Глава 7

Через пару дней после визита старшины механиков куклу купили. Готтольд сказал, что покупатель был доверенным человеком дукса. Он отправлял посольство в княжество Бодцвиц, которое располагалась в полутысяче миль к югу. Дукс и князь разделили между собой главные мореходные маршруты и заключили соглашение об условиях торговли по ту сторону большого моря.

Вместе с договором посланники Наяхафена везли щедрые подарки. А кукла, слухи о которой быстро разошлись по городу, стала отличным дополнением. Секретарь дукса долго рассматривал Леонору, в итоге назвал последнюю цену в триста восемьдесят таллеров. После короткого обсуждения Виглеры согласились.

Близнецы провожали куклу с грустью и теплотой, словно члена семьи. Даже Орель, который отправил на южные границы орденских земель десятки боевых механизмов, чувствовал толику сожаления. За короткое время успел привыкнуть к постоянно двигавшейся кукле. Да и прежде не доводилось собирать настолько милых автоматов.

Несмотря на скидку, серебра с запасом хватило, чтобы оплатить работу кузнеца и Агнессы, компенсировать близнецам затраты на покупку камня и металла. Когда Орель раздал все долги, то у осталось двести пятьдесят таллеров.

Лехтман решил, что настала пора отправить в свой мир первую партию веркштейна. Прошло уже достаточно времени и от него наверняка ждали хоть каких-то результатов. Но когда Готтольд обратился к главным поставщикам камня в республике, везде ему ответили отказом.

Старшина гильдии механиков действовал на опережение и удостоверился, что ни близнецам, ни Орелю не продадут веркштейн. Ни маленький самородок, ни большой. Даже когда отчаявшийся Готтольд предложил двойную цену, ему отказали.

Это было неприятно, но преодолимо. В рыбацких деревнях, располагавшихся к северу и югу от города, хватало ныряльщиков-одиночек. И там при должном везении можно было купить самородки, от совсем небольших до крупных. Но это требовало лишних времени и усилий.

Спустя несколько дней после продажи куклы Орель сидел в мастерской и рисовал углем по натянутому на раму холсту. В период вынужденного простоя он делал наброски будущих механизмов.

Лехтман прислушался к шуму в лавке. Он услышал голос Агнессы. Девушка разговаривала на повышенных тонах. Ей спокойным басом отвечал мужчина. Заинтересовавшийся механик выглянул в переднюю часть дома.

Сестра Виглер спорила с рослым широкоплечим парнем. На взгляд Ореля, профессиональным воином.

— Джерт, ты меня не слышишь. Я не возьмусь за работу, пока не получу бумагу из канцелярии дукса.

— Агни, тебе недостаточно моего слова?

Парень говорил вполне дружелюбно, но с долей раздражения в голосе.

— Да. Прости. Разговор идет о торговле с морем. Ты сам понимаешь, почему в этих вопросах мы должны беречь репутацию. Начну работу только когда получу на бумаге разрешение дукса и Совета Меркаторов.

— Времени нет. Надо закончить к завтрашнему вечеру.

Орель сделал пару шагов вперед и увидел, что на стойке рядом с девушкой лежало копье. Коротко древко длиной примерно в три фута. Дальше начинался стальной стержень, оканчивающийся узким наконечником. Присмотревшись, Лехтман понял, что это было не копье, а гарпун.

— Агни, если ты не возьмешься за работу прямо сейчас, то заказ не получишь. Придется отнести к кому-нибудь из портных, кто ткань окрашивает.

Девушка молчала. Задумалась. В это время посетитель повернул голову, увидел притаившегося механика. Орель первым вежливо кивнул. Мужчина рассеянно отреагировал на приветствие и вернулся к кукольнице. Подождал еще немного. Не услышав ответа, положил ладонь на гарпун.

— Стой. Хорошо, сделаю. Но прошу, все-таки постарайся принести бумагу, когда придешь забирать.

— Сколько времени потребуется?

— Сегодня начну раскрашивать, наверное, до поздней ночи. С утра покрою лаком и надо будет подождать часов шесть. Приходи с закатом.

— Договорились. Сразу же принесу две дюжины таллеров в оплату.

— Передавали пожелания по расцветке?

Орель вспомнил, что об этом же Агнесса спрашивала его о лице для куклы. Как и механик раньше, Джерт только пожал плечами.

— Море любит яркие цвета. Ну и чтобы в какой-нибудь узор получался.

— Поняла. Сделаю на свое усмотрение. Заказчик останется доволен.

— Но не забывая, что море — враг.

— Море — враг, — эхом повторила Агнесса.

На этом разговор закончился. Посетитель пообещал вернуться завтра, развернулся и широким шагом вышел из лавки. По его манере двигаться Орель мысленно подтвердил предположение, что это опытный фехтовальщик.

Агнесса подошла к перегородке и крикнула:

— Готтольд, иди сюда! Приходил Джерт, передал гарпун для обмена! Кузен, ты тоже останься. Времени немного, понадобится твоя помощь.

Брат Виглер отправился в ремесленный квартал за лаком из смолы дерева корцтан. На просьбу Ореля рассказать о растении, Готтольд объяснил, что оно росло только по эту сторону большого моря. И если нанести достаточно толстый слой смолы на древесину или металл, то она долго будет защищать от морской воды.

Орель держал гарпун за стальной стержень, пока Агнесса покрывала древко белой краской. Это был первый слой, подложка, на которой последующие цвета станут смотреться ярче. Пока гарпун сох, девушка набросала узор, состоящий из чередующихся ромбов красного, желтого, голубого и светло-зеленого тонов.

На взгляд Лехтмана, получилось нелепо. Слишком аляповато и безвкусно. Стоило остановиться на двух-трех сочетавшихся красках. Но Агнесса объяснила, что у моря другие представления о красоте. Они ценили не только металл, но и яркие вещи. Особенно у глубоководных озиртов.

Гарпун, на котором Виглер нанесла разметку будущего узора, предназначался вождю большого клана с морского дна. В темноте под толщей воды яркие и необычные для моря краски ценились особенно высоко. А в обмен республика получит полторы сотни крайне редких розовых жемчужины.

Орель отметил, что торговля с морем не ограничивалась одним лишь веркштейном.

— Почему обратились именно к вам?

— По старой дружбе. Ну и у меня действительно хорошо получается. После кукольных лиц рисовать прямые линии одно удовольствие.

— Этот Джерт выглядит чуть помладше вас. Неужели тоже ваш бывший покупатель?

— Нет. Джерт Фок — старший товарищ и компаньон Фритца Ризерда, сына и наследника дукса. Они вместе росли, как лучшие друзья, оппоненты во время обучения фехтованию, все такое. В результате Фритц получил абсолютно лояльного человека, который будет рядом до скончания жизни.

— А при чем здесь вы?

— Как раз сын дукса часто к нам заходил. Даже пока светское общество не до конца простило нам отцовское преступление. — Агнесса после паузы упрямо повторила. — Преступление, которого никогда не было.

— И вы подружились?

— Насколько это возможно. Конечно, игрушки Фритца уже давно не интересуют, но иногда он напоминает о себе. И