— Успокойся, — проговорил он, удивляясь, насколько хриплым сделался голос.

— Что ты… — Женский голос прервал резкий вздох, сквозь который прорвался едва слышный стон.

Эти звуки прошили мужчину насквозь, словно молния.

— Что ты делаешь?.. — спросила девушка шепотом, переведя взгляд на его руку, лежащую на ее груди. Ее зрачки расширились и заполнили радужку.

Тайрел чувствовал, как резко участился ее пульс. И не мог понять, с какой стати.

Леора была здорова.

— Лечу тебя… Успокойся и не бойся.

Кто это сказал? Тайрел не был уверен на сто процентов, тембра своего голоса он не узнавал.

Девчонка приоткрыла губы, втянула воздух ртом. Словно ей было тяжело дышать, словно…

— А я и не боюсь.

…ей нравится.

Тайрел сжал зубы. В голову так сильно ударила волна желания, что перед глазами потемнело. Он прикусил щеку изнутри, почти до крови. Но это не помогло.

Опустил взгляд на собственную руку — от пальцев во все стороны лилось яркое зеленое свечение.

Медленно провел ладонью вниз.

Этого не нужно было делать. Друид и так видел, что девушка пришла в себя и пора заканчивать лечение. Но рука двигалась сама.

Она остановилась на впалом животе, скрытом тонкой желтоватой тканью платья. Затем скользнула еще ниже, к обнаженному бедру.

Тайрел почувствовал под пальцами горячую кожу. Мягкую, как шелк. Светлую, как молоко.

Голова закружилась, спазм сдавил горло. Одежда вдруг стала тесной и неудобной.

Он сжал пальцы, не имея ни сил, ни желания останавливаться. Медленно провел по бедру к колену, глядя, как изумрудный свет магии отражается от снежно-белой кожи. Чуть сдвинул руку вниз, как завороженный опустил ее на внутреннюю поверхность бедра.

Леора громко вздохнула и села на кровати.

Тайрел вздрогнул, как от удара. Повернул голову и встретился с пылающим женским взглядом. Щеки девушки алели, как демоническое пламя. Она вся горела.

Какого лешего сейчас вообще произошло?

Кажется, он совершенно перестал соображать. Как мальчишка. Как глупый, бестолковый…

— С тобой все в порядке, — выдохнул Тайрел и быстро убрал руки, едва не задрал их над головой, мол, вот они, смотри, я тебя не гладил!

Затем встал с постели и сделал несколько шагов в сторону, повернувшись к девушке спиной. За пару секунд, что у него были, он надеялся немного прийти в себя.

Некоторое время Леора молчала, он слышал лишь ее тяжелое дыхание.

«Почему, Тьма ее забери, она так дышит?» — нервно подумал Тайрел, растирая переносицу пальцами. Звук дыхания девушки неведомым образом проникал в него, будоражил. Жар не отступал.

— Что это был за монстр? — раздался тихий женский голос. — Там, на поляне.

Удар сердца, второй, третий.

Совершенно успокоившись, Тайрел повернулся к девчонке. Ни одной эмоции не было на его лице. Но только богам известно, чего ему это стоило.

— Это был див, — ответил мужчина, проходя к окну.

Распахнул шторы и присел на край подоконника, вдыхая свежий ночной воздух.

— Див? — раздался неуверенный голос.

Тайрел снова глубоко вздохнул, вглядываясь в серебристый диск луны, что едва начал подниматься над кронами.

— Да. Так называют друидов, которые потеряли человеческий облик.

— Так это был человек?! — ахнула девушка.

Мужчина пожал плечами.

— Когда-то — да. Теперь уже вряд ли его так можно назвать.

— Но что же с ним произошло?

Тайрел задумался.

— Знаешь, — протянул он медленно, — у некромантов есть выражение: «Тьма не имеет цвета». Под этим они подразумевают, что сумеречная магия не опасна в руках умелого колдуна. Но… это не так.

Леора молчала, а Тайрел вообще не знал, зачем он все это ей рассказывает. Но что-то внутри подстегивало продолжать.

— Еще некроманты очень любят делить Тьму на «хорошую» и «плохую». На послушную и своевольную. Считается, что магия, обитающая на нижних уровнях Сумерек, обладает своим разумом. Что она полна злобы и голода. Якобы такой Тьмой сложно управлять, и именно она способна отравить колдуна.

— О! Это я слышала, — вдруг вставила Леора и снова замолчала, стоило Тайрелу бросить на нее тяжелый взгляд.

— Но и это неправда, — проговорил он. — На самом деле Тьма везде одинаково черная. И одинаково злая. В той или иной степени она влияет на каждого мага, который использует ее. Просто некоторым удается установить контроль… а некоторым — нет.

— А что же случилось с друидом?

Тайрел все еще не был уверен, что нужно рассказывать историю, которая слишком тесно переплелась с его собственной. Но слова сами слетели с языка, словно так и должно было быть.

— Он присоединился к культу Ишхары. Богини безумия. Стал ее верным адептом. Проповедовал исполнение дурацких пророчеств и сошествие Тьмы на землю.

При этих словах Леора ощутимо напряглась.

— Но… как же друид мог присоединиться к темному культу, если он маг Света? — непонимающе проговорила девушка.

Тайрел едва сдержал горькую улыбку.

— В своем роде этот друид был уникален. Один из десяти тысяч колдунов рождается носителем золотой крови. Он был одним из таких везунчиков. Колдун, способный объединить в своем анареле любые виды магии. И Тьму и Свет.

— Вот как… — задумчиво протянула Леора. — Но откуда тебе это известно? И зачем ты сейчас ходишь к нему в лес, носишь соль? Это часть какого-то ритуала?

Тайрел покачал головой.

— Все просто. Когда-то этот див был моим другом. Для всех его имя — Жаклир Элиин, а я звал его Жак. Когда-то давно он перешел темную черту, и я не смог его остановить. Потом было уже поздно. Соль — это все, что осталось от нашей дружбы. Дивы очень любят соль…

Мужчина сжал зубы и закрыл глаза. Старая рана отозвалась в груди тупой болью. Одна из многих.

С тех пор как Жак превратился в чудовище, ни один человек не смог занять его место. У Тайрела так и не появилось другого лучшего друга.

— Но чего этот див хотел от меня? Он меня едва не убил! — проговорила Леора, подтянула к себе колени и обняла их руками.

Тайрел покачал головой.

— Он не убил бы тебя. Жак знал, что ты… моя гостья.

На самом деле друид до сих пор не был уверен, чего именно добивался бывший друг. Сейчас его мысли походили на сгусток голодного мрака. Но убить — нет. Див явно хотел чего-то другого.

— А ты… ты тоже носитель золотой крови? — спросила девушка и вдруг слезла с кровати, медленно пересекла комнату и неожиданно забралась на широкий подоконник напротив него.