– Иногда у духов нет для нас никаких сообщений, несмотря на то, как нам хочется получить их, – пояснила мадам Аркана, голос которой звучал устало.

– Но у меня серьезная проблема, – заявила Риченда. – Мне нужен совет.

Мадам Аркана склонила голову.

– Я попробую еще раз. Но предупреждаю: я не могу заставить духов говорить. Все зависит от их желания. – Она несколько раз глубоко вдохнула. – Есть здесь кто-нибудь, кто хочет поговорить с кем-то из присутствующих?

Затем внезапно я услышала голос своего отца из уст мадам Арканы. Он звучал так, словно отец находился в одном помещении с нами.

– Он хороший человек, – говорил отец.

Я почувствовала, как у меня по щеке покатилась слезинка. В горле пересохло, я не могла произнести ни слова. Я понимала, что отец дает свое благословение на мой брак с Бертрамом. У меня стало спокойно на душе. Мой отец был мудрым и сострадательным человеком. Даже при жизни он обладал умением заглянуть в сердца людей. Если он считает Бертрама хорошим человеком, то можно не сомневаться: я сделала правильный выбор.

Мадам Аркана еще раз рухнула на стол. Рассыпались ее волосы. Когда она подняла голову, то выглядела очень растрепанной.

– Все, сил больше нет, – объявила она невероятно усталым голосом. – Больше не могу. Можете разорвать круг. Я на сегодня закончила.

Хотя мне очень хотелось остаться и помочь мадам Аркане, я понимала, что не могу этого сделать. Нельзя было показывать, что мы знакомы, иначе пропадет вся ее работа, а она ведь так старалась убедить Клауса, что война опасна и ужасна. По крайней мере, я именно так интерпретировала грозовую тучу, хотя еще предстояло выяснить, так же ее интерпретировал Клаус или нет. Ничем не примечательный мужчина включил лампы, так что я теперь могла получше рассмотреть медиума. Она продолжала сидеть на стуле, вяло закалывая рассыпавшиеся волосы. Она так побледнела, что румяна на лице резко выделялись, и оно напоминало кукольное. Я надеялась, что мадам Аркана приехала сюда не одна. Я поднялась вместе с другими, и мы вышли из шатра. Перед ним мы мгновенно разделились на группы. Молодая пара быстро исчезла, продолжая держаться за руки, но очень оживленно разговаривая. Мужчина непримечательной внешности исчез незаметно, я даже не поняла, когда и как. Женщина, от которой пахло рыбой, кивнула Риченде и мне и чуть улыбнулась. Она отправилась в главный зал, выглядела ошеломленной и потрясенной. К Клаусу подошел помощник, поклонился и щелкнул каблуками.

– Мы сейчас должны отправляться в обеденный зал, сэр, где собираются все члены делегации, – напомнил он.

– Ах, Фридрих, ну не чудо ли это? Когда я пришел сюда, я относился к этому скептически. Моя юная подруга это подтвердит. – Клаус кивнул в мою сторону. – Но я ухожу, веря, что это возможно.

– Боюсь, что не могу согласиться с вами, сэр. Я не верю, – заявил помощник, сурово глядя на меня. Я подумала, что более естественным для него было бы говорить по-немецки. Интересно, а почему он позволяет мне понять, о чем идет речь? Затем он повернулся и обратился непосредственно ко мне: – А вы что думаете, фройлен?

Я улыбнулась:

– Должна признаться, что еще не определилась. Я видела выступления (наверное, следует употреблять это слово?) мадам Арканы дважды в прошлом. Меня часто поражало, что ее духи дают самые разумные советы, но что касается подлинности, могу только сказать, что я не слышала, чтобы кто-то ее оспаривал. Никто не сомневался, что это их родственники.

– Я предполагаю, что, как и другие люди ее профессии, она не называет ничьих имен, если только их ей раньше не сообщали? – заметил помощник на почти идеальном английском. Слово «профессия» прозвучало с заметной долей цинизма.

– Но она назвала имя моей бабушки и моих сыновей, – возразил Клаус. – Я точно их не называл.

Я перевела взгляд с одного мужчины на другого.

– Я думаю, сэр, что ваш помощник (вы ведь помощник?) напомнит вам, что вы известный человек. Другими словами, дама-медиум могла спросить служащих дворца о составе делегации. Вы случайно пришли на этот спиритический сеанс или это было спланировано заранее?

– Посещение стояло в графике запланированных мероприятий. Нам двоим выпало сюда идти, – сказал Клаус. – Mein Gott! [18] На самом деле мы даже жребий тащили. Я мог бы пропустить это чудесное выступление, если бы не подарок судьбы. Фортуна выбрала меня. Или ты, Фридрих, хочешь сказать, что один из наших соотечественников работает вместе с мадам Арканой? Они в сговоре? А смысл? Ей платят, независимо от ее комментариев.

– У нее репутация, и она должна ее поддерживать, – сказала я, пока Фридрих не успел заметить, что она могла собрать сведения обо всей делегации. У меня появлялось все больше уверенности, что он – немецкий эквивалент Фицроя. Я также посчитала, что должна сделать все возможное, чтобы укрепить каскад Фицроя на этой позиции. Поэтому я решила взять на себя роль адвоката дьявола [19], пусть и с некоторыми недостатками. – Если гость останется недовольным, то, как я предполагаю, это повлияет на последующие заказы. Вы явно важный человек. Конечно, она не хотела вас оскорблять.

– Вы сказали то, что я сам собирался, – объявил Клаус, как я и надеялась. – Если бы она сообщила мне какую-нибудь ложь, то это могло бы означать крах ее карьеры. Но она даже сказала, что от моей Grossmutter пахло средством от моли и лавандой.

– А разве именно так не пахнет от большинства пожилых дам? – спросил помощник.

– Ну вот, ты меня оскорбляешь, – сказал Клаус. – Ребенок почувствовал не средство от моли, а запах духов, которые изготовляли специально для моей бабушки. – Он замолчал и закрыл глаза. – Я помню его, словно это было вчера. Он был резким и очень сладким. Эти духи для бабушки заказал ее первый муж. После его смерти она всегда ими душилась в память о нем. Вообще-то запах был мерзкий. Его легко можно спутать со средством от моли. Я думаю, что основу духов составляла жидкость, полученная в результате перегонки смолы. Ее первый муж был предпринимателем, но не очень успешным.

– Вы разбираетесь в науке химии, сэр? – спросила я.

Клаус махнул рукой:

– Это любительский интерес. Не больше. Но это убедительное доказательство таланта медиума. Она настоящий медиум.

Я заметила, как Риченда, стоявшая поблизости, пытается привлечь мое внимание.

– Боюсь, что мне пора идти, господа. Меня ждет подруга.

– Мне интересно узнать ваше мнение о сообщении для барона, фройлен. У вас есть какие-то мысли по этому поводу? – спросил помощник. Он хмурился, пока это говорил, и я видела, что смотрит он на меня подозрительно.

– Боюсь, что для меня оно не имело смысла. Если бы это был шторм в море, то я посчитала бы это предупреждением о возможной опасности. Но с какой стати буре угрожать двум здоровым мужчинам, идущим по какой-то дороге?