По пути собираю мысли в кучку. Нет, определенно, с этим надо что-то делать. Анечкино предположение, что мы с Юдиным друг друга поубиваем, — далеко не самое худшее, что может случиться. И вообще, я второй день пытаюсь обсудить с ним планы по проекту, и все кончается тем, что кто-то обязательно наполовину голый!

— Что там у тебя за птицы? — влетаю я в ванную на первом этаже, откуда и орет Саня, как потерпевший.

— Вот, — тычет прораб пальцем в уже уложенную на стенах плитку.

Рассмотрев причину переполоха, я начинаю гоготать. Даже не знаю, может, так и оставить?

Среди итальянской кремовой плитки под мрамор удачно затесались подкидыши. Потрясающие обалденные петухи на кремовом же фоне смотрятся прямо как родные.

— Нет, — давлюсь я. — Я еще не успела приложить руку, но кто бы это ни сделал, он — гений. Даже жаль, что придется снимать.

Санек выразительно матерится. Мне за ним иногда записывать хочется. Самый талантливый матершинник на моей памяти, досадно, что с его бригадой мы работаем не так часто.

— Что тут у вас? — грозный голос Юдина нарушает рабочую коммуникацию.

Краем глаза вижу его массивную фигуру, по-прежнему, топлесс. Вот за каким лешим гонять друга за рубашкой, если ее не носишь? Чего ему в одежде не ходится? Я откровенно злюсь на Михаила, но высказываться по этому поводу — лишний раз почесать Юдинское самомнение.

— Это что еще за хрень? — узрев петухов, обалдевает он. — Чтоб я этого больше не видел! Снять!

— А, по-моему, очень живенько, — отзываюсь я.

Юдин переключает свое внимание на меня:

— Я требую все снять, — его горящий взгляд снова застревает на краю моего топа, открывающего немного кожи.

Охамел!

— Как пожелаете, — сладенько отвечаю я. — Я тоже люблю… голую… кирпичную кладку!

— Голую, — Юдин многообещающе смотрит на меня. — Я укладываю великолепно. Еще никто не жаловался.

— Так, — Санек, чувствуя, что дело пахнет керосином, берет самоотвод. — Мы — люди маленькие, вы договоритесь, что с этими фазанами делать, а у меня пока обед.

И линяет. Судя по мелко подрагивающим плечам прораба, он смылся, чтобы не заржать.

— Михаил, — беру я себя в руки, ну кто-то же должен, — вы упрекали меня в гипотетическом непрофессионализме, и сами постоянно нарушаете деловой настрой. Я предлагаю, оставить за бортом конфликты, хотя бы до тех пор, пока мы не завершим ваш проект…

— Госпожа дизайнер, я не люблю повторять дважды, но для вас, так и быть, сделаю исключение. Я не люблю себе отказывать.

— Я не люблю повторять дважды, но для вас, так и быть, сделаю исключение. Вам ничего не светит. Если вы не любите себе отказывать, то я с удовольствием вам откажу сама. Все для клиента.

В сузившихся глазах Михаила появляется азарт.

— Марина, мне кажется, вы как-то неправильно понимаете слово «клиентоориентированность». Я вас научу оставлять клиента удовлетворенным.

Ах ты зараза!

Есть у меня фишка: каждому клиенту, которому делаю дизайн, я стараюсь подготовить нечто уникальное. Так вот, Мишенька, кажется, я знаю, какой сюрприз приготовить тебе.

Глава 16

Определившись в главном — в месте, я заявляю Михаилу:

— На сегодня я видела достаточно, — не удержавшись демонстративно оглядываю обнаженную грудь Юдина.

Он, разумеется, и не думает смущаться.

— Я сегодня видел много, но недостаточно, — с претензией возражает он мне.

— Жизнь — боль, — развожу я руками. — Итак, подведем итог: изменения на втором этаже мы утвердили, дизайн-проект первого этажа я вам отправлю на электронку.

— Завтра?

— Михаил, крепостное право отменили в одна тысяча восемьсот шестьдесят первом году. Зато у меня осталось право на выходные! Поэтому проект вы получите в понедельник вечером.

— В понедельник вечером я занят, госпожа дизайнер, — возмущается Юдин. — Я не смогу с вами встретиться.

— Нам ни к чему встречаться, пока не закончатся черновые работы. Все необходимые решения вы сможете принять дистанционно. У вас развязаны руки.

Михаил косится на свои ладони.

— Если бы.

— Можете смело отправляться в свою поездку.

— То есть пока ремонт будет простаивать? — пытается надавить Юдин.

— Саня займется фазанами, прости господи. Думаю, его ребята начнут заливать пол, и в таком случае мы здесь будем не только ненужные, но и нежеланные гости.

Михаил еще немного со мной препирается, но в конце концов перестает выносить мне мозг, и мы договариваемся о сроках и этапах работы. В общем, обо всем, о чем мы должны были договориться еще вчера.

Придя к шаткому миру, я немного успокаиваюсь, но рыжие ничего не забывают, и в голове я все еще держу концепт моего сюрприза. Видимо, что-то отражается у меня на лице, потому что взгляд Юдина становится подозрительным.

Чтобы скрыть ехидную улыбку, которая против воли появляется на губах, я отворачиваюсь и склоняюсь над вещами, собирая в папку все распотрошенные образцы.

— Кстати, — оборачиваюсь я и ловлю вполне однозначный взгляд Михаила на своей заднице. — Вы остаетесь или тоже в город?

Юдину требуется время оторваться от моей пятой точки, я уже подхожу к выходу, когда он реагирует:

— Собираетесь верхом?

— Ну уж за машиной не побегу, так что, если вы не едете, я найду, кого оседлать, — фыркаю я и иду на поиски прораба.

— Вы куда? — уточняет догнавший меня Юдин, видя, что я иду не на подъездную площадку к воротам, а на внутренний участок.

— Сашку ищу.

— Его оседлывать нельзя, он мне нужен здесь, — кипятится Михаил, выползая за мной на солнцепек.

— Зато меня можно, — доносится до нас голос Марата, про которого мы забыли.

Строго говоря, я думала, что он уже уехал, так как миссию свою он уже выполнил с блеском. Рубашка же доставлена.

Однако, он обнаруживается на белом складном шезлонге, который вчера стоял в собранном виде, прислоненный к летней кухне. Сейчас же он стратегически был установлен в теньке.