— Это неприятно, — согласился тот, подобрев.

— Ты всегда можешь воспользоваться кожаными ремнями. Если они тебе не подходят, тогда уберешь.

Гребец кивнул и протянул руки. Ониакус обернул пораненные ладони Атталуса мокрой тканью, разорвав ее, и завязал на запястье.

— Это Ксандер, — представил он мальчика, когда сделал повязку. — Его отец был моим другом. Он погиб во время боя в прошлом году. Хороший был человек.

— О мертвых всегда говорят хорошо, — холодно заметил Атталус. — Мой отец был пьяным негодяем, который бил мою мать. Но на похоронах мужчины говорили о его величии.

— В твоих словах есть правда, — согласился Ониакус. — Но на «Итаке», как и на «Ксантосе», работают только хорошие люди. Вол не берет на работу негодяев. У него есть волшебный глаз, который может видеть наши сердца. Должен признать, что это раздражает. Поэтому у нас всегда не хватает людей. Вол прогнал вчера, по крайней мере, двадцать человек. — Ониаукус повернулся к Ксандеру. — Тебе пора вернуться к своим обязанностям, — сказал он.

Ксандер повесил пустой бурдюк с водой на крюк и поднялся на верхнюю палубу. Его подозвал Геликаон. Он поднял кувшин, запечатанный воском, сорвал печать и наполнил два медных кубка золотистой жидкостью. «Отнеси это нашим гостям из Микен», — приказал Геликаон.

Ксандер осторожно спустился с кубками вниз по ступенькам и пронес их по шатающейся палубе. Мальчику было сложно сохранять равновесие, и он был рад, что не пролил ни одной капли. «Господин Геликаон приказал мне отнести это вам», — сообщил он воинам. Мужчина с суровым выражением лица, не произнося ни слова благодарности, взял кубки. Ксандер побежал прочь, не глядя ему в глаза. Это был самый страшный человек, которого он встречал в жизни. С другой стороны палубы он видел, как микенцы подняли кубки, поприветствовав Счастливчика, и выпили вино. Воины стояли близко от борта, и Ксандер с удивлением обнаружил, что надеется: корабль качнется, и они упадут за борт. Затем мальчик заметил, что на него смотрит старший воин. Ксандера охватил страх, он задумался, может ли этот злой человек прочитать его мысли. Микенец протянул кубок, и он понял, что должен забрать его. Быстро перебежав палубу, Ксандер взял кубки и отнес их Зидантосу.

— Что я должен теперь делать? — спросил мальчик.

— Иди и понаблюдай за дельфинами, Ксандер, — разрешил ему Вол. — Когда понадобишься, тебя позовут.

Ксандер вернулся туда, где оставил свою маленькую сумку с пожитками. В ней лежал кусочек сыра и сухие фрукты. Проголодавшийся мальчик сел, достал еду и пообедал. Угрюмый старый кораблестроитель подошел сзади и чуть об него не споткнулся.

Мальчик провел следующие два часа просто восхитительно. Геликаон и Зидантос выкрикивали приказы, а «Ксантос» танцевал на волнах. Гребцы по левому борту налегали на свои весла, в то время как моряки по правому вынимали весла из воды. «Ксантос» наклонялся и кружился, меняя направление пути, затем поднимался вверх, когда два ряда весел ударяли по воде. Ксандер наслаждался каждой минутой происходящего, особенно его позабавило, как молодой микенец упал на колени с поднятыми руками. Старший воин с суровым выражением лица позеленел, но крепко держался за борт, глядя на море. Наконец, закончились эти маневры, и Зидантос разрешил людям отдохнуть.

Ветер, надувая парус с черной лошадью, становился все более порывистым. Ксандер посмотрел на юг. Там небо было темнее. Многие из гребцов поднялись на верхнюю палубу. Большинство моряков тоже глядели на юг. Некоторые собрались вместе, и Ксандер слышал, как они говорили:

— Плывет Посейдон. Нам повезет, если мы доберемся до берега до начала шторма.

— … проклятый египтянин. Посейдон забрал его однажды, а мы ему помешали, — сказал кто-то. Ксандер посмотрел на говорящего. Это был широкоплечий мужчина с редеющими светлыми волосами и неопрятной бородой.

Эти слова испугали Ксандера. Все знали, что Посейдон порой мог быть очень злым, но мальчику казалось, что бессмертный вряд ли желает, чтобы этого незнакомца проглотило море. Моряки продолжали свой разговор. К нему присоединились и другие. Ксандер чувствовал, что они боятся, обсуждая, как лучше умилостивить бога. «Нужно выбросить его за борт, — предложил мужчина с начесаной бородой. — Это единственный способ. В противном случае мы все погибнем». Некоторые моряки заворчали, выражая согласие, но большинство молчало. Только один высказался против их плана. Это был старший гребец, кудрявый Ониакус.

— Ты не думаешь, Эпей, что еще слишком рано говорить о жертвоприношении?

— Посейдон его пометил, — возразил Эпей. — Я не хочу никого убивать, но ему нельзя помочь. Если бог захочет, он заберет его. Или ты хочешь, чтобы нас утащили на дно вместе с ним?

Ксандер увидел, что два микенца тоже прислушивались к разговору моряков и переговаривались между собой. Когда поднялся ветер и корабль начало сильно качать, мальчик отошел от моряков и вернулся на корму. Там человек в соломенной шляпе разговаривал со Счастливчиком и Зидантосом. Мальчику не хотелось, чтобы раненого выбросили за борт, но он тоже боялся вызвать гнев Посейдона и он подумал о том, что бы сделал на его месте отец. Выбросил бы он человека в море? Мальчик очень сомневался в этом. Его отец был героем. Так сказал Счастливчик. Герои не убивают беспомощных людей.

Ксандер поднялся на корму. Счастливчик увидел его.

— Тебя не пугает небольшой ветер? — заметил он.

— Я не боюсь ветра, господин, — подтвердил Ксандер и пересказал ему разговор гребцов. Прежде чем Геликаон смог что-то ответить, группа моряков начала собираться на нижней палубе. Мальчик повернулся и увидел, как двое протащили египтянина, потерпевшего кораблекрушение, через толпу.

— Посейдон в гневе! — закричал дородный Эпей. — Мы должны вернуть то, что украли у него, Счастливчик.

Геликаон прошел позади мальчика и посмотрел на моряков. Он поднял руки, и тотчас наступила тишина, слышен был только вой ветра. Секунду Счастливчик ничего не говорил, просто стоял.

— Ты дурак, Эпей, — сказал он, наконец. — Посейдон был спокоен, но теперь он в гневе! — Он указал на смутьяна. — Ты навлек на нас его гнев.

— Я ничего не сделал, господин! — ответил Эпей испуганным голосом.

— Но ты это сделал! — заревел Геликаон. — Ты считаешь, что Посейдон такой слабый бог, что не смог убить одного человека, который провел в море два дня? Ты думаешь, что он не смог его утащить ко дну за одну секунду, как он сделал с другими моряками с его корабля? Нет. Великий бог моря не хотел смерти этого египтянина. Этот человек остался в живых. По его воле «Ксантос» спас египтянина. А теперь ты напал на него и угрожаешь убить. Ты, возможно, погубил нас всех. Теперь, как вы видите, Посейдон плывет сюда!

При этих его словах небо потемнело. Загремел гром.

— Что мы можем сделать, господин? — закричал другой гребец.

— Мы не можем бежать, — объяснил им Геликаон. — Посейдон ненавидит трусов. Мы должны повернуть и встретиться с великим богом как настоящие мужчины и показать, что мы достойны его милости. Уберите парус! Все гребцы — на нижнюю палубу и ждите команды. Быстро бегите!