Кимберли кивнула. Это было удивительно красивое ожерелье. Оно переливалось всеми цветами радуги в лучах искусственного света. Джессика Коттер. Кимберли вздрогнула. Ее имя было в списке пассажиров разбившегося самолета. И именно она в последний момент отказалась лететь и тем самым избежала смерти.

Должно быть, ее мысли отразились у нее на лице, потому что улыбка Джессики погасла. Она быстро убрала ожерелье обратно.

— Извините. Я всегда слишком увлекаюсь, когда вижу, что кто-то разделяет мой энтузиазм.

— Не надо извиняться. Я просто задумалась. Мои мысли сейчас были далеко отсюда.

В глазах Джессики плескался испуг. Она наверняка гадала, насколько далеко завели Кимберли ее мысли.

— Кимберли, примите мои соболезнования. Я читала газеты и догадываюсь, что сейчас для вас и вашей семьи далеко не лучшее время.

— Благодарю. — Больше ей было нечего сказать, и она бросила взгляд на часы. — Я уже отняла у вас слишком много времени. Спасибо, что потратили его на меня и показали мне магазин. Я получила огромное удовольствие.

— Была рада помочь.

— Я позвоню, — пообещала Кимберли. — Может быть, в следующий раз вы уговорите меня купить это ожерелье.

Джессика в ответ натянуто улыбнулась.

Одни загадки, думала Кимберли, выходя из магазина. У девушки что-то произошло, и она в последний момент передумала лететь. Поэтому она сейчас жива и здорова и чем-то здорово напугана.

Погруженная в свои мысли, она практически столкнулась с Райаном, который заходил в магазин. Он положил руки ей на плечи и мрачно поинтересовался:

— Что ты здесь делаешь?

— И тебе тоже здравствуй, любимый брат.

Его выражение лица смягчилось.

— Это последнее место, где я ожидал тебя увидеть, Ким. Может, скажешь, что вообще происходит?

После того как Кимберли призналась, что ее визит в магазин был частью знакомства с бизнесом Блэкстоунов, Райан предложил доехать до офисов. Кимберли согласилась.

В скоростном лифте, который возносил их на верхние этажи, занимаемые начальством, Кимберли чувствовала, что у нее сжимается желудок от предстоящей встречи с Перрини. Она приказала себе успокоиться, но с каждым этажом волнение только нарастало. Оказывается, не так-то легко разграничивать деловые и личные интересы. У Перрини всегда это получалось лучше.

Лифт сделал остановку на несколько этажей раньше нужного, и в него вошла Патрис Мур, которую Кимберли помнила еще со времен работы в «Блэкстоун Даймондз». Молодая женщина тепло улыбнулась.

— Я слышала, что ты приехала. Очень рада снова тебя видеть, Кимберли. Если бы только при других обстоятельствах…

— Спасибо. Рада, что ты до сих пор здесь.

— А где же мне еще быть? Ко мне тут хорошо относятся.

Лифт остановился, и Патрис сказала еще несколько слов на прощание, прежде чем уйти. Райан повел Кимберли за собой мимо офисов в переговорную.

— Я не ожидала увидеть столько знакомых людей, — призналась она.

— Ты, наверное, думала, что мы создаем ужасные условия для сотрудников и они от нас сбегают?

Кимберли рассмеялась и покачала головой.

— Наши сотрудники — наше главное богатство.

Они вошли в просторный зал для переговоров, и Кимберли сразу бросилась в глаза шикарная обстановка.

— Должна сказать, я под впечатлением от визита в магазин, а особенно от менеджера. Мне кажется, она слишком молода, чтобы управлять целым магазином.

Райан замер в дверях, и Кимберли заметила, что он напрягся.

— Джессика работает в компании с тех пор, как окончила школу, — ответил он. — Она прекрасно ориентируется в нашей продукции и заслужила каждое свое повышение.

По его тону Кимберли поняла, что возражать бессмысленно. Райан вошел в зал и предложил ей следовать за ним. Она решила не возражать ему. Сейчас ее больше занимали другие мысли. Длинный стол и ряд стульев. Она медленно подошла и провела ладонью по мягкой ткани стула. Она представляла отца, сидящего на таком стуле во главе стола.

Она встретилась взглядом с братом и поняла, что он думает о том же. Должно быть, ему тоже трудно свыкнуться с мыслью, что этот стул отныне будет пустовать.

В тишине комнаты раздался телефонный звонок, и Кимберли отошла от Райана, чтобы дать ему возможность ответить.

— Это твой, — коротко сказал Райан, отводя глаза, — я оставлю тебя, чтобы ты спокойно поговорила.

— Спасибо. — Если это Мэтт ей перезванивает, то ей действительно лучше поговорить с ним без свидетелей. — Хотя я не знаю, сколько это займет времени. Я уже посмотрела все, что хотела, дальше могу справиться сама. Увидимся позже, ладно?

— Да, только хотел тебя предупредить. Не позволяй Рику Перрини…

— Я уже большая девочка, — перебила она его, — и ничего лишнего ему не позволю.

Райан кивнул и вышел. Кимберли вытащила свой телефон и увидела, что звонит действительно Мэтт. Вот и настал момент истины. Она глубоко вздохнула.

— Мэтт, спасибо, что перезвонил. — В трубке был слышен детский голос. — Блейк с тобой?

— Рэйчел, наша няня, повела его на прогулку.

У нее перехватило дыхание, стоило ей вспомнить любимые забавы крестника.

— Могу я поздороваться с ним?

— Он убежал играть.

Кимберли вздрогнула, услышав холодный тон Мэтта. Она сжала трубку телефона. Разве она сможет остаться и тем самым лишить себя общения с крестником? Или за нее уже все решено?

— Когда ты возвращаешься? — спросил Мэтт. Она не ответила сразу, и он задал вопрос по-другому: — Ты вообще собираешься возвращаться?

— Мне предложили работу у Блэкстоунов.

— У тебя уже есть работа у Хэммондов. Тут не о чем думать.

— Подумать есть о чем, — возразила Кимберли. — Но я не знаю, как я смогла бы оставить тебя в такое тяжелое время.

— Лайонел со всем справится.

Кимберли казалось, что она сейчас разорвется на две части.

— Да, но дело не в этом…

— Дело в том, что ты всерьез рассматриваешь поступившее предложение после всего того, что сделал Говард Блэкстоун. Решение принять просто: или ты работаешь в его компании, или нет.

— Он мой отец, Мэтт. И он, скорее всего, погиб. Пожалуйста, пойми, для меня сейчас далеко не лучшие времена.

— Если ты хочешь сказать, что скорбишь по человеку, которого презирала десять лет, то я ошибался в тебе.

Пораженная столь жестокими словами, Кимберли тем не менее гордо вскинула голову.

— Если ты не можешь понять меня, значит, я в тебе тоже ошиблась.