- Мой садовник говорит, что для таких вещей всегда время и место, пока у тебя есть сердце.

- Хорошее уточнение, - хмыкнула в ответ, - Главное, чтобы то самое, которое есть, от излишней мечтательности не перестало биться.

- Десять киили за вот эту пародию на мясо? Пять, и ни монеткой больше!

- Это отборная индюшатина!

- Да она, по-моему, при жизни была крысятиной!

- Это ты, что ли, по себе судишь?

- Достаточно, - голос Мера, разом как-то подозрительно похолодевший, ворвался в этот активный диспут, - Сия птица, разумеется, не была крысой, однако почила довольно давно и, как я подозреваю, своей смертью - от старости. Между тем, вы оскорбляете клиентку, что и вовсе недопустимо. Мы поищем другую лавку. Идём, Дени.

Мы с торговкой, подбитые, так сказать, на самом взлёте красноречия, посмотрели на остроухого с нескрываемым недоумением (я, признаться, и вовсе успела подзабыть о его существовании). Полукровка, однако, присутствовал рядом и был неумолим, как кабздец: осторожно, но твёрдо взял под руку и отволок к каким-то напыщенным торговцам, которые втридорога продали нам мясо.

Естественно, я надулась и попыталась объяснить этому ушастому недоразумению, что это - марнотратство как оно есть.

- Иногда за вежливость стоит платить, не торгуясь, - выдал этот доморощенный мудрец, - Она - признак добросовестного отношения к работе. Да и, коль уж на то пошло, я имею право голоса и официально заявляю: есть индюшачью мумию я не готов.

- А что такое мумия? - сдуру вопросила я и получила в ответ жизнерадостную лекцию о том, как кому-то крючками взбалтывают мозги через нос.

Уж сколь я не впечатлительна, но воображение богатое, потому остальные покупки прошли мимо меня, как в тумане - кажется, на то хитрый иномирец и рассчитывал. Да что там, у меня даже корзину забрали, ненавязчиво так, но непреклонно - что-то насчет того, что девушкам носить тяжелое не стоит и так далее по тексту. Потом он и вовсе залип над магическими благовониями, и вот тут я сочла за лучшее отойти: подбор материалов для колдовства - дело интимное, тут никто не должен стоять над душой и дышать в затылок, поминутно задавая вопросы разной степени глупости.

Между тем, на площади Имени Легиона явно творились какие-то народные увеселения. Не желая быть задавленной в толчее, я вспрыгнула на ограду, пробормотав заговор левитации, и уставилась на вполне привычную картину досуга местных жителей - они вешали светлых шпионов.

На самом деле не факт, конечно, что несчастные действительно как-то там предали - скорее всего, перешли дорогу кому-то из колдунов или наговорили каких-то глупостей на подпитии, что было подслушано не теми ушами. Настоящих светлых не так уж просто поймать - на то они и монстры. Да и вообще, мало ли, кого они там сняли с очередного корабля!

Но я все равно испугалась, потому быстро перенастроила зрение, проверяя, но, слава Матери, нет - Лисы среди них не было.

- Мы в порядке, - прозвучал за спиной голосок куколки, - Не оборачивайся и не тревожься, у нас все хорошо. Нам приятно, что ты волнуешься.

Я не стала даже кивать - и так все понятно, просто отвернулась и стала смотреть на реку, ибо никогда не умела по-настоящему приобщаться к общественным гуляниям. Скучный я человек! Мне нравится любоваться вереницей кораблей, проплывающих под мостом, и думать о тайнах.

У нас всех, собравшихся под крылышком профессора Бала, есть секреты, более или менее опасные. Некоторые из них можно доверить широкому кругу, тому, что собирается по вечерам в уютном подвале, некоторые мы оставляем для себя и тех, с кем связаны более мощными клятвами и узами. И да, Лиса знает о Филе - и что на самом деле произошло в вечер, когда я забрала его из дома. А я... знаю, кто она такая и, как ни странно, без сомнений умерла бы за этот секрет.

Что поделать? Мы - колдуны, у нас не бывает друзей, но бывают близкие союзники и долги. А ещё любой из нас хранит множество тайн; маска за маской, как в ежегодных карнавалах в честь Дня Всех Проклятых. Интересно, понимает ли Мер хотя бы примерно, куда попал?

Ведь он, наверное, единственный из нас, у кого нет особенных тайн...

- Дени? Что там?

Вот, только вспомни - и явился, чудище остроухое. Стоит под заборчиком, смотрит снизу так проникновенно, доверчиво - ох уж эти эльфийские глаза...

- Ничего, - говорю, - Люди развлекаются, празднуют удачную охоту. Давай не лезть в толчею? У меня дома ещё дела есть.

- Ладно, - улыбнулся полукровка, - Я только за - если честно, не очень люблю шумные сборища.

- Ну, в общем, это здесь.

- Э... красиво, - выдал Мер, - Чем-то мой дом напоминает.

Я оценивающе оглядела переполненный призраками грузный мрачный особняк, от которого фонит тьмой на всю улицу. Тоже мне, юморист нашёлся... Разумеется, именно в таких вот помещениях живут знатные эльфы, какие уж тут сомнения?

С другой стороны, настрой у эльфёныша правильный, вдохновляющий; чем дольше он задержится, тем больше мне от него денег перепадёт. Я мысленно помолилась Матери, чтобы госпожа Мокрица потерялась где-то в коридорах или снова обреталась по соседству, подпитываясь энергией старинного кладбища, но не тут-то было - призрак была тут как тут.

Не зря, видимо, говорят, что Тьма, как и любое божество, не выносит малодушных молитв - моя призрачная домовладелица обнаружилась тут же и с ходу пошла вразнос.

- Хахаля привела, - завопила она с места в карьер, - Одного маленького уродца мало, второго хочешь? Учти, за эти делишки - двойную оплату. Ну, или можешь меня на разок в своё тело впустить - это эльфийское отродье ничего так... и...

Из-за спины повеяло каким-то подозрительным холодом, зашелестело, будто по спине прошёлся ветер - тот самый, западный полуночный, пахнущий грозовой свежестью, солёной водой и кладбищенскими фиалками. Я хотела было обернуться, но руки Мера легли мне на плечи - какие-то до странного тяжелые, но даже не в физическом смысле, а в ментальном, словно придавило вдруг невыразимой тяжестью отчаянья, когда не то что голову повернуть - сделать вдох не можешь.

- Вы уходите, - прошелестел голос за спиной, и у меня от него все волоски на теле встали дыбом - подозреваю, даже в самых интересных и сложнодоступных местах. Родимые пятна на спине вдруг пронзило болью, резкой и сшибающей с ног, и в глазах потемнело.

А потом госпожа Мокрица ушла, в самом прямом смысле этого слова: беззвучно развоплотилась, будто и не было тут таковой.

Я в ужасе скосила глаза на амулет Призрачной Защиты, призванный присматривать за выполнением нашего с домовладелицей контракта и оберегать её от моих злодейских посягательств. По счастью, с точки зрения артефакта никаких правонаружений не произошло - он продолжал источать ровный красный свет, и не думая переходить в боевой режим или звать Чёрную Стражу.

Между тем, тяжелые руки исчезли с моих плеч, и мгновение спустя голос Мера, вновь обычный и светский, произнёс: