Положила его в ящик стола, даже бережно края расправила. И, в общем-то, все. На этом мои познания о том, куда его еще можно применить, закончились.

Хоть и пыталась изучить все, что получилось найти, в интернете, даже несколько статей прочитала. Но понятнее от этого не стало. Радовало только одно — если Глеб собирается меня учить, то у меня будет лишний повод увидеть мужчину.

Мама обрадовалась моему возвращению, долго расспрашивала о том, как все прошло. Я рассказала, как есть. Только про визит к жене Воронина не упомянула. Сама не знаю почему, но я не хотела, чтобы мама о ней узнала. Мне и так не по себе от этой встречи, вспоминать о ней лишний раз не хочется.

— А как тебе Москва? — интересуется мама. — Хотя бы было время погулять?

Я тут же вспоминаю свою прогулку по городу под подробные инструкции Глеба по телефону. Губы растеклись в улыбке, как у чеширского кота. Мужчина, даже находясь за тысячи километров, провел меня по самым красивым местам столицы. Наверное, это была лучшая прогулка в моей жизни.

— Да, успела погулять. Это было чудесно, — рассказываю маме. Подробно описываю свой маршрут, а она удивляется, что мне удалось столько всего успеть за такой короткий промежуток времени.

— Кстати, — вспоминает мама, — Астор заходил вчера.

Вот черт! Я же совсем о нем забыла! Увидела медовые глаза, услышала хриплый голос в трубке телефона, и мозг отключил все ненужное.

— Ой, я же обещала пойти с ним в кино, — хоть и поздно, но вспоминаю. — Он сильно огорчился, что меня не было?

Астор — это сын маминой хорошей знакомой. Ему двадцать три, и у его родителей кондитерская недалеко от нашего дома. Хороший парень, симпатичный. Мечта любой девушки.

Только у меня от его близости сердце не екает почему-то. Он разными путями две недели заманивал меня на свидание. И я сдалась, согласившись на поход в кино. А потом так обидно его продинамила. А как иначе? Я о нем даже не вспомнила за всей этой суетой с поездкой в Москву.

— Сильно, — говорит мама, посмотрев в мою сторону с укором, — но старался не подавать виду. Ты бы хоть позвонила мальчику, извинилась.

— Обязательно, мама, — заверяю ее, развешивая в шкафу вещи, которые достала из чемодана.

Даже не знаю, куда я теперь смогу это все носить. На рынок? Или на работу? Представляю реакцию Вернера, когда я припрусь на службу вот в этом пальто, которое стоит больше моего месячного оклада. Или вот это платье. Может, его можно надеть на свидание? Только с кем? Вряд ли Глеб когда-нибудь пригласит меня. А для свидания с Астором такой наряд будет неуместен. Ладно, потом разберусь.

Астору мне звонить не пришлось. Он сам наведался в гости в тот же вечер. Даже букет цветов принес.

— Извини, что так получилось, — говорю парню, расправляя цветы в вазе. — Пришлось срочно уехать.

— Ничего страшного, — улыбается Астор.

В его синих глазах пляшут радостные искорки. А я думаю о том, что вот такие же счастливые искорки хотела бы хоть раз увидеть в других глазах, медово-карих.

— Если ты свободна сегодня, можем пойти погулять, — предлагает парень, напряженно вглядываясь в мое лицо в ожидании ответа.

Набираю в грудь воздуха, попутно пытаясь придумать вескую причину, чтобы отказать.

— Конечно, сходите, — влезает мама, не давая мне сказать. — Погода сегодня чудесная.

И теперь уже две пары глаза смотрят на меня выжидающе.

— Ладно, — выдыхаю, — если только недолго.

Перед тем, как уйти с Астором, подмечаю довольное лицо мамы. Она давно хотела свести меня с этим «хорошим мальчиком». И я поначалу не была против. Только теперь мои мысли витают далеко, даже, когда Астор вовсю делится своими планами.

— Мы с мамой планируем открыть еще одну кондитерскую, — рассказывает парень, — если все будет так, как запланировано, то уже осенью сможем это сделать.

Мы уже два часа гуляем по городу. Погода чудесная, и мне приятна компания Астора. Но то, что я ощущаю к нему, не идет ни в какое сравнение с тем, что я чувствую к Глебу. Если Астор для меня скорее друг, то от одного воспоминания о Глебе по телу пробегает стая мурашек.

— Ух ты! — говорю ему, подбадривая улыбкой. — А на открытие пригласишь?

— Конечно, — сразу же отзывается парень. Будто я спросила что-то такое, о чем могла бы и не спрашивать. — Ты можешь там работать. Хочешь, я поговорю с мамой?

Это приятно. Очень. Это означает, что он доверяет мне.

Почему бы нет? Я знаю, почему. Все из-за другого мужчины с медовыми глазами. Уйти из клиники — значит, перестать с ним видеться. А я только этими встречами и живу в последнее время. Жадно ловлю каждое его слово, каждый взгляд.

— Маша? — отрывает меня от воспоминаний о мужчине Астор. — Ты меня слышишь?

— А?

Нет, прости, я совсем тебя не слушаю. Потому что перед глазами, даже сейчас, совсем другой мужчина.

— Может, зайдем? — машет Астор рукой в сторону кафе.

— Давай в другой раз, — мне не хочется мороженого.

Рука все время тянется к телефону, проверить, не прислал ли Глеб очередные инструкции. Хотя, с чего бы это? Я ведь больше в них не нуждаюсь, а он больше не нуждается в моей помощи.

— Ты какая-то другая сегодня, — говорит задумчиво Астор.

— Разве?

Неужели, так заметно? Я же все время в облаках витаю, думая о Глебе.

— Тебе не интересно со мной? — спрашивает парень.

— Нет, что ты! Мне интересно. Просто я очень устала на работе.

Кстати, это правда. За три дня руки немного отвыкли от нагрузки, и теперь мышцы болят.

— Что же ты не сказала?! — искренняя забота в голосе парня вызывает укол совести в груди. Он ведь так старается понравиться. А я… у меня не получится оценить его по достоинству. — Давай провожу тебя домой.

Хороший парень, добрый. Большая удача встретить такого. Так что же в груди ничего не екает рядом с ним?

Едва я переступаю порог квартиры, достаю мобильный, чтобы проверить входящие сообщения. Конечно, там ничего нет. Да и вряд ли я бы пропустила, если бы что-то было.

Разочарованно выдыхаю и убираю телефон от себя подальше. Пытаюсь таким способом