по-мужски, не горит желанием приблизить меня настолько, чтобы это было важно для меня, проявить заботу, чуткость, помочь в трудный момент. Я не перестаю сравнивать его с Ником, и понимаю, насколько они разные, и как только когда-то моё глупое сердце могло выбрать такого человека, состоящего в основном из одних недостатков. Как я могла так влюбиться, почему так сложно забыть, проститься навсегда и не думать. Эта связь изживает себя окончательно, она приносит только страдание. Я решаю больше не встречаться, даже по-дружески, мы больше ругаемся, чем приносим радость друг другу.

Возможна ли разумная любовь? Хочется верить, что да. Скоро приедет Ник, и долгой зиме наступит конец. Уже прошло 5 месяцев после нашей встречи в Хельсинки, сложно привыкнуть быть одинокой, особенно когда всегда до этого был мужчина рядом.

Глава 6

И вот, наконец, я еду встречать Ника в Пулково на маршрутке, предварительно оставив свой чемодан в нашем номере гостиницы на старом Невском. Морозы стоят жуткие, больше минус двадцати градусов. Зато он узнает, что такое настоящая русская зима. Я сама надела шубу.

Самолёт прибывает без опоздания, я вижу своего Николаса. Утеплился на славу, куртка из Финляндии, обувь на толстой подошве, немного смешная шапочка, слишком тёплые перчатки. Мне ещё предстоит привыкнуть к его зимнему облику. Я специально не взяла такси, чтобы показать ему город как бы изнутри, а это можно понять, находясь в метро, смешиваясь с оживлённой толпой, спешащим потоком людей. Так что пушки и медведи, которыми пугали иностранцев во времена холодной войны, ему не встретились по пути. Так получилось, что всю дорогу мы спешили, иначе нельзя в большом городе, где при малейшей задержке тебе будут наступать на пятки. Нику непривычен этот темп, но это так же позволяет немного согреться.

Морозы – это первое чего он опасался в своём путешествии, для него явилось чуть ли не подвигом прилететь в далёкую Россию в такое время года. Он пошёл на это, чтобы доказать всю серьёзность своих отношений, тем более, в ожидании Дня всех влюбленных. Холод в помещениях уже не особо страшен, и я даже открывала окно в номере гостиницы для проветривания. Другой страх заключался в общении, что у нас в стране мало кто говорит по-английски, он просто боялся, что его никто не поймёт, и он затеряется по дороге ко мне. Эта опасность миновала, когда уже на русской таможне Ник рассказал о цели своего путешествия (встреча с русской леди), и ему улыбнулись и пожелали удачи. Он понял, что русские люди тоже вполне доброжелательные и приветливые.

Из окна самолёта он увидел предсказуемую картину – снег и еловые леса, а на земле его встретили гостеприимно, дружелюбно и вежливо, и даже мороз оказался не таким ужасным, как он думал раньше. По дороге с аэропорта Ник пытался смотреть на вид города из окна, но это были только окрестности. Он был приятно удивлён надписям на английском языке, а так же знакомым названиям международных сетей отелей, попадавшимся на нашем пути. Метро его тоже удивило, так глубоко под землёй он ещё не был, но довольно тепло, и поезд мчится быстро. Спешка здесь чувствуется во всём.

Хорошо, что я наведалась в гостиницу заранее, потом не было проблем с её поиском, и мы за 5 минут добежали до места от метро. Нам не повезло с кроватями – они придвинуты одна к другой и имеют тенденцию разъезжаться в неподходящий момент. Зато душевая кабина великолепна, и есть холодильник в номере. В первый вечер мы только сходили в продуктовый магазин за хлебом и соком, Ник привёз швейцарского сыра и копченого лосося для меня. В этот раз вместо вина я подготовила коньяк, в холодное время – это лучший алкогольный напиток. Ник никогда не пил его до этого, в Америке более популярен виски.

Завтракали мы в отеле, совсем недалеко от нашей комнаты, на шведском столе, конечно, не таком обильном, как в Скандинавии, но терпимо. Я впервые оказалась в питерской гостинице, обычно у меня есть, у кого остановиться в этом городе, много родственников и знакомых, но только когда я приезжаю одна.

Наш сервис разочаровал меня в первый же день, когда мы целый час ждали сбора группы для автобусной экскурсии по центру Питера. Желающих осматривать достопримечательности в мороз оказалось немного, и мы коротали время ожидания в Гостином Дворе. Ник накупил в итоге матрёшек в качестве сувениров для себя и родственников. Я только потом узнала, что он не особо хотел идти в мороз на эту экскурсию, предпочел бы этот день провести со мной в кровати. Но как истинный джентльмен, следовал везде за мной, чему впоследствии был рад, в нашем городе есть что посмотреть. Он даже захотел вернуться сюда и увидеть всю красоту в летнее время года: реки, не скованные льдом, фонтаны Петродворца, более внимательно и не спеша погулять по набережным. В этот первый день он понял, что Россия похожа на женщину – великолепная, мистическая и неотразимая. Конечно, он не влюбился в неё с первого взгляда, но уже и не боялся. Вероятно, если бы он посетил русскую глубинку, то его мнение было бы другое.

В автобусе сначала все приняли Ника за русского, отлично замаскировался. Вот только пришлось слушать экскурсию по-английски через не очень качественные наушники, в которых в основном играла музыка, а перевод шёл только у объектов на остановках. В итоге мне пришлось с горем пополам самой что-то досказывать. Мы выходили фотографироваться у Спаса на Крови, Исаковского собора, а Медного всадника, Эрмитаж запечатлели из окна автобуса. После поездки сами зашли в Казанский собор, Дом Книги, где Ник купил альбом о Питере и пообедали в кафе, где он впервые попробовал наш русский борщ. Он его очень впечатлил, снял его на камеру, и впоследствии этот суп представлял собой одно из выдающихся фото для показа друзьям.

Днями мы пробовали гулять по Невскому проспекту, но из-за сильных морозов это было затруднительно, мы передвигались мелкими перебежками от места до места, забегая по пути погреться в магазинах. Поэтому половину следующего дня провели в Эрмитаже. Меня всегда возмущает, что с иностранцев берут за вход в музеи втридорога, это же несправедливо, тем более что я сама покупала билеты. Мне их не продали до тех пор, пока кассир не проверила наши паспорта, такой бред, нигде за границей нет дискриминации в музеях по гражданскому признаку. За экскурсию на английском языке с нас хотели