И о ней тоже. Какое мне до них дело? Но все-таки Ромка – дерьмо. Надо же, гараж отнял. Боится, что я его машину угоню? Хотя ее там не было последние дни. А теперь небось поставил, как говорится, до худших времен. А сам уже ездит на «феррари»… Он всегда мечтал о «феррари». А я? Я о чем-нибудь таком мечтала? Когда мне было лет тринадцать – четырнадцать, мечтала о Владиславе Голубеве… А потом и думать о нем забыла. А теперь он вдруг опять возник. Зачем? Какие у него глаза… А впрочем, ну их всех к черту! Никому нельзя верить. Я и не буду.

Есть хотелось страшно. Она заглянула в холодильник. Он был практически пуст. Только упаковка селедки. О, испеку сейчас картошку. С селедкой то, что надо! И выпью водки. В этот момент зазвонил телефон.

– Ийка, это все правда? – узнала она голос старшей сестры.

– Ты о чем?

– Как о чем? Это правда, что Ромка ушел к Ольхиной?

– Ее фамилия Ольхина? А я и не знала.

– Ийка, да ты что? Значит, это правда?

– Ага. Ушел. К какой-то дочке… Ну и черт с ним.

– И ты ничего не подозревала?

– Нет.

– Вот скотина! И как у него язык-то повернулся!

– А он мне ничего и не сказал. Он предложил меня своему брату.

– То есть как?

– Очень просто. А Миша ему врезал…

И выгнал.

– Но это же его квартира! Слушай, сестренка, перебирайся в мою. Ты же еще ее не сдала?

– Спасибо, конечно. Но пока он меня отсюда не гонит, а твоя далеко от салона. Миша мне тоже свою предлагал. А вот из гаража он меня попер.

– Вот говнюк! Ийка, приезжай к нам, мама как узнала, все плачет, рвется тебе звонить, но я не даю, говорю ей: «От твоих утешений ей только хуже будет», ты же знаешь маму. Ий, а хочешь, я приеду?

– Да нет, Алин, спасибо. Я работой спасаюсь. Да, кстати, сегодня ко мне в салон Голубев заезжал.

– Обалдеть! Жениться, что ли, надумал?

– Пока вроде нет. Он привез ко мне потрясающую девяностолетнюю старуху. Она заказала вечернее платье.

– Да? А знаешь она кто?

– Нет. Артистка?

– Да ты что! Она какая-то наша супер-супершпионка.

– Серьезно? А ты откуда знаешь?

– От Нинки! Она у меня на дне рождения предложила ему проект, какие-то передачи про разведчиков…

– Как интересно!

– Ий, а может, займешься?

– Чем? – не поняла Ия.

– Не чем, а кем. Голубевым. Я разрешаю. Ты ж по нему умирала.

– Когда это было! И к тому же… у меня в тот же вечер, когда ушел Ромка, закрутилось с Мишей. Он такой хороший…

– Ийка, ну что за вкус! Громила громилой! Хотя он, наверное, хорош в койке?

– В сто раз лучше Ромки. Но он… уехал.

– Поматросил и бросил. Как там у Тимура Шаова было: «…та-та-та бросил, но как матросил!»?

Ия невольно фыркнула.

– Нет, он предложил мне сразу… остаться в Москве, даже вроде работу нашел… Но я не была готова. Но если бы не он, не знаю, как бы я все это пережила… Ой, Алинка, вот с тобой поговорила, мне полегче стало… А ты откуда узнала? Из Интернета?

– Ясное дело.

– И как, говоришь, ее зовут?

– Кристина Ольхина. Здорово красивая девка, двадцать три года, училась в Англии.

– Понятно. Значит, все уже знают.

– А ты надеялась это скрыть?

– Да нет. Просто противно.

– Ийка, а может, все-таки приедешь?

– Нет, у меня сейчас столько работы… Нереально.

– Ладно, сестренка, держись. Все лучше, чем я думала. Твой громила очень вовремя возник. Все, целую, пойду утешу маму. Буду звонить. Но квартиру все-таки не сдавай! На всякий случай!

– Хорошо, как скажешь. Поцелуй маму.

Когда на следующее утро Ия пришла в салон, Аня, рыдая, бросилась к ней.

– Ийка, я все знаю! Увидела сегодня тут твой скутер… Все поняла. Он тебя выгнал из квартиры. Подонок!

– Нет, из квартиры пока не выгнал. Только из гаража.

– А ты почему молчала, тихушница?

– А что, надо было всем хвастаться – меня муж бросил?

– Ну да… А знаешь, что я думаю?

– И что же ты думаешь?

– Что он поживет с ней и начнет потихоньку к тебе бегать.

– Ну уж нет! Я его и знать не хочу! И не съезжаю с этой квартиры только потому, что она так близко от салона. Мне и Алинка предлагала в свою перебраться, и Миша…

– Да? А больше Миша тебе ничего не предлагал?

– Ты о чем? – прикинулась непонимающей Ия. Ей не хотелось никого больше посвящать в эту историю.

– Да он же по тебе умирает, этот Миша. Он пару раз заходил за тобой, и я видела, как он на тебя смотрел.

– Ерунда, – поморщилась Ия. – Да, между прочим, знаешь, кто была эта старуха?

– Ну?

– Суперагент советской разведки!

– Брешешь! А вообще-то… да… похоже.

А ты откуда узнала?

– Алинка сказала. Она дружит с одной теткой с телевидения… А мужик, который ее привозил, оказывается, делает о ней программу.

– А, так он с телевидения, понятно. Ийка, а ты железная леди! Здорово держишься. Я бы уже растеклась в соплях…

– Не могу себе позволить, иначе прогорим.

– Ты сильна, я просто преклоняюсь!

– Да ладно тебе…

Владислав Александрович пребывал в раздражении. Вот вечно я так, даю людям сесть себе на шею. Какого черта мне понадобилось везти старуху к Ие? У нее есть Кира, могли бы вызвать такси и поехать. Мало того, она еще хочет мной распоряжаться. Женитесь, видите ли, на этой девчонке, у нее трагические глаза. Мало ли в Москве девчонок с трагическими глазами, так что ж мне, на всех жениться? Чушь собачья. Даже самые умные бабы бывают такими дурами… Неужто и в девяносто им еще охота вникать в чужие любовные истории? Поразительно!

А Ия и впрямь хороша. Но только я ей абсолютно не нужен. Как, впрочем, и она мне. Да, хороша Маша, но не наша! Тогда почему я все время мыслями к ней возвращаюсь? Почему, увидев берлинского жирафенка, вспомнил о ней, и почти сразу судьба подкинула мне встречу с ней, а потом еще? Я не фаталист, но это же неспроста? Да ну, и в самом деле, о чем с ней говорить? Вот, к примеру, Нина, умная, интересная баба и к тому же явно неравнодушна ко мне, и с ней всегда есть о чем говорить. И по возрасту она мне куда больше подходит. Мне сорок четыре, а Ие двадцать восемь. Шестнадцать лет разницы – это чересчур, а Нине тридцать восемь… Но почему-то сегодня мне приснилась не Нина, а именно Ия… С какой стати? Ладно, не буду с ней встречаться, и все пройдет. Можно, конечно, заморочить ей голову, переспать… Но это как-то нехорошо, некрасиво. А вот переспать с одинокой Ниной – это попросту акт милосердия. Но совершенно не хочется быть милосердным. Ладно, решено, не буду видеться с Ией. Слава богу, она сама приедет к старухе на примерку, а я ни за что в субботу туда не пойду. Ишь ты, она гоняет на скутере… Как-то не вяжется с ней… Интересно было бы взглянуть… А на что тут глядеть? Подумаешь, невидаль – долговязая девица на скутере, чепуха!