Кто же одарил их этой надеждой? Кто научил их надеяться? Кто вселил им веру в лучшее будущее? Мы… Мы одарили их. «Блажен, кто верует!» – но меня могут спросить, откуда появятся потребности? Кто будет потребителями на этих базарах? Следует ли еще об этом говорить?

Раньше я указал на то, что благодаря вспомоществованию через доставку работы замечается, что 10 су превращаются в 150, что заработок увеличивается в пятнадцать раз. Проследим же теперь, верно ли это тоже и в большом, как и в малом. Обыкновенно говорят, что чем капитал больше, тем прогрессивно меньше барыш, получаемый с него. Да, если капитал бездеятелен или робко упрятан, то действительно так, но капитал, который работает, всегда приносит большой барыш; в этом-то и замечается вся суть социального вопроса. Но прав ли я, мы сейчас увидим. Я приглашаю для этого в качестве свидетелей богатейших евреев и покорнейше прошу их объяснить мне, почему они занимаются столькими делами, почему они за ничтожную плату посылают в недра земли людей рисковать своей жизнью и подвергаться различным опасностям, добывая уголь. Я думаю, что наши богачи делают это не для удовольствия рудокопов. Я далек от обвинения капиталистов в бессердечности и даже не допускаю этого. Я также не намерен шутить, так как я искренно желаю, чтобы между всеми евреями существовали мир и согласие, но… Так вот, нужно ли мне еще раз разъяснять толпе цель нашего переселения и указывать на средства, как привлечь ее в одно место?

Я никого не стану и не хочу в чем-либо уверять; ибо если я стану лгать, то ложь сама всплывет, в истине же моих слов только со временем убедятся. Я хочу только напомнить и указать, какое значение имеет для магометанина путешествие в Мекку или для католиков в Лурд и другие места – а таких пунктов очень много, где люди находят утешение во имя веры. Постараемся же указать и нашим собратьям конечный пункт их вековых страданий и странствований, пункт, где бы они могли утешиться. Наше духовенство нас поймет и пойдет с нами рука об руку.

Пусть всякий задается целью найти свое новое отечество, создать государство и сохранить в нем необходимый порядок, который будет зависеть не от прихоти одного или нескольких лиц, а твердо будет покоиться в установлениях и законах, и можно с уверенностью сказать, что такой пункт будет найден. Итак, если согласятся с моими примерами, что толпа может быть побуждаема к переселению только во имя веры в нечто лучшее, только во имя веры в приобретение спокойствия и свободы, то мотивы данного переселения очень просты. Подобная цель может только соблазнить толпу и способствовать тому, чтобы соединить ее воедино. Все это, взятое вместе, образует одно великое целое, именно – свободное отечество, которого наш народ не переставал искать, для которого наш народ перенес все лишения и притеснения. Когда движение начнется, одних перевезут, другие сами поедут, третьи пристанут, четвертые будут вовлечены по необходимости и общим потоком, а пятых заставят; и кто отправится в новую страну с верой, с воодушевлением, кто из первых примется энергично за работу, того ждет блестящая будущность.

Ни об одном народе не распространено столько ложных и неправдоподобных мнений, как об еврейском. Нас до того угнетали и притесняли, благодаря историческому ходу вещей мы пали духом и сами уверовали в свою неполноценность и в справедливость прочих обвинений. Между тем, если бы наши притеснители, обвиняя нас в неспособности к труду и торговле должны будут согласиться в том, что там, где только есть возможность, евреи уже давно стараются и наперерыв спешат избежать торговли. Еврейские купцы в большинстве случаев дают своим детям среднее образование. А также посылают в университеты, вызывая новые нарекания и обвинения в том, что они переполняют все высшие и средние учебные заведения. Но даже и в более мелких сельскохозяйственных классах наши стремления к торговле никоим образом не так велики, как о том думают. В восточных странах Европы имеется огромное количество евреев, не занимающихся никакой торговлей, и тем не менее не избегающих тяжелой физической работы. Стоит только Еврейскому союзу собрать статистические данные о наших евреях, и он убедится, что всякие виды фабрично-заводской деятельности, которые ждут евреев в новой стране, вполне удовлетворят теперешних ремесленников и мигом превратят многих мелких теперешних торговцев в отличных работников. Еврей вообще очень бережлив, находчив, исполнителен и быстро свыкается со всякой работой и специальностью, так как он предан своему семейству и готов для него пойти хоть в огонь и в воду.

Мне кажется, что разносчик, бродящий целую неделю по окрестностям с тяжелой ношей на плечах, не чувствует себя так хорошо, как о том думают его преследователи, а между тем он очень честный и порядочный человек, которого только обстоятельства и нужда заставили «гандлевать». Все эти люди легко и охотно займутся каким-нибудь ремеслом, если им дадут возможность сбывать продукты своей работы, и Еврейскому союзу удастся совершенно уничтожить эту мелочную торговлю и превратить в добрых и честных тружеников-ремесленников всех разносчиков и лиц без определенных занятий, давши им постоянный заработок. К тому же мелкая торговля вообще начала падать, теснимая крупными универсальными магазинами и складами, возникновение которых следовало бы нам в новых странах поощрять, так как они способствуют более легкому удовлетворению необходимых требований быстро нарастающего населения.

Еврейскому народу для внутренних и внешних сношений и тому подобных надобностей необходим, конечно, какой-нибудь правитель, какой-нибудь глава, который бы вершил все дела его. Но таким главой не может быть одна личность; здесь необходима известная моральная особь, которой может быть только Еврейский союз. Этот созидательный орган народного переселения, задачи и обязанности которого мы уже неоднократно излагали и изъясняли, тем более имеет все преимущества пред остальными видами правления, что составить его очень легко, ибо, возникнув из среды тех английских евреев, заслуживающих полного доверия, которым я в Лондоне изложил свой план и соображения, он и явится центром предпринятого переселения евреев.

Задавшись учеными и политическими целями, Союз прежде всего, по моему мнению, должен будет познакомиться с современными научными данными и предположениями, ибо переселение не может совершиться так просто, как это было в доброе старое время, когда наши предки выходили из Египта. Собравши все данные относительно численности и силы еврейского народа, он будет для евреев тем же, чем некогда был наш великий старец, Моисей, избавитель наш от ига египетского, исход которого так же напоминает нам наше теперешнее переселение, как прелестная старая музыка – современную оперу. Наше переселение будет так же покоиться на научных соображениях, данных статистики и других ценных приобретениях науки, как современную оперу сопровождает блестящая обстановка, электрическое освещение, чудные декорации, где тот же мотив исполняется с огромным числом скрипок, флейт, арф, с прекрасными хорами и первоклассными артистами.

Пусть это сочинение возбудит ученые исследования и споры относительно еврейского вопроса; пусть этим вопросом займутся друзья и недруги – и я надеюсь, что исчезнут все сантиментальные защиты и злые нарекания, лишенные всякого основания; я надеюсь, что споры перейдут на научную почву, где нет места голословным обвинениям, что спорящие будут искренно обмениваться своими соображениями, вооружившись научными и политическими данными. Союз же, собрав и изучив все эти речи и мысли, высказанные в парламентах и собраниях, на митингах и сходках, все напечатанное в газетах и книгах, основательно решит, хотят ли и должны ли евреи переселиться в собственную страну. Он займется теми данными о численности евреев на всем земном шаре и их имущественном и политическом значении, которые добыты точной статистикой.