Мокрые плащи и одеяла практически не грели. Двери рубки пришлось подпирать собственными спинами: замок левой двери выломало ударом волны.

— По крайней мере, непогода не усиливается, — ободрял оптимист-Док.

— Ну. Завтра шмонданет, — предрек мальчишка. — Весенние шторма, дело известное.

Гаденыш-абориген напророчил. К следующему условному полудню ветер стал шквалистым, непредсказуемые порывы крутили связанные суда, волны захлестывали с разных сторон. Помпа уже окончательно перестала справляться. Энди пришлось перебираться на барку и поработать примитивно: ведрами. Как ни странно, в этом развлечении лучшей помощницей стала Хатидже. Зачерпнуть ведро вдове вполне было по силам, а быть смытой волной мужественная женщина отчего-то не боялась. Энди втягивал веревку с дамой и ведром обратно, черпальщики возвращались к развлечению.

— Глупейшее занятие, — справедливо отмечала леди. — Черпать воду решетом — так это у нас называется.

— Нет, решетом мы бы определенно черпать не стали.

— У вас на болотах напрочь отсутствует чувство юмора.

— У нас на болотах решето отсутствуют. Как и на борту славного «Ноль-Двенадцатого». А если бы этот инструмент имелся, мы бы его берегли. Разумнее рисковать ведрами — их на борту четыре штуки, и ни одно не потеряно.

— Ты слишком жаден для настоящего азартного игрока. И вообще дарк из биллиардной

— это противоестественно.

— Это куда нормальнее чем быть легковеснее ведра.

Вдова усмехнулась: отрицать, что сейчас она почти ничего не весит, леди не собиралась. На редкость разумная баба.

Перекрикивать шторм было сложно, черпальщики вновь сосредотачивались на работе. Борта «Заглотыша» все еще виднелись над водой, в неровных паузах между ударами ветра было слышно, как фыркает помпа на катере, устало отплевывая бесконечный океан…

Еще день и еще ночь…

Утро показалось ослепительным — небо сияло восхитительным цветом грубой оберточной бумаги. Энди впервые за эти дни вспомнил о повязке на глаза и очках. Ветер спал, волны меланхолично бились в борт катера, обдавая рубку мелкой дробью брызг.

— А хорошее стекло, — сказал мальчишка, разглядывая выстоявшее лобовое окно рубки.

— Это тебе не шутки, а Квинборский стекольный завод! — шкипер гордо поскреб щетинистый подбородок.

— Ишь ты! — восхитился юный туземец. — Это завод, который у Авмора? Там еще драконью желчь в тигли добавляют. Известное средство!

— Желчь-то? Это, да, что может быть надежнее. Стоит поблагодарить бога и инженеров. Да и дракона-благодетеля.

— Ну! — с энтузиазмом поддержал знаток местного стекольного производства. — Работаем, сэр?

Поработать пришлось крепко. Волнение успокаиваться не торопилось, откачать воду было трудновато. К вечеру «Ноль-Двенадцатый» поднялся на несколько футов, дифферент удалось уменьшить. Энди практически не поднимался из залитого трюма, заделывая разошедшуюся обшивку. Повреждения оказались не так уж велики, кроме той первой, крайне неприятной течи, отмечалась лишь легкая деформация швов.

— Переклепать местами надо, будет как новый, — отметил сообразительный мальчишка.

— Да, но для этого нужно попасть на хоть какую-то верфь, — вздохнул Энди.

Ловкий Гру оказался весьма полезен на подхвате. Мальчишка недурно нырял, не боялся оказаться на веревке за бортом, толково перестукивался через обшивку. За сутки управились с большой течью.

— Эт, млегоафиг, пятнадцатилетний поммех, — справедливо похвалил очищавший шланг помпы Сан. — Надо его из юнг повышать.

— Я бы удвоил жалование, — согласился Энди. — Поговорю со шкипером.

— Благодарю, сэр! — мальчишка, складывал молотки в ящик. — Лишняя «корона» мне не помешает. То-то маменька обрадуется!

— Ну и курва у тя мамаша, — вздохнул гребец. — Ребенка в море выгнать, стервееаком.

— Вы потише, она запросто услыхать способна, — испугался мальчишка.

Моряки засмеялись…

К следующему утру удалось воскресить «компад», и начать поднимать пары. Экипаж наконец-то попил горячего.

— Как немного нужно человеку для счастья! — философствовал доктор, разглядывая кружку с чаем.

— Это несомненно. Понять бы еще, почему при шторме в первую очередь исчезает посуда, — проворчал шкипер.

— Ее никсы воруют, — сообщил не чуждый местным суевериям мальчишка.

— Ладно, котелки уцелели, а с кружками и мисками что-нибудь придумаем, — махнул рукой Магнус. — Вопрос, куда нам держать курс, будет сейчас поважнее.

Точное местоположение «Ноль-Двенадцатого» на данный момент было абсолютно неизвестно. Шторм гнал катер на юг, но с какой скоростью и точно ли строго на юг, экипаж не знал. Секстант при отсутствии карты и странном поведении местных светил был бесполезен. Собственно, даже сколько суток длился ревущий ад было не совсем понятно. Магнус был уверен, что шесть дней, доктору казалось что пять. В любом случае, предстояло окончить восстановительные работы и лишь потом сделать выбор направления. Скромный запас оставшегося на борту топлива не позволял рисковать…

— Идем строго на север, мимо земли не промахнемся, — Магнус водил по карте пальцем с содранным ногтем.

— А если нас отнесло западнее? Выйдем прямиком к ихнему Конгеру, там кораблей порядком, заметят, — проявил осторожность ночной рулевой.

— Придется рискнуть. Это лучше, чем болтаться посреди океана без топлива. А буксировать катер «Заглотышем» — еще то удовольствие.

— Кто спорит, сэр. Но в резерве есть масло-жир, если идти «тихим», уклоняясь к востоку, запас хода приличный. Слушай, Магнус, если ненадолго забыть о нашей британской гордости, и спросить мнение мальчишки? Мы понятия не имеем, что лежит к востоку от мыса Анты. А Гру наверняка слыхал хотя бы слухи и враки.

— Не дури, Энди, при чему тут «британская гордость»? Сколько у нас в крови осталось той Британии? Даже у нас с доктором ее маловато, не говоря уже о некоторых. Лично я с готовностью поговорю с мальчишкой. Но принимать решение, основываясь на сказках и слухах… Мне казалось, ты серьезнее подходил к жизненной игре.

— Так мальчишка тоже цветной шар на игровом столе, — пробормотал Энди. — По-крайней мере, мне так кажется.

Моряки вышли на палубу. «Ноль-Двенадцатый» медленно дрейфовал к северо-востоку. Измученная вдова спала в будке-каюте на барке, остальной экипаж пытался ловить рыбу. Вернее, Док с мальчишкой возились со снастью, а беззадый гребец критиковал:

— Да ну, мляесмеходин, не разогнется, точно говорю.

— Ну. Просто попробуем, — Гру возился с плоской костью, вырезанной, видимо, из головы крупной черноперки.

Моряки с интересом наблюдали как он сгибает заостренную пластинку и прячет эту примитивную пружину в аппетитный кусок наживки.

— Любопытная идея, — Док указал на снасть пустой трубкой. — Но приманку растеребит мелкая рыба и твои старания, мой юный друг, окажутся тщетны.

— Ну. Мелкую рыбеху отпугнем, — мальчишка опустил уже снаряженную