– Ваше величество! Мы провели срочные консультации с внешнеполитическими ведомствами Римской империи и Греции. В обеих столицах я нашел единство мнений о крайней нежелательности признания генерала Кемаля и о том, что такой шаг со стороны официального Лондона может серьезно осложнить ситуацию в регионе. Кроме того, достигнута договоренность об усилении охраны побережья, пограничья и воздушного пространства для препятствования поставок оружия и боеприпасов кемалистам.

– Что Франция?

– Из Орлеана пока не пришел ответ на наше обращение.

Я нахмурился.

– Это плохо. Нам нужна демонстрация единства в этом деле, а Франция, как-никак, имеет свой кусок территории, который все еще населен подданными Османской империи, да и к тому же все еще претендует на статус великой державы. И прозондируйте мнение Вашингтона на этот счет, нам тут не хватало только их песен про право наций на самоопределение.

– Слушаюсь, ваше величество.

– Есть новые данные, Александр Андреевич?

Генерал Свечин поднялся.

– Государь! Генерал Гусейн Хан Нахичеванский сообщает из Анкары, что султан весьма прохладно отнесся к его сообщению о готовящемся наступлении или как минимум о готовящейся большой вылазке кемалистов. Безразличным голосом султан заявил, что доблестные войска халифа правоверных разобьют изменников, а самому Мехмеду Пятому вскоре принесут голову вероотступника Кемаля. И вообще, мол, на все воля Аллаха. В то же самое время, по данным нашей резидентуры в Анкаре, в казармах никакой тревоги не объявлялось и войска в боевую готовность не приводились.

Что ж, Мехмед V совсем уж дураком не был и прекрасно понимал, что мы будем его поддерживать в подобном случае и, если что, будем подпирать его трон своими штыками, поскольку допустить победы Кемаля мы не можем.

Впрочем, точно так же султан понимал, что и ему одержать полную победу над Кемалем мы не дадим, поскольку его чрезмерное усиление вовсе не в наших интересах. Поэтому и занял выжидательную позицию, фактически сев нам на шею в плане обеспечения Османии продовольствием и предоставления ему военной поддержки, по существу шантажируя нас возможным резким усилением набегов на территорию Ромеи, а также тем, что в случае голода он не сможет удержать власть и тогда единая Турция во главе с Кемалем станет быстрой реальностью.

Что ж, во многом Мехмед V был прав. Особенно в части того, что Кемаль обязательно поднимет знамена реванша, а единая Турция очень быстро обратит свои штыки вовне. И тогда нам придется воевать всерьез и воевать большей частью в горах. И опыт войны на Кавказе и в Афганистане доказывает, что дело это долгое и очень хлопотное.

Особенно если воюющим против тебя периодически подбрасывать оружие и патроны целыми дирижаблями. И если не забывать о том, что на территории Ромеи, Рима и Греции проживают миллионы подданных султана/халифа, которых мы не можем выселить и от которых можно ожидать чего угодно. Особенно если халиф объявит джихад.

Конечно, джихад во время Первой мировой ему не сильно помог, но тем не менее это весомый аргумент.

В общем, Мехмед V, безусловно, себе на уме и что-то замышляет, пока стараясь использовать нас в своих интересах.

Начальник ромейского Генштаба меж тем продолжал свой доклад:

– Со своей стороны мы удвоили количество разведывательных вылетов и перебрасываем в Ликию дополнительно полк истребителей для патрулирования побережья Малой Азии. Благо все еще действует приказ Кемаля не стрелять по ромейским самолетам.

Такой приказ действительно был. Кемаль не хотел осложнять отношения и надеялся, что мы его все ж таки признаем.

Свечин продолжал:

– Однако, государь, я бы ходатайствовал о переброске в Ромею еще хотя бы одного полка «Муромцев», на случай если кемалисты действительно бросят вперед большие силы, а войска султана просто побегут или начнут переходить на сторону Кемаля. Помимо военной составляющей, это дало бы важный психологический эффект, в том числе в плане сдерживания изменнических настроений в армии султана.

Главной опасностью наступления Кемаля был именно отнюдь не нулевой риск измены офицеров и генералов султанской армии и массовый переход войск под знамена кемалистов. А после провозглашения Турции, продолжать яростно топить за султана будут только сильно верующие офицеры, сохраняя верность своему халифу. А таких фанатиков среди офицеров не так много. Но это только одна сторона медали.

– Думаю, Александр Андреевич, что Кемаль просто мечтает о том, чтобы мы обстреляли или разбомбили его войска, уповая на то, что это поднимет против нас всех мусульман, в том числе и тех, кого как-то уже удалось замирить на территории Ромеи.

– Как вам известно, государь, мы отработали план на этот случай заранее. Мы постараемся избежать посылать в бой христиан во время этой операции, не давая аргумент Кемалю и его генералам. Уже заканчивается формирование двух сводных полков из числа принесших присягу верности вашему величеству казаков магометанского вероисповедания из состава Анатолийского, Евфратского, Понтийского и Ликийского казачьих войск, под командованием офицеров и унтер-офицеров мусульман из числа русских подданных. Точно так же, как вся миссия Главного военного советника султана – генерала Хана Нахичеванского, укомплектована исключительно из числа единоверцев осман из обоих лагерей.

– Когда мы будем готовы двинуть эти два полка в Османию?

– План подготовки предусматривал отладку взаимодействия еще на протяжении двух недель, но при необходимости мы можем ускорить. Смею полагать, что к моменту, как султан запросит нашей помощи, оба полка будут готовы перейти границу. Имеющихся у нас сил вполне достаточно для того, чтобы разгромить любое возможное количество сил у Кемаля.

– Ну, Александр Андреевич, если бы речь шла о вышколенном и закаленном в боях русском легионе преторианской гвардии, я бы ничуть не сомневался в этом, но два сводных полка, набранных из османских горе-вояк, которые перешли к нам на службу за кусок хлеба, – это несколько другой коленкор. Тут как бы за спинами этих, так сказать, казаков не пришлось бы ставить заградительные отряды.

Свечин позволил себе пожать плечами.

– Зато, государь, мы точно будем знать, чего они стоят, и, если что, их как-то не особо жалко.

Киваю.

– Да, определенная логика в ваших словах есть, не спорю. Не считая оружия, с которым они могут перебежать к Кемалю.

Начальник Генштаба Ромеи бросил еще один аргумент на чашу весов:

– Кроме того, ваше величество, в Константинополе расквартирован сводный полк Дикой дивизии. При необходимости мы можем задействовать его.

Можем-то можем, но не очень бы хотелось. Впрочем, эти-то точно к Кемалю не перебегут, ибо он им вообще никто, даже не халиф, не говоря уж о русском императоре, за которого они пасть порвут. Вслух же интересуюсь:

– Хорошо, а как там другие регионы? Отработаны ли каналы поставок султану пушечного мяса из числа правоверных прочих стран?