Едва увидев её, курносую, с колокольчиком в руках на плече рослого недоумка, маньяк решил тогда, что сегодня же сыграет с ней в игру. Опасный экспромт, но маньяк мог гордиться собой.

Сработал чисто, ловко. Профессионально.

В школе ещё не успел подняться переполох, а она уже лежала на чердачной площадке многоэтажки, похожая на потрошёного цыплёнка. Гольфики и фартук тёмно-бурыми комками валялись в стороне...

:Ладони маньяка слегка вспотели. Воспоминания мешали сосредоточиться. Так нельзя. Так нельзя: С минуты на минуту должна появиться ОНА.

Входная дверь часто захлопала.

На улицу посыпала ребятня - кончились уроки у младших классов. Раскачиваясь из стороны в сторону под огромными ранцами, словно черепашки-ниндзя, школьники стремительно заполнили всю территорию.

С десяток чёрных, жирных голубей поспешили убраться на крыши соседних домов. Некоторых детей встречающие родители сразу же повели со двора. Другие, побросав рюкзаки и ранцы, с криками носились друг за другом.

Тут и там натянулись белые параллели резинок. Замысловатыми, только им известными прыжками, потряхивая чёлками и бантами, принялись скакать девочки.

Маньяк беспокойно забегал взглядом по лицам, чувствуя, как к мокрым ладоням добавились подмышки и лоб.

Он теряет контроль:

Её не было.

Маньяк сделал несколько непроизвольных шагов по направлению к крыльцу и замер. Едва не упустил в толчее:

На крыльце, держа перед собой синий ранец с парой ядовито-кислотных покемонов на ручке, стояла она.

За её плечом, перебирая какие-то карточки, стояла рыжая подружка с двумя тугими, словно рогалики, изогнутыми косичками. Подружка что-то говорила, но она лишь кивала в ответ.

Рыжая махнула рукой и сбежала со ступенек, мелькнув светлой клетчатой юбочкой.

У маньяка слегка заложило уши.

Ощутимо гулко застучало сердце. Она здесь, она здесь, она здесь.

Собраться.

Маньяк провёл ладонью по лбу и вытер руку о задний карман джинсов. Отступив снова в тень, встал боком к крыльцу, используя ствол каштана как укрытие.

Она продолжала стоять на крыльце, разглядывая школьный двор. Иногда кто-нибудь выбегал из школы и плечом задевал ЕЁ, но ОНА, казалось, не замечала ничего. Лишь покемоны начинали сердито раскачиваться, словно пытаясь защитить хозяйку.

Она отвела взгляд от поредевшей группы родителей, посмотрела направо, в сторону баскетбольной площадки.

Потом налево.

Глаза маньяка и девочки встретились.

Прошла секунда.

– Папа! - радостно вскрикнула она.

Размахивая ранцем, начала ловко пробираться сквозь толпу школьников.

Маньяк рассмеялся и вышел из укрытия. Пройдя несколько шагов навстречу, присел на корточки и широко распахнул руки.

Она с разбегу - он только успел подхватить ранец - запрыгнула на него. Обхватила руками и ногами. Прижалась. Пахнуло пчелиным воском.

Поцеловав дочь в обе щеки, маньяк легонько тронул её пальцем за носик.

– Бип! Бип! - с готовностью ответила она.

Рассмеявшись старой, почти ежедневной шутке они пошли домой, держась за руки.

– Ты зачем за дерево спрятался, пап? - спросила, заглянув ему в глаза.

Маньяк улыбнулся:

– Хотел посмотреть, что ты делать будешь. Выйдешь, увидишь, что никого нет: Вот, мне и интересно стало:

Дочка покачала головой:

– Пап, ну я уже большая, ведь правда? Вон, Танька Федотова одна домой ходит, и ничего. А живёт дальше, чем мы. Там, за домами!

Дочка махнула рукой в сторону новостроек.

– И через гаражи одна ходит? - удивился маньяк.

Дочка недоумённо посмотрела на него:

– А чего, там ведь нет никого!

Маньяк снова улыбнулся:

– А нам с тобой трамвайные пути переходить надо, и шоссе без подземного перехода. Так что уж потерпи, пока не подросла.

Болтая, шагали вместе.

В тёплом воздухе кружился на лёгком ветру тополиный пух. Опускался на асфальт, пробегал по нему, едва касаясь и не пачкаясь, и снова взмывал вверх. Попадал в лицо и щекотал ноздри.

Дочь крепко сжимала отцовскую ладонь. Иногда отец оглядывался на залитые

солнцем новостройки и улыбался.

Коренастый дворник в ватнике и разбитых кирзачах нехотя долбил наледь на ступеньках загса. С глухим стуком расплющенный конец толстого и кривого лома кромсал лёд и фальшивый мрамор ступенек заодно. Время от времени дворник прекращал своё занятие и, опираясь на инструмент, принимался угрюмо разглядывать меня. Мудацкую шапочку-петушок с непременным «sport» по бокам он натянул на брови, придав щетинистой морде своей выражение злобной дебильности.

Я уже минут сорок торчал возле серой двухэтажной коробки из стекла и бетона, беспрестанно куря и тихо закипая. Наташка, сука, дрянь, в своём репертуаре. Женаты девять лет. Год встречались до этого. Но ещё тогда ясно стало, что проще зайца курить научить, чем Наташку - пунктуальности. Встречи надо было ей назначать за час до нужного времени. Но и в этом случае она умудрялась опоздать. И Лёшку в сад таскать, а потом и в школу приходилось именно мне - когда этим пробовала заниматься она, ребёнка выгнать обещали.

Хорошо ещё, не холодно сегодня. Сыро, конечно, и ветрено, но для начала марта ничего, терпимо.

Народу у загса не было вовсе. Желающих жениться в такое время не нашлось. За время моего ожидания прошло лишь три пары на развод - одна бездетная, те освободились быстро. Те, что с детьми - чуть позже, но тоже не задержались.

Жрать захотелось.

Сходить в кафешку напротив, что ли: Сто грамм накатить для тепла, под бутерброд. Хуй его знает, сколько ждать ещё эту:

Дворник спустился на пару ступенек и снова застучал своим инструментом. Серое крошево льда брызнуло в стороны.

– Суки! - прекратив долбить, неожиданно произнёс дворник и снова посмотрел на меня.

«Вот этот ещё: Дятел, блядь. Ему-то хуйли от меня надо?» - я щелчком отправил окурок в грязный сугроб сбоку от крыльца и смутился. Сугроб был просто усеян бычками, и из них не меньше десяти - моих.

«Сам виноват. Урны нет, а куда бросать?..»

Стало смешно за мысленные оправдания. Пошёл этот дворник на хер

Отойдя на несколько шагов от крыльца, хотел было закурить по новой, но лёгкие уже ныли и во рту скопилась горькая срань. Сунул пачку обратно в карман. Запахнул пальто и от скуки принялся разглядывать сотни раз уже читаный лозунг.