И они побежали.

Ужас, вновь охвативший Варю, придавал ей сил, заставлял забывать об ободранных руках и коленках, о саднящем горле, и она неслась так, что ветер свистел в ушах. Впереди нее, тряся облаком черных волос и мелькая подошвами кроссовок, мчалась ее спасительница. Время от времени она оглядывалась на Варю, но ту не нужно было подгонять.

Промчавшись лабиринтом узких и совершенно незнакомых Варе улочек, застроенных частными домиками с палисадниками, они каким-то чудом вырвались на привокзальную площадь и, не сговариваясь, не сбавляя ходу, вскочили в уже тронувшийся от остановки троллейбус. Никто не вскочил вслед за ними, и они облегченно переглянулись, и, тяжело дыша, прилипли носами к заднему стеклу. Никто не бежал вслед за троллейбусом, погони не было, они спаслись!

В троллейбусе почти не было людей, да и никто не обратил на них внимания – мало ли куда спешат две молодые быстроногие девчонки, запрыгнувшие на ходу.

Они так и остались стоять на задней площадке троллейбуса, стараясь выровнять дыхание и молча переглядываясь. Странное чувство единения установилось между ними, они понимали друг друга без слов. Девчонка глазами и жестами показала, чтобы Варя подняла воротник. Варя поняла, что на шее у нее остался след от удавки, и порадовалась, что сегодня надела не майку, а блузку с воротником.

Они проехали с десяток остановок и вышли возле городского парка. Здесь было многолюдно, и можно было не опасаться неожиданного нападения. Они умылись у фонтана и сели на скамейку под огромным тополем.

Незнакомка достала из сумки, висевшей у нее через плечо, расческу и безжалостно разодрала свои черные волосы так, что они облаком встали у нее вокруг головы. На этом ее заботы о своей внешности закончились, хотя, откровенно говоря, она могла бы и этого не делать. Девчонка и так была чудо как хороша. Глазастая, с ярким ртом и белоснежными зубами, с нежным румянцем. Правда, ростом она была невысока, на голову ниже Вари, но фигурка у нее была складная, с тонкой талией и красивой грудью. Варя разглядывала ее с завистью. Девчонка тоже смотрела на нее и улыбалась во весь свой белозубый рот.

– Спасибо тебе, – с чувством сказала Варя. – Я даже не знаю, как сказать… огромное спасибо. Словом, если бы не ты… Меня Варварой зовут, то есть просто Варей, конечно.

– А я – Гаянэ, – сказала девчонка. – Или просто Гайка.

– Ты армянка? – удивилась Варя. Говорила девчонка без малейшего акцента.

– Моя бабушка армянка, – объяснила Гайка. – А я уже на три четверти русская. Гаянэ Матюхина, прикинь?

Оказалось, что Гайкин дед, инженер-нефтяник, работавший в незапамятные времена на каспийских нефтепромыслах, насмерть влюбился в армянку Гаянэ, которая и стала Гайкиной бабкой. Вот уже более полувека Гайкины дед и бабка живут в счастливом браке, а имя Гаянэ дед считает самым красивым. Их дочь, Гайкину мать, тоже зовут Гаянэ, и если у Гайки родится дочь, ее тоже назовут Гаянэ, потому что такова будет воля деда, а дед уважаем и очень любим.

Гайка вместе с родителями, старшими братьями, дедом и бабушкой жила в Нефтеюганске, работала медсестрой в городской больнице, а в Тайгинск приехала в прошлом году поступать в медуниверситет, потому что увлекается психологией и хочет стать врачом-психиатром или психотерапевтом.

Она благополучно поступила и училась вполне нормально, пока у нее не испортились отношения с одним из преподавателей.

– Он меня в койку звал, доцентишка этот! Прикинь, условие поставил: или любовь-морковь, или сессию не сдам! – рассказывала Гайка.

– И что? – спросила Варя, уже догадываясь обо всем.

– Ну и утопил меня, козел плешивый! – Гайка яростно засверкала глазами.

Домой Гайка не поехала. Так обидно было возвращаться! Перебивалась у девчонок в общежитии, нелегально кочевала из комнаты в комнату, спала на полу. Работала курьером в одной конторе за гроши. И все думала, что ей делать дальше? Родителям об отчислении она не сообщила, знала, каким ударом это будет для них. Можно было, конечно, съездить домой как бы «на каникулы», но она не поехала, знала, что в глаза родным врать не сможет. Наплела им что-то по телефону и осталась.

Но несколько дней назад козел-доцент случайно узнал, что она живет в общаге, и устроил грандиозный скандал. Пришлось спешно собирать вещички. А в конторе, где она работала, произошло сокращение, и начали, конечно, с курьеров, Гайку выгнали и оттуда. Поражение было полным, на всех фронтах. Ничего не оставалось, как ехать домой. Билет до Нефтеюганска она купила на послезавтра, из общаги ее выперли уже сегодня, так что придется ночевать на вокзале…

– А что ты делала на пустыре? – допытывалась Варя. – Как ты вообще туда попала?

– Я там ревела, – откровенно сказала Гайка, дернув уголком рта. – И мечтала убить плешивого козла!

Варя сразу же поверила Гайке и тоже возненавидела козла-доцента. Знала она такие случаи. Неудивительно, что у козла снесло крышу при виде красотки Гайки, а завалить первокурсника ничего не стоит.

Приехав на вокзал и сдав вещички в камеру хранения, Гайка, чувствуя себя одинокой, несчастной и неприкаянной, пошла бродить по окрестностям вокзала, забрела на пустырь, спрятавшись за штабелем шпал, вволю наревелась и уже собралась было возвращаться, как вдруг увидела бегущих к кустам Варю и старика с клюкой. Притаившись за шпалами, она видела, как старик пропустил Варю вперед, а потом ударил ее клюкой по голове. Оторопев, Гайка несколько мгновений не могла прийти в себя, но увидев, что старик накинул петлю на шею жертве и начал ее душить, вышла из ступора, подняла с земли кирпич и, подобравшись сзади к душегубу, треснула его кирпичом по голове, вложив в удар и свой страх и свою ярость, не растраченную на козла-доцента.

– Слушай, а этот мужик кто? – со страстным любопытством спросила она у Вари. – Ты же вместе с ним пришла, ты его, выходит, знаешь?

Варя отрицательно помотала головой и наскоро рассказала Гайке о встрече со старикашкой, о несуществующей собачке, свалившейся в несуществующую яму.

– Так это маньяк! – громким шепотом выговорила Гайка, тараща на Варю свои черные глазищи. – Заманивает женщин на пустырь и душит. Там, может, трупов на этом пустыре видимо-невидимо! Обалдеж! А я там шлялась… Надо в полицию заявить.

Ах как Варе хотелось бы думать, что на нее напал случайный маньяк! Но не получалось. Нечего было обманывать себя. Этот тип знал ее имя, он переспросил ее, чтобы случайно не ошибиться. Он шел убивать ее, лично ее, Варвару Иваницкую.

Варя поежилась и повыше подняла воротник блузки.

– Знаешь, пойдем ко мне, – предложила она Гайке. – Чего тебе на вокзале ночевать, вдруг этот гад тебя успел увидеть и запомнить. Правда, он наверняка знает, где я живу…

Гайка проницательно посмотрела на нее.

– Что-то ты темнишь… Хорошо, идем к тебе. У тебя чай есть?

– Есть. И чай есть, и кофе.

– Здорово! – воскликнула Гайка. – Чай-кофе есть, тортик купим! – Она многозначительно похлопала по своей сумке. – Деньги у меня есть, родители недавно прислали. А под тортик я из тебя всю информацию вытащу. Я это умею. И вообще, сегодняшний стресс надо заесть!