Трун хмыкнул — он почти забыл этот термин, так давно его не слышал.

— Реактивные платформы, что ли?

— Возможно, сэр, — неуверенно ответил оператор.

— Вы предупредили охрану?

— Да, сэр. Они уже в шлюзе.

— Хорошо. Далеко эти энэло?

— Примерно сорок миль, сэр.

— Ладно, поймайте их в телекамеру и сразу дайте мне знать. Передайте на пульт, чтобы переговоры охраны вывели ко мне.

Трун положил трубку и сбросил одеяло. Едва он успел опустить на пол ноги, за дверью, в кабинете, зашумели голоса. Один из них, властный, перекрыл гомон:

— Все, парни, на нуле. Отворяем.

Трун вышел из спальни в пижаме и приблизился к столу. Из настенного громкоговорителя раздался вздох, затем — скрежет запора. Когда солдаты вышли из шлюза, один из них проворчал:

— Будь я проклят, если вижу хоть один энэло.

— Так ведь, приятель, надо на юго-юго-восток смотреть, — терпеливо сказал сержант.

— Ладно. Ну и все равно ни хрена… А ты, сержант, видишь?

— Сержант Уитли, — произнес Трун в микрофон. Разноголосица мигом стихла.

— Слушаю, сэр.

— Сколько у вас людей?

— Шестеро, сэр. И еще шестеро на подходе

— Вооружение?

— Легкие автоматы и по шесть гранат на брата. Две базуки на отделение.

— Годится. Сержант, вам приходилось стрелять на Луне?

— Никак нет, сэр.

Трун пропустил мимо ушей укоризненный тон сержанта На Луне патрон, с учетом доставки, стоит несколько фунтов, никто не позволит просто так жечь боеприпасы.

— Прицел постоянный. По понятным соображениям никаких поправок делать не надо. Прежде чем стрелять, упритесь спиной в камень, в крайнем случае лягте. Не вздумайте палить стоя, а то после первого же выстрела кувырнетесь раз шесть. Усвоили?

Солдаты утвердительно забормотали.

— Я совершенно уверен, что стрелять не придется, но все-таки будьте наготове. Враждебности не проявлять, однако при малейшем признаке агрессии действовать быстро и решительно. И только по приказу сержанта. Никакой самодеятельности, ясно?

— Так точно, сэр.

— Отлично. Командуйте, сержант Уитли.

Под отрывистые реплики сержанта, расставлявшего людей по местам, Трун поспешил одеться. Он уже застегивал китель, когда послышалось знакомое ворчание:

— И все-таки ни черта я не вижу. Э, нет, вижу! Ага, есть! Только что сверкнуло. Вон там, справа от Старого Бивня Мамонта. Видите?

В этот миг зазвонил телефон. Трун схватил трубку.

— Навел телекамеру, сэр. Две платформы, на одной — четверо, на другой, пятеро. Почти налегке. В скафандрах русского образца. Летят прямо к нам.

— Оружие есть?

— Не видно, сэр.

— Отлично. Проинформируйте охрану.

Трун повесил трубку и услышал, как сержант получает и подтверждает сообщение. Он закончил одеваться и снова взял трубку, чтобы связаться с пультом.

— Предупредите мичманскую кают-компанию, что я буду наблюдать оттуда. И сразу давайте мне охрану.

Он посмотрел в зеркало, надел фуражку и вышел из кабинета неспешной, но решительной поступью.

Когда он вошел в мичманскую кают-компанию на юговосточной стороне купола, за окном уже виднелись две большие блестки, выхваченные солнечным светом из черного в звездных крапинах неба. Заместители пришли одновременно с ним и теперь стояли рядом, наблюдая, как увеличиваются пятнышки. И вскоре изрядное отдаление не помешало разглядеть в безвоздушной черноте реактивные платформы. Они опирались на столбы мутного розоватобелого пламени, а на них виднелись яркие грозди скафандров.

Трун даже не пытался прикинуть расстояние — знал, что без дальномера это нереально. Он нажал кнопку на ручной рации.

— Сержант Уитли, растяните людей полукругом. Когда приблизятся платформы, пусть им кто-нибудь сигналит, чтобы садились в пределах оцепления. Пульт, отключите меня от охраны, но оставьте на вашей волне.

Голоса солдат стихли.

— Ваша напарница рядом?

— Так точно, сэр.

— Пусть поищет русских, обычно их волны немного короче наших. Как найдет, пусть слушает и ждет моих распоряжений. Она говорит по-русски?

— Так точно, сэр.

— Хорошо. Если уловит в их разговоре хоть намек на враждебные намерения — немедленно докладывать! Дайте охрану.

Обе платформы полого снижались к станции. Растянувшись в широкий полумесяц, солдаты ждали с автоматами на изготовку. В середине полумесяца стоял сержант в пламенно-фуксиновом скафандре и махал руками; его оружие висело на плече.

Платформы затормозили в дюжине ярдах от сигналившего, на высоте футов десять, а затем, разбрасывая огнем пыль и песок, медленно сели на грунт. Люди в скафандрах отпустили скобы и показали пустые руки.

— Сэр, — доложили с пульта, — один из них спрашивает вас. Он знает английский, сэр.

— Давайте, — распорядился Трун и услышал голос с легким славянским акцентом и оттенком американского произношения:

— Капитан Трун, разрешите представиться: генерал Алексей Гуденкович Будорьев. Я имел честь командовать Советской Лунной станцией.

— Говорит капитан Трун. Генерал, я не ослышался? Вы сказали «имел честь»?

Он разглядывал платформы, выискивая собеседника. Было в осанке одного из пришельцев нечто такое, что выделяло его среди фигур в оранжевых скафандрах.

— Да, капитан. Советская Лунная пала несколько дней назад. И теперь я привел к вам моих людей. Дело в том, что мы здорово проголодались.

Не сразу дошел до Труна весь смысл этих слов.

— Генерал, вы хотите сказать, что привели всех ваших людей? — недоверчиво спросил он.

— Всех, кто уцелел, капитан.

Трун рассматривал горстку ярких скафандров. В последнем донесении разведки указывался полный состав русского гарнизона: триста пятьдесят шесть человек.

— Добро пожаловать, генерал. Сержант Уитли, проводите генерала и его людей к воздушному шлюзу.

Генерал обвел взглядом офицеров, собравшихся в каюткомпании. После двух трапез, разделенных десятью часами сна, он и его заместитель выглядели намного лучше. Разгладились морщины, исчезли тени из-под глаз, но кое-какие следы недавних испытаний еще остались.

— Господа, — начал он, — я хочу вам поведать о последних днях жизни Советской Лунной станции, пока эти события еще свежи в моей памяти. Я исхожу из двух соображений. Во-первых, мой рассказ может пригодиться историкам и военным экспертам. Во-вторых, пусть кампания на этом театре военных действий и завершена, но война в целом еще не окончена, и никто из нас не в состоянии предсказать ее исход. Ваш командир совершенно прав в том, что сведения, хранящиеся во множестве голов, имеют гораздо больше шансов дойти до всего человечества, чем если бы они оставались секретом двух-трех человек. Поэтому он высказал пожелание, чтобы вы узнали обо всем из первых рук, то есть от вашего покорного слуги. Смею вас заверить, для меня это не только большая честь, но и желанная возможность рассказать о том, как наша станция познакомилась с новейшим способом ведения боевых действий — с атакой мертвецов.