– Геля, значит! – прокомментировал Тымчишин.

– Ты мешаешь! – шикнула на него Юля.

– Работает Ангелина комендантом в общежитии. Из «наших» ее никто ни разу не видел. Алик говорил, старше его на несколько лет. Он вообще, если разговор заходил, как-то скептически о жене отзывался. Честно говоря, и за другими дамочками ухлестывал.

– Ты точно знаешь или предполагаешь? Извини, без «выноса сора из избы» не обойтись, – развела руками Юля.

– Сор будем выгребать мешками? – усомнился Вадик. – Сейчас из обычных «походов налево» вы сочините целую версию, девочки.

– Не обращай на него внимания, – отмахнулась Юля. – Это мужская солидарность. И что значит «шлейф негатива»?

– Мутный он какой-то. Глаза злые, все время намекает на что-то, будто он много знает плохого об актерах.

– О ваших актерах?

– Об актерах вообще. Рассказывал, как был в гостях у известной актрисы, сейчас она на пенсии, смеялся над ней. Мол, сверкала в свое время, а сейчас вынуждена делиться пикантными воспоминаниями за деньги, то есть бывших коллег «грязью поливать». Мерзко! А насчет дамочек – лип он ко всем, одни «велись», а другие сразу его посылали.

Луиза помолчала, словно решая, продолжать или нет.

– С Настей Капцовой у него небольшой романчик был. Но она, как про жену узнала, сразу отношения прекратила.

– С Настей? – удивилась Юлька.

– С Настей. Они встречались одно время. Настя потом обходила его за километр. Я, кстати, жене Царькова звонила о смерти мужа сообщить. Она, Ангелина в смысле, заплакала.

– Понятное дело! Известие не из приятных, – согласилась Юля.

– Юля! Ты же журналист! Нужно уметь выбирать слова! – притворно возмутился Тымчишин. – У нее муженька придушили, а ты кокетничаешь: «известие не из приятных». Да это конец жизни для многих! У меня вон соседка по подъезду мужа похоронила и сама через полгода умерла, от тоски.

– Понимаешь, Вадик… я горю человеческому сочувствую, но сейчас мне нужно абстрагироваться от эмоций… – и Сорнева посмотрела на Луизу. Продолжай. – Итак. Убили Царева здесь, а не в Питере. И он, оказывается, местный.

– Да господи! Я тебе это уже говорила!

– Надо начать сначала, то есть найти дом, в котором он жил. Где этот дом? О каком он говорил?

– Думаешь, я запомнила? – возмутилась Юнис.

– Дом и школу нужно найти! Как хочешь, но ты должна!

– Не помню я! – взмолилась девушка. – Он же показывал из автобуса во время экскурсии, так, между прочим, будто это совсем для него не важно.

Вадик поднял руку, словно спрашивая разрешения высказаться.

– Девушки! Слушать меня внимательно! Сейчас вы примете участие в съемках фильма «Джентльмены удачи по-сибирски». Рекогносцировка местности начинается!

– Нам не до шуток, Вадик! – хором ответили девушки. – Какие джентльмены?

– А я не шучу! Помните, как в фильме герои человека искали, а ориентирами были памятник и пальма в магазине. Ну: «Кто ж его посадит? Он же памятник» и «Дерево! Во!».

– Да, помним, – согласились заинтересовавшиеся Юля и Луиза. И что?!

– Какие вы непонятливые?! Можно подумать, что вы принимали вчера гостей, а не я. А раз вспомнили, садитесь мигом в машину, и поедем дом искать, – скомандовал Тымчишин, довольный произведенным впечатлением. – А ты, Юля, свяжись с музеем и спроси, по какому маршруту их возили.

На самом деле особых достопримечательностей в маленьком сибирском городке не было. Да и откуда им взяться? Это в Северной столице, колыбели русских революций, число архитектурных памятников на один квадратный метр просто зашкаливает. Правда, когда говорят «памятник», первым на ум приходит памятник Петру I, с легкой пушкинской руки именуемый чаще «Медным всадником». В сибирских городах то же самое применимо только к памятникам Ленину. Сонмы Владимиров Ильичей – неотъемлемая часть советской традиции монументального искусства. Здесь никогда не было и не будет Кунсткамеры, а местные музеи больше похожи на хранилища бабушкиных прялок, чугунков и плошек. Но все же! Кое-что общее у сибирского городка и великого города на Неве было: городок проектировали молодые ленинградские архитекторы, вложившие в свою работу душу, и это каким-то незримым образом ощущалось, питерские традиции сливались воедино с суровой сибирской природой.

– Ну, товарищ сопродюсер? – спросил Вадик, когда они сделали несколько кругов по городским кварталам. – Видишь что-то знакомое?

Луиза пристально вглядывалась в пейзаж за окном.

– У вас так все дома друг на друга похожи… – жалобно протянула она. – Просто мозги клеятся… Вспомнила! Там сосна росла прямо у дороги.

– Точно как в «Джентльменах удачи»! Сейчас все городские сосны пересмотрим и непременно отыщем ту, единственную! – засмеялся Вадик.

Они ездили недолго, минут двадцать, пока Юнис не закричала.

– Стой! Стой! Вот! Вот сосна, – в ее голосе сквозила радость открытия. – Точно, как в кино! А вон школа и дом. Ура! Нашла!

– Ура! – в унисон завопила довольная Юлька. Мы сделали это!!!

– Жалко, памятника нет для полного сходства! – хмыкнул Тымчишин и поинтересовался: – А где «спасибо» организатору мероприятия?! Неблагодарные девчонки!

Дом, уверенно опознанный сопродюсером Юнис в качестве родного гнезда оператора Алика Царева, оказался обычной сталинской пятиэтажкой.

– Точно, это тот самый дом. И школа рядом, – еще раз повторила Луиза. – Слушайте, а я сейчас вспомнила… Алик ведь ни словом ни обмолвился, откуда он родом. Мы же обсуждали, когда билеты брали… А он молчал, что это его родной город. И никаких эмоций. Я имею в виду… семья, родители, родственники…

– А не мог он просто пошутить? – Владику пришла в голову неожиданная мысль. – Выпил с утра пива со скуки, экскурсия тоже «не ахти», вот и решил тебя разыграть? А мы ищем… все сосны пересчитали! Он вообще как, в смысле вранья, был?

– Нет! – уверенно сказала Луиза. – Понимаешь, он сказал нехотя. Я бы даже сказала, у него случайно вырвалось. Как оговорка по Фрейду.

– А ты сможешь его личное дело запросить? У вас же в офисе должно быть. И посмотрим, откуда он родом. – Вадик «выдавал» одну ценную идею за другой.

– Могу, – согласилась Юнис. – Попробую! В связи с убийством, Усольцев даже не спросит, зачем мне нужно.

– Спросит, придумаешь что-нибудь. Молодцы мы! Дом нашли, школу нашли, теперь будем действовать! – Юля была довольна.

– Подруга! Я тебя умоляю! Только не поквартирный обход! Я не хочу! – взмолился Тымчишин.

– Вадичка! Как легко тебя напугать и как плохо ты меня знаешь! Никаких обходов, попрошу знакомых из городского отдела образования выяснить, учился ли Алик Царев в этой школе. Если да, наверняка есть учителя, которые его помнят, так что будем бить прицельно. Сначала учителя, потом одноклассники, друзья и так далее. Так-то!