Вытащив сухое свежее белье из давно остановившегося барабана местной чудо-стиралки, я стал лихорадочно натягивать на голое тело джинсы с майкой…

Ну извини, — хмыкнула Марина, откровенно угорая над моей суетой. — С твоими новостями это совсем из головы вылетело.

Смешно ей, блин! Ну правильно, мне ж потом придется добрый час, с голой жопой, в маятнике пятки о бетон морозить! Как было уже однажды, когда, забив на пятнадцатиминутное ограничение Хозяина, решил понежиться под струями душа, без контроля времени. Тогда таким, как стоял под лейкой душа, мокрым, распаренным и абсолютно голым, меня и выбросило метаморфозой в маятник. И Хозяину было фиолетово по поводу моего явного дискомфорта от отсутствия одежды и обуви. Пригрозив наказанием, меня заставили четко отработать положенный комплекс уходов от махины маятника, и лишь потом позволили вернуться в теплый кокон…

В этот раз я, к счастью, одеться успел — запрыгнул, что называется, в последнюю дверь уходящего вагона. Как раз затягивал шнуровку на берцах, когда белоснежный кафель душевой вокруг вдруг сгинул в зеркальной вспышке. И через мгновенье я оказался на бетонном круге, висящем в заполнившем окружающую пустоту багровом тумане.

Слева ожидаемо послышался стремительно нарастающий свист несущейся прямо на меня махины маятника…

Глава 13

Контуры стального молота, размером с фургон и весом в десятки (а может и сотни) тонн, должны были вот-вот обозначиться слева в тумане. И дальше следовало действовать очень быстро, потому как, ежели не успеешь, через микроскопические доли секунды точку в неудавшейся попытке гарантированно поставит таранный удар маятника, превращающий человеческое тело в бесформенную кровавую кашу из мяса и костей… Уж поверьте мне на слово. Я бессчетное число раз проходил уже здесь через этот ужас — смерть каждый раз была крайне отвратительной, хоть и мгновенной, потому, к счастью, практически безболезненной.

Увернуться от налетающего маятника с бетонного пятака было невозможно, в моем случае доступно было лишь проскользнуть мимо впритирку по самому краю, но это понимание пришло ко мне с болезненным опытом, увы, не сразу. По первости, запаниковав от летящей в меня сбоку махины, я тщетно пытался спрыгнуть с этого лобного места в пропасть. Но, опережая отчаянный рывок к краю круга, окружающий туман тут же оборачивался вокруг меня мерзкой липкой паутиной и, как пойманную муху, фиксировал незадачливого беглеца на месте. А неизменно долетающий гигантский молот, в итоге, все равно расплескивал меня в кашу.

Почему же, спросите, я все еще жив, испытав в маятнике сотни смертей? Все просто — конструкт маятника был иллюзорным. И после каждой «смерти» через несколько секунд я воскресал таким же, как был, и снова оказывался на бетонном круге. Однако испытываемые мною при таранном ударе ощущения были пипец какими реалистичными, и раза за разом после воскрешения я испытывал чудовищный нервный шок, после которого изо всех сил старался вдругорядь избежать таранного удара. А поскольку гигантский маятник из стороны в сторону качался беспрерывно, ждать повторения смертельного испытания мне приходилось не долго.

С левой стороны багровые клубы тумана ожидаемо пришли в движение и прыснули в стороны под напор несущегося на меня маятника. Определенным образом собранные в закрученную щепоть пальцы правой руки сами собой тут же произвели щелчок, и выскочившая из тумана стальная стена резко замерла буквально в полуметре от моего тела.

Уф! Кажись, вышло на этот раз!.. Но расслабляться еще было рано. Сделано пока что было только полдела. Активированный Настройщик в десятки раз замедлил поток времени вокруг меня. Однако, пауза эта продлится не долго, а за нее нужно было успеть, не ослабевая ни на миг контроля над коварным талантом, обойти по узкому краю бетонного круга проплывающую мимо махину маятника.

Да, хоть и замедлившийся до черепашьей скорости маятник все равно продолжал движение. Полметра на моих глазах сократились до сорока сантиметров. Но пятиться перед стальной стеной надвигающегося тарана нельзя было ни в коем случае — это стопудово спровоцирует фиксацию тела паутиной — плавали, знаем.

Возникает огромный соблазн боковым прыжком к краю круга разом уйти с траектории удара. Но при этом из-за огромной вероятности не удержаться на краю — ведь в реале скорость этого прыжка окажется многократно выше той, что ощущается сейчас, под действием читерского замедления, и меня просто снесет по инерции в пропасть. Предотвращающая потенциальный побег сработает паутина, и, вместо ухода от удара, я окажусь обреченным на очередную смерть паралитиком.

Потому, сейчас никакой суеты и резких движений быть не должно. Короткими плавными боковыми шажками я перемещаюсь к спасительному краю, и на последнем шаге ощущаю уже трение угла стальной махины о живот, но успеваю проскочить. Сработано чисто, и я на цыпочках замираю на краю бетонного круга, пока мимо мучительно медленно проплывает бесконечно длинная стальная стена боковины маятника.

В голове нарастает мучительная боль отката, из-за длительной активации Настройщика, и до дрожи хочется немедля сбросить контроль таланта, чтобы ненавистная махина, ползущая почти впритирку с грудью и подбородком, мгновенно ускорившись, сгинула прочь. Но делать этого сейчас категорически нельзя, потому как завихрениями от маятника меня тут же подхватит и рванет за ним вдогонку. Мой порыв, разумеется, тут же пресечет гребаная паутина. А потом неумолимо будет держать меня прикованным к одному месту необходимое количество секунд, пока махина маятника, развернувшись, понесется обратно, и один фиг, в итоге, расплещет меня, как жалкую муху, только в этот раз таранным ударом уже с правой стороны.

Когда в глазах уже начинает темнеть от чудовищной головной боли, проходящая мимо стальная стена наконец-то кончается. Я делаю пару плавных шагов вперед по освободившейся бетонной площадке и, опустившись задницей на бетон, отменяю действие Настройщика.

Стальной «бампер» маятника мгновенно исчезает в клубах неистово мечущегося из стороны в сторону багрового тумана. Но из-за того, что я уже сижу, образованные умчавшейся махиной завихрения проносятся над головой, практически меня не задевая.

Головная боль ослабевает слишком медленно. Справа же вновь раздается стремительно нарастающий свист несущейся прямо на меня махины маятника. Потому, поднимаясь на ноги, я касаюсь подмышки большим пальцем правой руки, и активирую Целебный пот… Все, теперь все болячки по боку, и снова предельная концентрация на перехвате таранного удара.

До очередного испытания быстроты активации уникального таланта остается буквально пара секунд. И наказание за малейшую неточность снова то же самое — крайне паршивая, хоть и быстрая, смерть.

Гребаный маятник, как же я тебя ненавижу!

Глава 14

Фак!.. Пальцы, практически