах отпечатки тяжелых боев — усталость, расстройство от впервые понесенных столь крупных потерь».

К этому эмоциональному описанию следует добавить сле­дующее. При разработке плана генерал В. В. Ермаченков согласился с предложением командира 5-й эскадрильи И. С. Любимова о сокращении состава группы непосредст­венного сопровождения ударных самолетов для выделения группы расчистки воздушного пространства в составе четы­рех Як-1. Группа прибыла к Перекопу за пять минут до проле­та штурмовиков, но здесь наткнулась на 12 «мессершмиттов», с которыми вступила в неравный бой. В этой ситуации летчи­кам удалось лишь не попасться в прицелы самолетов против­ника, но не сковать их боем. Часть Bf-109 попыталась атако­вать штурмовую группу, но была отражена «ишаками» и «яка­ми» непосредственного прикрытия. Дальнейший полет к цели И-15бис и Ил-2 осуществляли уже без какого-либо эскорта, и, когда на обратном пути их атаковала новая группа «мессер­шмиттов», они попали в критическую ситуацию. Положение усугублялось тем, что большая часть патронов на советских самолетах уже была израсходована при штурмовке аэродро­ма. Результаты налета, по архивным данным, были следую­щими: сбит зенитной артиллерией Ил-2 (летчик Покидов на следующий день вернулся в часть), в воздушном бою погибли три И-16 (летчики Гончаров и заместитель командира 3-й эс­кадрильи 8-го иап Ручкин погибли, Пастух — тяжело ранен) и три И-15бис (летчик Андриянов тяжело ранен, Рожков и Груз­дев вернулись в часть). Еще два И-15бис в поврежденном со­стоянии совершили вынужденные посадки на своей террито­рии. Если добавить к этому И-16 летчика Григоровича, сбитый в утреннем воздушном бою, получается, что 21–го Фрайдорф­ская авиагруппа потеряла почти шестую часть от числа исправ­ных машин. Немцы же признают потерю в этот день лишь одно­го Bf-109 F-4, который столкнулся в ходе воздушного боя с со­ветским самолетом.