Но Тьяго всего лишь улыбнулся, кивнул:

– Засчитано за правильный ответ. Раздевайся, ложись. – и зашел в комнату.

Ночь мы провели в обнимку и между нами ничего не было.

Тьяго заснул быстро, но ко мне сон не шел. Я вспоминала наш с Рэем первый раз.

♡♡♡

Я хорошо помнила тот вечер. Мы взяли такси и приехали к нему домой. Целовались всю дорогу, но, когда зашли в квартиру, почему-то засмущались. Рэй открыл нам по бутылке пива в холодильнике. На мне было маленькое блестящее платье с косым вырезом, высокие каблуки и я чувствовала себя странно неуместно в этой светлой, чистой и домашней комнате. Я стала нервничать. Я не знаю, что делать, как себя вести, я буду выглядеть глупо, а если я не понравлюсь ему голой…

– Я, наверное, пойду. – Я поставила недопитое пиво на стол.

– Подожди. – Рэй сделал шаг вперед и сразу навис надо мной. Он был выше и шире меня раза в два. Легко поднял за талию вверх и посадил на стол так, что мои глаза оказались на уровне его. Ну почти.

– Точно не хочешь остаться? Его губы были близко от моего рта, говоря, он легонько касался губами моих. Его аромат – терпкий, древесный – дурманил. Я покачала головой.

– Может, и хочу.

Он стал целовать меня, совсем нецеломудренным поцелуем. Глубоко просунув язык в рот, исследовал его изнутри. Его правая рука лежала у меня на затылке и сильные пальцы массировали мою голову, левую руку Рэй просунул в вырез платья и обхватил грудь, сжав сосок между пальцами. Ни один мужчина никогда не трогал мою грудь. Я не была привычна к таким грубым ласкам, голова шла кругом от ошеломления и испуганного восторга, все ощущения были совершенно новыми. Не прекращая поцелуев, он задрал подол платья до талии, стащил трусики. Я задеревенела. Сейчас все случится, да? Что я должна делать? Может все-таки сказать, что я ничего не умею? Он расстегнул свои брюки, стянул с трусами до колен, потом вообще снял, мне хотелось посмотреть и одновременно страшно: я зажмурилась, а когда открыла, Рэй уже снова подошел вплотную, раздвинул ноги, встал между колен, прошептал на ухо:

– Ты уже готова?

Я подумала, что если не решусь сейчас, то точно уже нескоро, и сказала

– Да.

Он откуда-то достал презерватив, ловко надел – я не рассмотрела – и стал втискиваться в меня, выругался, ты же сказала, что готова, плюнул на ладонь, смазал меня и резко вошел. Было ли больно? Боль – неправильное слово. Меня как будто распирали домкратом изнутри, сильно, настойчиво и неумолимо. В глазах было темно, накатывала паника – это никогда не закончится, он меня сейчас разорвет. Я отпихивала его от себя руками и ногами со всей возможной яростью – пусти, пусти. Внезапно сопротивление прекратилось. Он остановился и начал материться.

– Это что за сюрпризы? Какого хрена ты не сказала, что девственница? – Он был зол, просто в ярости, мне казалось, он начнет меня душить.

– Пусти – я чувствовала его в себе и это было неприятно, я хотела освободиться, избавиться от ощущения, что меня раздирают на части.

– Да черта с два я тебя отпущу! Отвечай! Почему не предупредила?

– Я подумала, что ты тогда не захочешь!

– И блядь, ты была права! Не захотел бы! Я не насилую неопытных дур!

Я стала плакать. Он грубо держал меня за плечи, кричал на меня, а еще больше всего мне хотелось, чтобы я вообще сюда никогда не приезжала.

При виде моих слез он смягчился. Он вышел из меня – легче стало ненамного, я, наверное, теперь не смогу свести ноги вместе. Голос Рэя звучал спокойно, когда он снова заговорил.

– Дура. Безмозглая. Очень больно?

Я кивнула.

– Пожалуйста, отпусти меня. Я больше никогда не буду.

– Не будешь что? Врать, что девственница? Так больше не надо.

– Нет. Никогда больше никакого секса. Ни с кем. Что в нем все нашли, это отвратительно, это ужасно, это мучительно…Столько хихиканий в школьных раздевалках, а на деле огромная дубинка между ног.

Он засмеялся, хотя ничего смешного решительно не было.

– Обхвати меня руками и ногами. Как обезьянка.

– Не хочу. Пусти.

– Не пущу. Давай. – Он сам закинул мои ноги себе на талию, обхватил и отнес на кровать. Стащил платье, которое и так сбилось вокруг талии, лег сверху, приподнялся на локти:

– Не бойся. Ничего не буду делать.

– Зачем тогда все это? Просто слезь, и я пойду домой.

– Неа. Будем разговаривать.

– Что, прям так?

– Ага. Тактическое преимущество в беседе. Меня не смущает, что мы голые, а вот тебя очень даже.

Он был чертовски прав. Ощущать всей поверхностью обнаженного тела его кожу, волосы на ногах, руки рядом с грудью, член на своем лобке…Это было неуютно и странно. По мне побежали мурашки.

– Откуда ты такая взялась-то, самостоятельная? Тебе же восемнадцать сегодня, ты говорила. Решила, значит, подарок сама себе сделать. Почему я?

– Уже и не знаю. Ладно. Ты красивый. Смешной. И разбираешься в машинах. – Последнее было правда, мы весь вечер с азартом обсуждали сравнительные характеристики SSC Ultimate Aero и Bugatti Veyron Super Sport. Рэй оказался таким же страстным автолюбителем, как я. И ты хорошо целовался, мне кто-то сказал, что значит, и в постели все будет отлично. Но, видимо, примета не совсем верная – подумав, добавила я.

– Примета неверная, как же. В машинах, говоришь, разбираюсь… А скажи, Мариза, ты хорошо водишь?

– Не знаю. Но Хавьер-это мой отец – говорит, что я единственная, с кем он может ехать рядом и спокойно…

– Заснуть?

– Да. – удивилась я – откуда ты знаешь?

– Мой дед тоже вечно так говорит. Ок, значит, водишь ты хорошо. Когда в первые села за руль?

– В четырнадцать.

– И сразу, наверное, села и поехала под сотню?

– Нет, конечно, нет! В первый раз мне даже тронуться Хавьер не разрешил…, тут я увидела ухмылку Рэя и осеклась.

– Дошло, да? Курица. Сегодняшний заезд только для опытных гонщиков, поэтому ты и вылетела с трассы. Так что советую попробовать в другой раз на более низких скоростях.

– Советуешь?

– Точно. Со знанием дела.

– Да уж как-то не хочется снова по незнанию вылететь в кювет.

– Ну, тебе определенно понадобится опытный тренер…