Девицы из компании приняли Цареву напряженно. Они переглядывались и перешептывались за ее спиной – дескать, зачем Лешка ее притащил? Что он в ней нашел, в этой тихоне? На скромниц, видно, потянуло…

Катя не видела и не слышала ничего, потому что рядом находился он, Алексей. Она не замечала его позерства, хвастовства – она забыла о том, как сама в школе осуждала тех, кто пялил на него глаза. Как может нравиться такой пустой парень, думала она раньше, у него же за душой ничего нет?! Теперь она ни о чем не думала, лишь смотрела в удивительно яркие голубые глаза, которые притягивали ее как магнит, – и с этим ничего нельзя было поделать. Он обнимал Катю, и она не могла противиться ему: его ласковым, теплым рукам и зовущим глазам…

Она не заметила даже, как из комнаты с перекошенным от злобы лицом выбежала Юлечка Иванченко… Ведь Алексей – рядом и обнимает ее, Катю.

С того вечера они стали встречаться почти каждый день: гуляли по улицам, иногда сидели в кино, тесно прижавшись друг к другу, а потом до одурения целовались. Однажды, когда Алексей встречал Катю возле проходной КБ, их увидела Берта.

– Красивый парень! – сказала она. – И просто так он ходить не будет.

Катя мгновенно ополчилась на нее – да как она может такое говорить?! Увы, даже неопытная Берта поняла, что представлял Катин кумир. Это было понятно всем – кроме самой Катерины.

В один из по-настоящему холодных зимних дней Алексей, поднимая воротник пальто, поежился:

– Холод собачий, а домой идти не хочется. Предки тебя вниманием начнут охватывать: Катюша, вам чайку или кофейку? Тьфу!.. Дышать спокойно человеку не дадут. Пойти бы сейчас куда-нибудь погреться… Слушай, а твои тоже всегда дома?

Катя замялась. Она давно ждала подобного вопроса – и все равно смутилась. Потому что внезапно вспомнила, как мать, уезжая из старой квартиры, сказала, глядя дочке в глаза: "Я не хочу, чтобы про тебя плохо говорили… – Катя собралась было обидеться, но мать продолжала:

– Пойми, доченька, одна останешься – будешь как бельмо у всех на глазу. Ты девочка умная, но веди себя осмотрительно. Люди что-то заметят, что-то насочиняют – разговоры и пойдут. Те, кто с родителями живут, от молвы прикрыты. Не порть себе жизнь… Я после смерти твоего отца все это на себе испытала". Мать никогда раньше не была так откровенна с ней. Катя помнила ее слова.

– Мои… – Она запнулась, не зная, говорить или не говорить. – Мои получили новую квартиру, а меня оставили здесь. – Врать не умела с детства.

– Здорово! – Алексей в восторге схватил ее в охапку. И стиснул так крепко, что у Кати перехватило дыхание. – Пойдем к тебе греться?

Она плохо помнила, как непослушными пальцами вставила ключ в замок. Едва за ними закрылась дверь, он обнял ее и, подхватив на руки, прямо в пальто отнес из прихожей в комнату…

…Они будто одновременно сошли с ума. В какой-то момент Катя попробовала отстраниться от Алексея, но он, почувствовав сопротивление, нашел ее губы и впился в них. Силы оставляли Катю с каждой секундой, сладко-сладко ныло в груди: вот он, совсем рядом, его требовательные, сильные руки обнимают ее, можно гладить, тормошить его красивые волосы. Алексей, нежно касаясь губами мочки девичьего уха, шептал ей что-то ласковое.

Когда он обхватил руками бедра Кати и прижал девушку к себе, она почувствовала сквозь одежду, как в живот ей уперлась напрягшаяся плоть. Вот оно!.. Катя никогда не была близка с мужчиной. Сейчас ей тоже вовсе не хотелось того, о чем шептались по углам девчонки. Если бы он только целовал ее… Руки Алексея уже расстегивали молнию на юбке.

– Не надо, погоди… – шептала она пересохшими губами.

Она боялась. А что будет потом? Катя не решалась напрямую задать этот вопрос – не хотела выглядеть идиоткой в глазах Алексея. А вдруг он обидится и уйдет? Мало, что ли, девчонок вокруг него вьется?

Алексей, заметив растущую отчужденность девушки, заглянул в глаза:

– Катюша, что ты?

Голубые глаза полыхали огнем: сейчас они не были ни ласковыми, ни нежными – Катя даже испугалась такого взгляда. Лицо Алексея сделалось чужим, упрямым, почти злым.

– Я хочу тебя! – Мужские руки опять с силой притянули Катю к себе. Он стал страстно целовать губы, шею, глаза девушки. (Она слышала, как колотится его сердце.) – Ну, не надо… – Она пыталась уклониться от поцелуев.

Но он ни на мгновение не отпускал ее. Алексей опять поймал губами мочку уха, и Катя почувствовала, что комната поплыла у нее перед глазами…

Все произошло быстро и совсем не так, как она ожидала. Наспех стащив с себя одежду, Алексей овладел Катей почти насильно. Она в конце концов перестала сопротивляться и подчинилась. Но даже в последний миг, когда девушка была в полной его власти, она осознавала, что не следовало всего этого допускать.

Катя слышала его прерывистое дыхание, он быстро-быстро двигался на ней и что-то шептал. Она была неопытна, и тем не менее поняла, что у него что-то не получается.

– Не надо зажиматься, расслабься!.. – с трудом разобрала она его слова, сказанные сейчас каким-то чужим голосом.

Ей хотелось закричать, спрятаться, убежать… Сделать так, чтобы все было как прежде. Она закрыла глаза – и услышала протяжный животный стон. Алексей тяжело сполз с нее и перевернулся на спину:

– У-уф!..

Катя, конечно, читала описание близости мужчины и женщины в художественной литературе, как и описание полового акта в медицинской. И там и там говорилось о возможной боли, о каких-то невероятных ощущениях… Все это оказалось ерундой! Ей почти не было больно. Никакой особой сладости она тоже не почувствовала. Вот неловко и стыдно было, это да!

Катя снова вспомнила предостережение матери… Зачем же она это сделала? Что на нее нашло? Она сорвалась с дивана и кинулась в ванную.

Когда Катя вернулась в комнату, Алексей с удивлением посмотрел на нее:

– А ты что, в первый раз?..

Катя мучительно покраснела. Она заметила темное пятно от крови на диванном покрывале.

– Тебе лучше сейчас уйти, а то мать может заглянуть.

Кошелев отсутствовал три дня. За это время Катя извелась. Любит она его или нет? Этот вопрос она задавала себе сто раз, но ответить однозначно так и не смогла. Все валилось из рук, на сердце было неспокойно.

Алексей появился на четвертый день, пришел прямо к ней домой, в одиннадцатом часу ночи, веселый и слегка поддатый. Обнял ее в прихожей, однако она отстранилась, почувствовав запах спиртного.

– Ты чего?! – не понял он. – Ну, посидели с ребятами, выпили, побалдели – какие проблемы?

У Кати от обиды перехватило горло. Она ждала его каждую минуту, перетряхнула весь свой скромный гардероб, чтобы выглядеть красивой, а он…

– Пойдем! – Алексей по-хозяйски, словно имел на это полное право, потянул ее в комнату.