– Это понятно. Продолжайте, граф.

– Положение короля Константина Первого достаточно зыбко. С одной стороны, он благодарен нам за то, что мы фактически вернули ему трон, прислав эскадру боевых кораблей к берегам Греции в качестве почетного эскорта. С другой, вся история с Ромеей делает его в глазах народа и элит монархом-неудачником, да еще и ставленником русских, которые отобрали у греков Ромею. Я имел сегодня продолжительную встречу со своим греческим коллегой, который, как известно вашему величеству, прибыл в Константинополь с рабочим визитом. Ситуация довольно тяжелая, и позиции проанглийской партии вновь усиливаются. Пока до нового изгнания короля дело не дошло, но к тому идет, и наша задача не допустить этого. В связи с этим я предлагаю вернуть грекам мечту и поднять чувство собственной значимости. В конце концов, чем они хуже итальянцев?

Ну, например, тем, что у них не было принцессы Иоланды Савойской. Но, в принципе, Свербеев прав, греки ничем не хуже. Толком воевать не умеют ни те, ни другие, а стратегическое положение важное и у тех, и у других.

– И каким образом вы предлагаете поднять грекам чувство собственного величия?

Министр иностранных дел выложил то, ради чего он, собственно, и пришел.

– Государь! Я предлагаю продать королю Константину Эллинскую империю.

Я хмыкнул. Вот умеет Свербеев удивлять и предлагать хитрые решения. Возможно, именно поэтому он все еще министр.

– Продолжайте. Крайне любопытно, что же вы придумали на этот раз.

Тот склонил голову в церемониальном поклоне.

– Благодарю, ваше величество. Я предлагаю вот что. Первое. Передать Греции квартал Фанар в Константинополе. Кафедра патриарха все равно переехала с собор Святой Софии, а Фанар все равно населен греками. А за Фанар можно в порядке «уточнения границ» получить взамен какой-нибудь остров. Или даже несколько.

– Хм… Дальше.

– Второе. Позволить королю Константину перенести формальную столицу Греции в Фанар. Это позволит ему объявить о том, что Константинополь – столица Эллады, как они о том и мечтали. Мы уж как-нибудь поместимся в одном городе.

Граф взглянул на меня, но я не стал что-либо комментировать. Пусть выложит всю идею.

– Третье. Мы позволим ему короноваться императорской короной в соборе Святой Софии, что позволит ему объявить себя императором, а Великую Эллинскую империю восстановленной. Четвертое, объявляется новое прочтение восстановления древнего величия, давшего современной цивилизации все, из чего она состоит, – концепцию Novum Pax Romana et Hellas, чем привяжем Грецию к нашему с Италией союзу…

В дверь постучали. Появился адъютант:

– Государь! К вам генерал Свечин со срочным сообщением!

– Проси!

Начальник Генштаба Ромеи не разменивался на церемонии:

– Государь, срочные сообщения. Первое – во время разведывательного полета кемалисты обстреляли из спаренного зенитного пулемета наши самолеты. Один истребитель упал, объятый пламенем. Пилот погиб. Другой наш самолет сумел в ответ обстрелять из авиационного пулемета отряды Кемаля и с повреждениями сумел вернуться на наш аэродром. Второе – сообщение из Анкары. В городе вспыхнул мятеж против султана…

Империя Единства. Ромея. Константинополь. Дворец Единства. Кабинет его величества. 5 мая 1918 года

– Есть более подробные сведения из Анкары?

Свечин доложил:

– Государь! Пока поступили лишь самые первые сообщения. Указывается, что солдаты 57-го пехотного полка сегодня попытались ворваться в дворец султана, но охраняющий здание отряд хамидие дал отпор и отбил первую атаку. В настоящий момент мятежники окружили дворец и требуют отречения султана. Сообщается, что волнения перекинулись на ряд других полков, расквартированных в Анкаре. Но повторюсь, сведения пока непроверенные и достаточно противоречивые.

Османская империя. Анкара. Посольство Единства России и Ромеи. 5 мая 1918 года

Взрыв сотряс оконные стекла. Тут же на пороге возник адъютант и нервно сообщил:

– Нас обстреливают! Нужно в укрытие!

Личный представитель императора Михаила Второго кивнул и коротко поинтересовался:

– Люди в убежище?

Адъютант кивнул:

– Так точно. Еще четверть часа назад, как вы и приказали!

– Хорошо.

Новый хлопок на улице и новая встряска стекол.

– Где-то на заднем дворе, ваше высокопревосходительство!

Гусейн Хан согласился:

– Да, похоже на то. Похоже на то. Что ж, делать нечего, идемте в убежище.

Они быстро спускались по лестнице в чрево убежища, отмечая раз за разом раздающиеся снаружи взрывы.

Империя Единства. Ромея. Константинополь. Дворец Единства. 5 мая 1918 года

– Все будет очень сильно хорошо,

Да так, что ого-го-го-го!

Я шел по залам дворца и напевал себе под нос собственную песенку на мотив «Я шагаю по Москве».

Ого-го-го-го. Не добавить и не убавить.

Османская империя. Анкара. Площадь перед зданием посольства Единства России и Ромеи. 5 мая 1918 года

Обстрел ненамного задержал приход недовольных, хотя и существенно уменьшил их ожидаемое количество. Так что не слишком уж многочисленная толпа перед посольством только начинала разогреваться, выкрикивая всякие лозунги, проклятия и традиционные восхваления Аллаха, когда ворота вдруг распахнулись и оттуда выехали два двухбашенных броневика, рыча моторами и хищно уставившись на собравшихся жерлами своих пулеметов.

Толпа притихла, а затем начала быстро рассеиваться. Через пяток минут к Гусейн Хану подошел руководитель охраны посольства.

– Площадь пуста, ваше высокопревосходительство!

Хан Нахичеванский кивнул.

– Благодарю вас, полковник. Мы выезжаем. Все лишние пусть остаются в убежище. Будьте готовы оборонять посольство в случае нападения армейских частей. Не думаю, что обстрелом из минометов дело ограничится. И есть немалый шанс касаемо того, что мятежники постараются добиться сакральных жертв среди своей так называемой мирной толпы. Так что, если вновь соберется эта толпа, не стреляйте, пока они будут просто шуметь. Пусть шумят. Но если попробуют ворваться на территорию посольства, то тут уж делать нечего, стреляйте на поражение. За жизнь работников посольства и всех подданных Единства отвечаете головой.

Полковник Маркин козырнул.

– Не извольте беспокоиться, ваше высокопревосходительство. Все будет наилучшим образом!

– Надеюсь на вас, Петр Андреевич.

Генерал козырнул и направился к автомобилю.