вдоволь попастись, пока их временные хозяева изволили охолонуться. Ну, как быстроногих, на своих четырёх мужчины добрались бы до Волховьи куда быстрее, но правила, чтоб их! Это были чужие земли со своими духами и своими правилами. И без веской на то причины нарушать их не стоило.

Да и не сказать, что была такая уж великая надобность торопиться. Князь Гирдир ждал их в Старограде лишь к концу листопада, а им самим как никогда благоволил попутный ветер, доставив в Гардалию даже раньше намеченного срока.

К чему им вообще понадобился этот крюк, знал лишь отец Харальда — Рагнольв. Ему о провидице с дальних земель то ли сам Небесный Волк нашептал, то ли Свейн опять же от праотца передал — он не уточнял. Просто дал задание сыну заехать туда-то к такой-то и всячески её умаслить. Делать нечего — с отцовской волей не поспоришь, и пришлось Харальду по дороге в Староград причалить к берегу в одной из прибрежных деревушек. Оставить на приколе драккары с дарами и частью воинов, а самому с друзьями выкупить лошадей да отправиться в путь по чужой земле.

К провидице они пришли не с пустыми руками — два сундука даров привезли. С украшениями, китовым усом да редкими травами, чем весьма угодили старухе. На радостях она им и баньку истопила, и квасом напоила, даже барашка заколола! В общем, уважила гостей. Сама она ушла в лес, что-то пошаманила — волки чуяли отголоски чужеродной, но сильной волшбы — а после вернулась с куском бересты и протянула его Харальду. Толку, правда, от этого было чуть. Незнакомые руны ему ни о чём не сказали. Устные пояснения тоже мало что разъяснили:

Он выберет кривду, переступит через род,

Подойдёт к краю высшим, но потеряет цельность.

Туда ему и дорога!

Харальд их тщательно записал на дощечке, покрытой тонким слоем воска, и периодически в неё заглядывал. Смысл? О нет, он всячески ускользал, ведь совершенно не ясно, о ком шла речь. Допустим, некто предаст свой род, но почему он подойдёт к краю высшим? А потом каким-то образом потеряет цельность. Какую? Кому-то отрубят голову? Впрочем, это была не забота Харальда, он лишь любопытствовал.

Весь путь до Волховьи, а после по ней до самого Старограда Харальд всё вспоминал ту дерзкую деву с чудным ароматом и милым ликом. Во снах он её не только обонял, но и давно сделал своей, отчего утром ему было особенно тяжко. Осознавать, что это всего лишь сон, призрачное видение… Невыносимо! Ощущать гладкую, мягкую кожу, прогибать податливое тело, вдыхать умопомрачительный аромат первоцвета и малины, чувствовать его на своём языке, лаская юную деву… и просыпаться в одиночестве! О, как он жаждал вернуться, учуять запах её следов и найти. Отругать за грибы, ведь если бы не они, он бы не сглупил и не нарычал на неё, а потом воплотить в жизнь всё то, что успел придумать, и ещё что-нибудь.

Пока плыли, у него хотя бы был вариант снять напряжение — тяжёлая физическая работа. Наравне со всеми он садился на вёсла и грёб, грёб до изнеможения, преодолевая течение реки. Но однажды это закончилось — за кормой появились шпили Староградских башен, а после показались и его деревянные стены. Ему бы радоваться — добрался до места без потерь, но его глодало чувство, будто он упускает что-то важное. Хотя, что может быть важнее выполнения возложенной отцом миссии?

Подбадривая себя мыслью, что всё это блажь, и вот сейчас он расслабится: помоется в бане, натешится с какой-нибудь девой покраше и успокоится, он сошёл на берег. Всё шло по плану. Драккары разгрузили, путников, как почётных гостей князя, поселили в палатах, организовали отдых, начиная с бань, заканчивая банщицами. Одна даже глянулась ему: невысокая, темноволосая, ладненькая.

Кого-то напоминала.

Но тело молчало. Наслаждалось помывкой, ласковыми прикосновениями проворных ручек, ароматами мыла… Всё. Больше его ничего не волновало.

Харальд даже растерялся от такого поворота. То есть как это так? Он — мужчина в расцвете лет, будущий альфа Архельдора, и… всё?

Похоже, та дева всё-таки его околдовала. Точно! Подсунула ему не просто грибы, от которых у оборотней начинается приступ ярости, но ещё и как то его приворожила. Негодяйка! Похоже, ему всё-таки придётся сначала её найти, прежде чем вернуться в родные земли, где такой гадости уж точно не растёт! И преподать ей урок… или два.

Глава пятая, в которой Рената и Ко заявляют о себе

Староград поразил Ренату до глубины души. Он был полностью деревянным! Она глазам своим не могла поверить. Складывалось ощущение, будто она приехала на базу отдыха, стилизованную под древнюю Русь. Точно, так вот куда она попала! Ну, или что-то типа этого. По крайней мере, архитектура сильно напоминала ту, что она видела на полотнах художников и в фильмах, где изображали старые времена, в тех же сказках, например.

Даже дороги и те были деревянные! Не говоря уже о стенах, дозорных башнях и, конечно же, домах. Запах стоял специфический. Топились печи, сновала всяческая живность, которая активно… функционировала. А ещё кричали торговцы и дети, лаяли собаки, ржали кони и прочее, и прочее. После лесного приволья Ренате захотелось заткнуть уши и надеть фильтрующую маску.

— Свежий хлеб! Покупайте свежий хлеб! — надрывался грузный мужчина, стоявший около лотка со своей продукцией. — Калачи, баранки, пряники!

— Свежее молоко! — стоявшая неподалёку женщина в сером платье не отставала от него ни в нахрапистости, ни в горластости. — Только что из-под коровы!

И так им всем захотелось и того и другого! Они с Жоланой переглянулись и печально вздохнули.

— Ничего, сейчас договоримся насчёт места выступления да купим и хлеба и молока, — подбодрил их Прас.

Он надеялся, что в этот раз сильно цену ломить не будут. Как оказалось зря. Уж слишком много желающих оказалось в городе и все хотели выступить на главной площади. Дело могло закончиться чем угодно, вплоть до аукциона за главное место на площади, ведь к городничему подошли не только Прас с Гармой и прочими членами труппы, но и прямые конкуренты.

Все они толпились