Уверена, за господина Чена с радостью выдадут своих прекрасных дочерей семьи Цзяо и Вэй. Их дочери… тоже очень любят купаться в озере.

Госпожа Чен прикрылась шёлковым рукавом, чтобы спрятать усмешку.

– Долгих лет вашему браку и процветания роду Лэй, – сказала госпожа Чен на прощание.

Они расстались и пошли каждая в свою сторону.

Сяо Ян шла очень прямо, не обращая внимания на людей, что толпились вокруг, таращились на неё и показывали пальцами, обсуждая то, что только что увидели – как невестка из рода Лэй мирно прощалась со старшей госпожой из рода Чен, хотя им полагалось враждовать до самой смерти.

Ещё больше слухов пошло после того, как из дома Лэй в дом Чен были отправлены богатые подарки, а из дома Чен в род Лэй тут же отправились подарки в ответ.

Старшая госпожа дома Лэй – госпожа Фанг узнала об этом почти сразу. Как только новая невестка вернулась домой.

– Матушка, что же это такое?! – воскликнула Ван Шу, когда служанки рассказали о том, что происходило в ювелирной лавке, и что от семейства Чен старшему господину Лэй были присланы богатые дары в знак примирения.

Отослав служанок, госпожа Фанг долго сидела неподвижно, глядя перед собой, а потом забарабанила пальцами по подлокотнику кресла.

– Эта лиса примирила моего пасынка с отцом и с родом Чен, – произнесла она, наконец. – Вот только оценит ли её старания Му Ян? Когда он вернётся, проследи, чтобы он сразу пришёл ко мне.

Сяо Ян не знала об этом разговоре, но не сомневалась, что муж узнает о том, что произошло в ювелирной лавке точно не от неё.

Так и получилось.

Начался час Петуха, и солнце уже палило не так жарко, когда в дом Цветущей Террасы ворвался Джиан.

Судя по всему, был он очень зол и сразу выгнал служанок, пожелав поговорить с женой наедине. Когда дверь за служанками закрылась, Сяо Ян опередила мужа на мгновение, прежде чем он успел открыть рот.

– Разрешите предложить вам чаю, дорогой муж? – сказала она, указав на жаровню, на которой стоял медный чайничек с длинным изогнутым носиком. – Этот сорт называется «Медовая роса» и одинаково хорош и для мужчин, и для женщин. Он совсем немного сладковат, и я добавила в него кусочек чёрной сливы для вязкости. Садитесь вот здесь, – она указала на мягкую подушку возле столика с нефритовыми ножками. – А может, хотите есть? Сегодня сделали тушёную свинину, вашу любимую…

– Не заговаривай мне зубы, Сяо Ян! – процедил генерал, угрожающе надвигаясь на неё.

Он тяжело дышал и сжимал кулаки, словно собирался ударить.

– Ты так хотела стать женой этого тупого ничтожества? Этого Цзинь Хая? Который только и способен, что делать то, что велят родители!

– Сыновье послушание – это добродетель, – кротко напомнила ему Сяо Ян.

– А какая добродетель у тебя? – загремел генерал, уже не сдерживаясь. – Что за преставление ты устроила посреди улицы? Говорят, ты плакала и валялась в ногах у матери Чена, и стонала в голос, что не стала невесткой в их доме! Об этом сплетничают на каждом углу!

– С каких пор вас заботит то, что говорят другие? – пожала плечами Сяо Ян. – Пусть болтают, что хотят. Как говорится, пальцев, указывающих на луну, много, а она светит себе…

– Что там произошло, возле озера?! – крикнул генерал, теряя самообладание. – Немедленно отвечай! Хочу знать всё!

Он схватил Сяо Ян за горло, заставляя поднять голову.

Губы их оказались совсем рядом, дрогнули, дыхание перемешалось, и пару мгновений казалось, что сейчас он поцелует её… Но поцелуя не последовало.

– Хочу – знать – всё! – повторил генерал раздельно. – Отвечай! Он взял тебя силой? Или ты отдалась ему? Ну!..

– Господин Чен увидел меня, когда я купалась, – ответила Сяо Ян, глядя ему в глаза и не отводя взгляда. – И поступил достойно, как и полагается честному мужчине. Я была одна, без служанок. Он проводил меня домой, чтобы никто не посмел меня обидеть. И сразу решил жениться.

– Жениться?

– Да.

– Как достойный и честный мужчина?

– Да.

– И ты посмела отправить ему подарки от моего имени?

– А он прислал подарки вам в ответ.

– Нужны мне его подарки!.. – Джиан отпустил Сяо Ян и оглянулся, явно с намерением что-нибудь перевернуть или разбить.

– Но теперь я ваша жена, – сказала она, подходя к жаровне и беря чайник. – И я никогда не стану ничьей другой, даже если буду проливать слёзы каждый день.

– Хорошо, что ты это понимаешь! Знай своё место, Сяо Ян! Не думай, что если я забрал твои тряпки и драгоценности, ты стала здесь кем-то!

– Всё будет так, как пожелаете, дорогой муж – Сяо Ян налила чай в чашку и с поклоном протянула мужу. – Выпейте. «Медовая роса» не только вкусна, но и целебна. Успокаивает вскипевшую желчь.

Чашка была расписана лотосами. Словно нарочно напомнила о семье Чен, чьим родовым знаком был этот цветок.

Это оказалось последней каплей.

Выхватив чашку, генерал швырнул её на пол.

Тонкий фарфор разлетелся на сотни острых осколков, а храбрый генерал отважно и бегом покинул Цветочную Террасу.

Осторожно заглянули служанки, боясь зайти в дом.

– Я была такая неловкая, – сказала Сяо Ян со вздохом, указывая на осколки, разлетевшиеся по комнате, – вот, разбила чашку. Но она мне всё равно никогда не нравилась.

Глава 8. Ся Сяо Ян

– Клянусь, они все помирились! – говорил дядюшка Юн, разглагольствуя, как обычно, после третьей чаши вина. – Все три клана теперь – прямо как ближайшие родственники!

– Ся и Лэй и есть родственники, если дочь советника Ся теперь жена главы рода Лэй, – заметил кто-то из постояльцев таверны «У каменного дерева». – Так что не удивительно, что они примирились. А вот то, что Чены простили эту выходку со свадьбой…

– Да уж, чудеса! – хохотнул дядюшка Юн. – Как будто лисы хвостами покрутили!

Сяо Ян улыбнулась, слушая эту болтовню. Она задержалась возле таверны, якобы, для того, чтобы расправить зонт. Служанки почтительно ждали, пока жена господина Лэй справится с зонтиком, а она всё воевала и воевала со спицами и пыталась разгладить замявшиеся края.

– Вам помочь, госпожа? – не утерпела одна из служанок.

– Нет, уже