наслаждаясь атмосферой. — Но разговоров накопилось много, знаете ли. У Льва Платоновича на всё есть история.

— Это замечательно, — согласился я, глядя прямо на их наставника. — Рад, что у вас здесь тёплая и дружественная атмосфера.

Я сделал паузу, позволяя им немного расслабиться и насладиться моментом. В воздухе витал лёгкий аромат кофе и старой бумаги, создавая ощущение уюта и непринуждённости.

— Но, как говорится, делу время, потехе час, — произнёс я, изменив тон на более серьёзный. — У меня есть для вас предложение.

Едва я обронил эту фразу, как в помещении повисла тишина — находившиеся передо мной люди давно ждали этого момента. Я позволил себе откинуться на спинку стула и, в очередной раз оглядев присутствующих, продолжил:

— Я хочу предложить вам продолжить вашу работу, но уже в лаборатории моего княжества, — медленно начал я. — Мы предоставим вам достойные условия: хорошие зарплаты, жильё, транспорт — всё, что потребуется для комфортной и продуктивной работы. От вас требуется сущая малость — добросовестная работа и строгое соблюдение родовой тайны.

Ученые переглянулись между собой, некоторые склонились друг к другу, шепча что-то на ухо. Я не стал подслушивать их разговоры, уважая их право на обсуждение. Взгляд Льва Платоновича был направлен куда-то вдаль, но я чувствовал, что он-то как раз своё принципиальное согласие уже дал, осталась только молодёжь.

Наконец, слово взял Сергей, как правило, всегда говоривший от лица всей группы. Его глаза сияли, и в голосе звучала смесь осторожности и решимости.

— Мы, в принципе, согласны, Ваша Светлость, — начал он, слегка наклонив голову. — Однако хотели бы отметить, что текущая лаборатория не отвечает современным стандартам. Для нашей работы потребуется новое оборудование, соответствующее уровню задач, которые вы перед нами ставите.

Услышав слова Сергея, я согласно кивнул.

— Это вполне ожидаемо, — ответил я с лёгкой улыбкой. — Составьте подробный список необходимого оборудования, и я позабочусь о том, чтобы всё было доставлено в кратчайшие сроки.

На этот раз молчали люди недолго, и очень быстро оживились. Учёные обменялись довольными взглядами, в их глазах зажёгся огонь энтузиазма. Лев Платонович слегка улыбнулся, и я уловил в его взгляде одобрение.

Я встал, давая понять, что разговор подходит к концу.

— Ближайшие несколько дней меня не ждите, — сообщил я, обведя всех взглядом. — О вашем обустройстве и комфортной жизни позаботится один из моих помощников. Постарайтесь освоиться, привыкнуть к новым условиям и подготовить всё необходимое для начала работы.

На этих словах я коротко кивнул им на прощание, развернулся и направился к двери, ощущая на себе их взгляды. В этот момент Лев Платонович тихо произнёс:

— Алексей Михайлович.

Я обернулся и встретился с его пристальным взглядом.

— Да, Лев Платонович?

Пожилой мужчина слегка поднялся со своего места, опираясь на спинку стула.

— Хочу поблагодарить вас за доверие и возможность продолжить нашу работу, — сказал он с искренней теплотой в голосе. — Мы не подведём.

Я улыбнулся, чувствуя, как внутри разливается тёплое чувство удовлетворения.

— Я в этом не сомневаюсь. До скорой встречи.

Выйдя из комнаты, я снова оказался в длинном коридоре, который теперь казался менее мрачным. Сквозь слегка приоткрытое окно проникал луч солнечного света, освещая путь впереди.

* * *

Оказавшись в гостиной своего загородного дома, я вдохнул запах домашнего уюта. В кресле в углу комнаты расположился дядя. А у окна, с лёгким румянцем на щеках, устроилась дожидавшаяся меня Виктория, которая сразу поднялась, заметив моё появление.

— Всё готово? — спросил я, обращаясь к Святогору.

— Да, Алексей. Можно выдвигаться, — ответил он, слегка наклонив голову.

Повернувшись в сторону сестры, я, прищурившись, её оглядел.

— Ты точно не хочешь остаться? — стараясь придать голосу мягкость, произнёс я, но в нём всё же проскользнула нотка беспокойства.

Княжна отрицательно покачала головой, её волосы мягкой волной скользнули по плечам. В глазах Вики сияла решимость, смешанная с лёгкой тенью грусти.

— Как бы ни было опасно рядом с тобой, — произнесла она тихо, но уверенно, — оставаться одной мне ещё опаснее.

Я вздохнул, стараясь сдержать вспыхнувшее недовольство.

— Но ты не будешь одна! — возразил я, чувствуя, как в голосе поднимается ворчливый тон. — Здесь есть люди, которые смогут позаботиться о тебе.

Виктория смотрела прямо на меня, и в её взгляде читалось упорство, которому было трудно противиться. Её брови слегка сдвинулись, а губы сжались в упрямой линии.

— Я приняла решение, — несмотря на свой вид, спокойно промолвила она. — Пожалуйста, возьми меня с собой.

Я понимал её чувства, но опасения за безопасность сестры перевешивали. Впрочем, в словах Виктории тоже был смысл, и спорить дальше будет глупо.

Глубоко вздохнув, я закрыл глаза и отдал ментальную команду. В воздухе повисло едва заметное колебание, словно невидимые щупальца заполнили пространство, и в следующее мгновение мы исчезли из дома.

Оказавшись в просторном зале терминала аэропорта, где прохладный воздух сменил тепло гостиной, я огляделся. Высокие стеклянные стены пропускали холодный свет вечернего неба, а полированная мраморная плитка отражала приглушённое сияние потолочных ламп. Мерный гул аэропорта окружал нас со всех сторон: объявления диктора, разговоры пассажиров, далёкий рёв самолётов.

Возле входа в закрытую зону нас ждал полковник Калинин. Он, как и в прошлую нашу встречу, был одет в гражданскую одежду — тёмные джинсы, рубашка поверх футболки и тёплая куртка, которая сейчас была у него в руках.

— Алексей Михайлович, — поприветствовал он, пожимая протянутую руку, едва заметно наклонив голову. Его голос был твёрдым, но уважительным. — Всё готово. Наш борт ожидает. Можем вылетать по вашему сигналу.

— Благодарю, полковник, — ответил я, кивая ему. — Давайте не будем терять времени.

— Сударыня, — поприветствовал он также шедшую позади меня княжну, на что Вика коротко улыбнулась и ответила легким кивком.

Калинин развернулся на каблуках и повёл нас через лабиринт коридоров терминала к выделенному выходу. Его шаги были чёткими и размеренными, а осанка — безупречной. По пути он продолжал говорить, не оборачиваясь:

— Экипаж проинструктирован, маршрут согласован с высшим командованием. Все меры безопасности приняты. Предполагаемое время в пути — один час тридцать минут.

Я слушал его механические отчёты, но мысли уже уносились куда-то вдаль. Мне не хотелось вникать в детали, которые сейчас казались несущественными. Главное — поскорее добраться до места назначения.

Мы вышли на лётное поле, где прохладный ветер обдал нас свежим морозным воздухом. Небольшой самолёт