После сеанса связи Алан погрузился в еще более глубокое раздумье. Он долго перебирал разные варианты, но все же принял решение, казавшееся ему единственно верным в данной ситуации.

Антон и Игорь подбирались к поселку скрытно. Задолго до въезда в него они сошли с дороги, чтобы войти в населенный пункт с северо-запада. Чем меньше оставалось до него, тем большей осторожностью отличалось движение русских. Серебряков-старший понимал, что любой неосмотрительный шаг чреват непредсказуемыми последствиями. Но понимание этого никак не отменяло главную задачу – отыскать джип с уликами.

Войдя окольными путями в поселок, Серебряковы направились к тому месту, где каддафисты конфисковали джип. Они надеялись на то, что машина на прежнем месте или перемещена куда-то недалеко. Внезапно послышалась английская речь. Антон сначала даже не поверил своим ушам, внимательно вслушиваясь в говор. Сомнений не оставалось – кто-то бегло разговаривал на американском варианте английского языка.

Он опасливо выглянул из-за угла дома. Картина, открывшаяся его взору, была по меньшей мере странной. По-английски говорили ливийские повстанцы, узнаваемые по камуфляжу и символике. Наказав сыну затаиться, Антон прильнул спиной к стене и продолжал слушать разговор камуфлированных бойцов. Они говорили об опасности, которая могла исходить от русских десантников, и о чем-то спорили – то ли о численности десантников, то ли об их боевой выучке. В репликах часто всплывала цифра «четыре» и фраза «спасти русских дипломатов». Серебряков-старший хорошо знал английский, однако не все мог понять, так как находился далеко от бойцов.

Ясно стало одно: разговор вели переодетые в повстанцев американцы. Предпринимать что-либо в такой ситуации было достаточно непросто, тем более крайне неразумно бросаться к ним с просьбой о помощи.

Осмотрев прилегающую к группе бойцов территорию, Антон увидел джип, стоявший чуть в стороне возле какого-то домика. Решение пришло мгновенно – обогнуть домик по темной стороне и попытаться угнать джип. Надвигавшиеся сумерки были им лишь на руку.

Растолковав план действий сыну, Серебряков-старший первым шмыгнул в сторону домика, крепко сжимая в руках автомат и готовясь открыть стрельбу, если кто-то сунется к сыну. Впрочем, волнения оказались напрасными. Внимание бойцов было направлено в противоположную сторону. Подошел кто-то из их товарищей, и оживленный разговор продолжился.

Игорь самостоятельно оценил ситуацию и шмыгнул к отцу. Вместе они подобрались к джипу и сели на корточки, чтобы не бросаться в глаза американцам. Антон знал, что двери машины не закрыты на замок, ведь каддафисты забрали у него лишь ключ зажигания, забыв впопыхах про остальные. К тому же второго ключа зажигания ливийцы во время поверхностного обыска не нашли. Он благополучно остался у хозяина, который теперь пытался бесшумно забраться в джип.

Антон осторожно открыл переднюю дверь и запустил в салон сына. Игорь ловко юркнул на переднее сиденье и пригнулся, чтобы оставаться незаметным со стороны. Отец садиться за руль не спешил. Он выгадывал время, вслушиваясь в разговор американцев, и ожидал момента, когда их внимание будет максимально рассеянно. Из очередных реплик Антон понял, что бойцы травят анекдоты. Как только бойцы зашлись громким смехом, он начал действовать – попробовал толкнуть машину чуть вперед. Это было не так легко, но справиться с задачей удалось. В полуметре от места, где стоял джип, начинался уклон. Машина практически бесшумно покатилась вниз по дороге, и Антон запрыгнул в нее на ходу. В этом и заключался план – съехать, не включая мотора, по дороге, а уж потом завести его, рвануть в соседнее селение, подобрать Ирину и Виктора и продолжить путь на Триполи.

Поначалу казалось, что план удастся реализовать полностью. То, что машина тронулась с места и пошла под горку, американцы не заметили. Но... вдоль дороги находились выставленные Трайплом часовые, очень внимательные и не рассказывающие друг другу анекдоты. И хотя их было только двое, они-то и засекли движение джипа. Правда, в сумерках не смогли разобрать, кто сидит за рулем, и, доложив по рации лейтенанту, уточнили, кто выехал на машине с русскими номерами. Трайпла словно кипятком ошпарило. Выходило, что часть его бойцов попросту проворонила технику, которую кто-то увел у них прямо из-под носа. Он объявил о срочном выдвижении. Несколько бойцов поехали за джипом на амфибии, остальные расселись на два захваченных у каддафистов пикапа и помчались следом.

Гул моторов, внезапно послышавшийся сзади, стал для беглецов неожиданностью. Яркий свет фар не позволял долго смотреть в зеркало заднего вида, он буквально резал глаза. Преследователи явно не хотели, чтобы из джипа их смогли рассмотреть. Впрочем, данное обстоятельство лишь подстегнуло Антона поскорее завести двигатель. Однако едва он это сделал, как сзади ударил пулемет. Трассирующие пули слепящими полосками пролетали по обе стороны джипа, не задевая его. Игорь съежился, Антон понял, что выпущенные из пулемета очереди были предупредительными, и постарался оценить вероятность полного отрыва от погони. Она была невелика, так же как и расстояние между джипом и машинами преследователей. Следующая очередь могла стать роковой. «Что бы ни случилось, постарайся молчать. Русского языка мы с тобой не знаем. Говорим по-английски. Ты болен от рождения и вообще разговариваешь неохотно», – выпалил Антон изумленному сыну и остановил джип.

Американцы окружили его со всех сторон. Один из бойцов осветил салон мощным фонарем. Мужчина и подросток сидели смирно, не делая лишних движений. Трайпл немного разочарованно посмотрел на них и жестом приказал выходить. Эта пара не сильно походила на ту, что описала Амина.

– Кто такие? Почему угнали джип? – спросил он по-арабски.

Антон покрутил головой, демонстрируя полное непонимание арабского языка. Командир морпехов перешел на английский и задал те же вопросы.

– О, хорошо, что вы говорите по-английски! – изобразил невероятную радость Серебряков-старший, едва не бросаясь в объятия Трайплу. – Это хорошо, что здесь есть люди, знающие английский.

– Отвечайте по существу, – остановил его лейтенант.

– Я – британский турист. Меня зовут Джон Смит. А это мой сын Джейкоб. Вы на него сильно не давите, мальчик с особенностями психофизического развития, многого не понимает, – напропалую врал Антон.

– А вы-то сами понимаете? – ехидно спросил Трайпл.

– Кое-что понимаю, – сменив улыбку на унылое выражение лица, ответил Серебряков. – Здесь идет война. Нам с сыном хотелось бы выбраться из района боевых действий и вернуться домой.

– Почему вы оказались здесь? – Голос американского командира был полон недоверчивых ноток, хотя он и отметил для себя безупречность английского, на котором изъяснялся «Джон Смит».

– Из-за всего этого! Я так и не разобрался в здешних политических реалиях. Не соображу, кто против кого воюет. Однако точно знаю, что меня с сыном недавно захватили какие-то военные. Все забрали. Машину. Деньги. Даже одеждой не побрезговали. Думал, что никогда не выберемся. Но там был обстрел. Кто-то на них напал. Суматоха. Убитые. Раненые. И как только мне с сыном удалось избежать смерти! Повезло, наверное. Решились на побег. Пару автоматов прихватили на всякий случай...