– Но ты… ты же говорил, что не хочешь жить в Москве?

– Это было раньше. До тебя.

– Но это же очень опасная работа!

– Не более опасная, чем многие другие. Ты только скажи, ты будешь со мной? Одно твое слово – и я москвич!

Ей вдруг стало страшно. Я же еще не знаю… люблю ли я его или просто прислонилась к нему, когда муж меня бросил? А он уже готов поменять в корне свою жизнь. А вдруг я не смогу соответствовать? И буду чувствовать себя виноватой?

– Я понял. Ты пока сомневаешься. И это естественно. И правильно. Я, как всегда, погорячился. Давай сделаем так: я пока не буду перебираться в Москву. Давай подождем, проверим твои чувства…

– Только мои? – испуганно спросила она.

– Только твои, маленькая. И не думай, я вовсе не обижаюсь. Если хочешь знать, мне даже нравится, что ты не кидаешься ко мне очертя голову, от обиды на Ромку.

– А разве я уже не кинулась?

– Это не в счет. Это вообще не главное в жизни. А я не хочу на тебя давить. Вдруг ты встретишь кого-то другого…

– Брось, Миша!

– Да почему? Вот я уеду, ты остынешь, разберешься в своих чувствах, определишься, как тебе жить дальше. Сама. И если тогда сочтешь, что я… что я подхожу тебе… Ну, тогда… Тогда мы будем вместе. Но уже осознанно. Как и подобает взрослым людям.

Она смотрела на него во все глаза.

– Ты что так на меня пялишься? – улыбнулся он.

– Потому что… я думала, что таких мужчин в жизни просто не бывает. Только в книгах и в кино.

– Каких это?

– Настоящих.

– О, я польщен. Но, уверяю тебя, они все-таки есть. Только вы, девчонки, не там ищете.

– А где же надо искать? В МЧС?

– Ну, разговор перешел в теоретическую плоскость, – рассмеялся он. – Но твои слова вселяют в меня надежду, а это очень важно, когда расстаешься с любимой женщиной. А вообще, жизнь такая странная, абсолютно непредсказуемая штука. Вот, например, когда я шел к вам в пятницу, я даже отдаленно не мог себе представить, что Ромка смылит от тебя и все примет такой оборот. Я сознавал, что влюбился в тебя по уши, но твердо знал, что мне ничего не светит, я никогда в жизни не стал бы… не смог бы обнаружить свои чувства к жене брата… И вдруг… Поэтому я и уеду. Сейчас все еще слишком горячо, как говорится, с пылу, с жару…

– Но… Ты будешь мне звонить?

– Конечно. Я вовсе не собираюсь бросать тебя на произвол судьбы. И если что-то случится, ты сразу мне сообщай. И я оставлю тебе ключи от своей квартиры, на всякий случай. Мало ли что…

– Ты думаешь, Ромка может меня выгнать?

– Не должен, иначе будет иметь дело со мной. Но я же не знаю, насколько он прогнил… Или вдруг его олигархическая девушка выгонит его? Мало ли…

– Миш, а почему ты не сдаешь свою квартиру?

– Сдавал. Но больше не хочу. Это квартира родителей, а там после чужих людей… воздух другой. Не хочу!

– Надо же, родные братья, и так не похожи…

– Бывает. Ну все, хватит разговоров, иди ко мне…

В салоне Ия старалась никому не показывать своего настроения. И никому ничего пока не говорила. Она знала, что, если начнет говорить, не выдержит, расплачется, ей будут сочувствовать из-за поступка мужа, но безусловно осудят за столь скоропалительную связь с деверем, а потому она молчала. Когда оставалась одна, обида наваливалась неподъемной тяжестью, а когда Миша был рядом, ей дышалось совсем по-другому. Может, это и есть любовь? Может, Ромку я не любила вовсе, а Мишу люблю? Не знаю. Ничего я не знаю. Он такой надежный и умный… Все верно решил. Мне необходимо во всем самой разобраться.

– Ий, ты чего такая кислая, а? – спросила как-то Аня.

– Да ничего, просто чувствую себя неважно, простыла, наверное. Не обращай внимания.

Ия на своем скутере возвращалась из налоговой инспекции. Слава богу, как гора с плеч, там все в порядке. И вдруг ей нестерпимо захотелось выпить кофе с каким-нибудь вкусным пирожным. Она сама себе удивилась – надо же, меня бросил муж, мерзко и цинично, а мне чего-то еще хочется. Удивительно. Обрадовавшись этому желанию, она заехала в симпатичное уличное кафе в двух кварталах от салона. Но едва она съела две ложки ванильного торта, как ей позвонила Аня.

– Ий, ты далеко?

– Нет, а что? Скоро буду!

– Слушай, тут пришли клиенты и тебя спрашивают.

– Их много?

– Двое, но такие странные…

– Чем странные?

– Старуха, совсем старая, хотя еще и смотрится, и с ней мужик, лет за сорок, здорово интересный. Хотят старухе платье заказать, но требуют тебя.

– Ладно, скажи, я буду через четверть часа! Дай им пока журналы посмотреть, что ли.

– Не хотят журналы, тебя хотят.

– Все, еду! – вздохнула Ия, спешно доедая кусок торта.

И через семь минут она уже входила в салон.

– Ия! – поднялся ей навстречу Владислав Александрович.

Она опешила. Вот уж кого она никак не чаяла увидеть в своем салоне. Он радостно ей улыбался. А она отчего-то испугалась.

– Владислав Александрович, какими судьбами?

– Вот, Мария Евграфовна, позвольте вам представить Иечку, хозяйку всей этой красоты.

В кресле сидела старая женщина с царственной осанкой и со следами былой красоты.

– Здравствуйте! – пробормотала Ия. – Очень приятно.

– Такая обворожительная молодая девушка и уже хозяйка фирмы! Вы, наверное, думаете, что этой странной паре понадобилось в вашем салоне? Так вот, через десять дней предстоит некое торжество, на котором я должна быть, и мне хотелось бы…

– Я знаю, что вам нужно, – вдруг страшно воодушевилась Ия. – Вам нужно сногсшибательное платье, да? И я уже вижу это платье!

– В самом деле?

– Да! Мы на днях получили ткань как будто специально для вас! Я сию минуту принесу.

Она скрылась за дверью. Владислав Александрович ощутил укол разочарования. Ей, кажется, наплевать на меня, она сразу взялась за работу, которую, по-видимому, очень любит, и зачем ей какой-то немолодой дядька?

Ия вернулась, держа в руках довольно большой рулон мягкой материи цвета старого тусклого золота.

– Вот!

Мария Евграфовна протянула руку, пощупала ткань.

– С ума сойти! Это именно то, чего я хотела! Как вы точно, с первого взгляда, угадали, деточка? У вас и впрямь талант. Теперь надо выбрать фасон.

– Простите, а вы не могли бы…

– Вы хотите спросить, не могла бы я постоять, пока вы наколете платье на мне, да? Могу! Мне хоть и исполнилось уже девяносто, но ради красивого платья могу и постоять.