живот, и гуляй. Саночники видели, позвонили, — сказал Соломеев, рукой указав на лыжню вниз по склону.

— Белая «Газель».

— Белая, — подтвердил Соломеев и повел рукой в сторону выезда из города. — Камера там установлена, уже сняли видеозапись с нее.

— И человек в маске за рулем? — Прокофьев скорее утверждал, чем спрашивал.

— Человек в маске.

— Больше камер нет.

— Если свернуть на карьеры, — кивнул Соломеев.

— Луковы уже там.

— Луковы. Луковы могут и не подвести.

— Но мы все-таки поедем, — Прокофьев положил руку на плечо Ярыгину, предлагая ему продолжить путь. — Вдруг им помощь нужна будет.

Соломеев кивнул, отпуская их. А зачем ему здесь «убойный» отдел? Как было совершено преступление, понятно, убить Рубчакова мог только Сивцов или подкупленный им инкассатор, если таковой имелся. Сивцова рано или поздно найдут, а «галочку» в графу раскрываемости можно поставить уже сейчас. Пока только условно, но тем не менее.

— От подельников Сивый избавляется, — закрывая за собой дверь, сказал Ярыгин. — Денег много не бывает, делиться не хочется.

— А инкассаторов дальше везет.

— Закопают их где-нибудь, как потом поймешь, кто предатель.

— Всех закопают, и предателя тоже.

— Ну, если Рубчакова не пощадили.

— Всех закопают, — повторил Прокофьев. — Если Сивцов уйдет.

— Да не должен, — неуверенно проговорил Ярыгин. И, подав голову вперед, глянул вверх. — Туча нехорошая, и ветер крепчает. Как бы не заметелило.

Прокофьев снова позвонил Саше, но, увы, белую «Газель» братья на своем пути до сих пор не встретили. А погода действительно оставляла желать лучшего: и ветер усилился, и снег повалил.

Но Луковы не сдавались, и Прокофьев колесил по предполагаемым маршрутам преступников, пока видимость не ухудшилась до нуля. Вот тогда и возникла задача вернуться домой по занесенным снегом дорогам. Им повезло, обе машины благополучно вернулись в город, но, увы, без результата.

Грабители ушли, план «Перехват» действовал, но шансы разыскать преступников были ничтожно малы.

* * *

И от батарей тепло, и чай горячий, а Сашу и Пашу знобило, но это не температура, они всего лишь продрогли до мозга костей, и все из-за сломанной печки в машине.

— Сейчас бы в баньку, — постукивая зубами, мечтал Паша.

— Сейчас бы Сивого за гриву и в стойло! — Саша с силой надавил на чашку, которую держал в обеих ладонях.

Был бы фарфор, как у Шимановского, раздавил, а у них фаянс. Из фарфоровой чашки сейчас Прокофьев чай хлебал в кабинете у начальника. Вряд ли у него в этот миг на душе радостно. Преступников упустили, и это при том, что была возможность у подчиненных взять их на месте преступления. И на карьерах их где-то упустили. Там они были, Саша нутром это чувствовал. Но в том районе столько дорог!

— Чего это с вами? — спросил Ярыгин. Он тоже пил чай, но стоя у окна, с телефоном в руке.

— А что это с нами?

— Как цуцики дрожите.

— Тебе бы на машине, с отключенной печкой! — вздохнул Паша.

— Закаляетесь! — засмеялся Савелий.

— Девочкам это нашим скажи, вдруг поверят.

— У наших девочек все между нами, девочками… Кстати, а где они? — спохватился Саша.

В кармане зазвонил телефон. Неужели начальник? Неужели снова спецназ на помощь шлет?

Но, как оказалось, звонил лейтенант Осянников, с которым вчера познакомился Саша и о котором уже успел забыть. Да и не думал он, что этот гаишник когда-нибудь позвонит, но телефон ему на всякий случай оставил.

— Александр? — спросил он и, не дожидаясь ответа, произнес: — Мы тут вашу беглянку задержали!

— Вахта выжила? — сострил Саша.

— Да нет, пока на карантине… — в том же тоне ответил ему лейтенант. — Сами за ней приедете или подвезти? А можно переправить… Почтой. Электронной.

— Женя, дело, по правде говоря, очень серьезное. У нас только сегодня по этому делу два трупа. Слышишь, как зубы стучат? Это от злости!..

— Тогда мы уже рядом, через часок подвезем!

— Слышишь, зубы стучат? Это уже от радости!.. Спасибо, дорогой! Жду!..

Только он сбросил вызов, как открылась дверь, и появилась Раиса. Все как обычно, невообразимо деловая. Статуя величия без пьедестала.

— Здравствуйте, девочки! — хмыкнул Паша.

— До свиданья, мальчики! — Раиса смерила его взглядом и обернулась. — Ну что там у вас?

В кабинет нехотя, неуверенно вошла эффектной внешности девушка отнюдь не юных лет. Черты лица правильные, но какие-то жесткие. Впечатление такое, как если бы художник написал портрет красивой милой девушки на грубом холсте. Длинные распущенные волосы, короткая пышная куртка, джинсы в обтяжку, сапоги на шпильках. Саша впервые видел эту длинновласку, но у него вдруг возникло чувство, что он знает ее.

— Кто там Ингу заказывал? — подталкивая девицу, язвительно спросила Лида.

Нетрудно догадаться, кому она обращала свой, в общем-то, риторический вопрос. Саша испытал чувство досады. Он знал, как расколоть Лизу Дятлову, и собирался сделать это в самое ближайшее время, чтобы первым узнать, вернее, получить подтверждение, что девушек на Тамбовском шоссе убил Сивый. И вдруг появляется другой свидетель убийства. Это ли справедливо, если Феоктистова и Сальникова первыми получили признание?

— Ту самую? — глянув на брата, с заметной досадой в голосе спросил Паша.

— Ту самую! — с нескрываемым торжеством передразнила его Раиса. — Знакомьтесь, Инга Миронова.

— А бант? — Саша шлепнул себя ладонью по бедру.

— В стирке! — поддела парня Лида.

— А блондинку кто порезал ножом?… — торопливо, невпопад спросил Паша.

— Я не хотела, Марго сама руку подставила, — вздохнула Инга и, усаживаясь на стул, автоматически оправила руками несуществующую короткую юбку, видимо, забыла, что на ней джинсы.

— А ее звали Марго?

— Марго и Валенсия… Я их не убивала. Это все Сивый!

— Так просто? — спросил Ярыгин.

— Так просто! — мило и даже с благодарностью улыбнулась ему Лида.

С ним-то она не пикировалась, под ногами у него не мешалась, малину ему не портила, а сейчас он одним коротким вопросом подвел ситуацию под общий знаменатель. Действительно, все просто. Саша с Пашей, считай, два дня убили на Дятлову и за Ингой охотились, ночь не спали, и тут вдруг раз — все закончилось без них.

Залетных проституток на Тамбовском шоссе убил Сивый. Все, точка. И Дятлова, если она сейчас появится, всего лишь это подтвердит.

Майор Прокофьев открыл дверь без шума, так же тихо вошел в кабинет, но все интуитивно почувствовали появление начальника, и все взоры обратились к нему. В кабинете стало тихо.

— Что там у вас? — спросил Прокофьев.

— Свидетеля задержали, — невозмутимо и небрежно сказала Раиса.

— Канаткину и Мурыгину убил Сивцов, — заявила Лида.

— Канаткину и Мурыгину? — Прокофьев требовал пояснения.

Он обращался к Феоктистовой, но напряженность момента передалась и проститутке, она поднялась со своего стула, завороженно глядя