– А дальше все, – улыбнулась Полина.

Антон ее улыбки не видел, просто почувствовал, что девушка улыбнулась, как будто теплом на щеку пахнуло. С одной стороны, это было почему-то приятно. Он вообще заметил, что Полина как-то изменилась, перестала ершиться, стала смотреть на него другими глазами. Но с другой стороны, изменения в ее поведении выглядели как-то неуместно, даже нелепо. Они занимаются важным делом, борются со злом в полицейской форме, а значит, со злом, которое страшнее многих других зол. Это не игра в разведчиков, это – смертельная борьба, цель всей жизни.

Антон вдруг осознал, что переносит свои мысли и взгляды на Полину. Откуда он взял, что это цель и ее жизни? Кто она вообще? Случайный человек, случайный помощник, на месте которой мог быть любой другой сотрудник. Чего он к ней такие требования предъявляет? Это его борьба, его месть! И полагаться тут можно только на себя! А она со своими улыбочками… Но улыбка у нее все-таки приятная, открытая, так и хочется улыбнуться в ответ. Точнее, в другой ситуации и в другое время захотелось бы. Или в другой жизни…

– Тогда передай Алексею Алексеевичу мое мнение, – мысленно отгоняя от себя девичью улыбку, сказал Антон. – Я должен активизироваться. Ждать больше смысла не вижу, нужны активные действия, иначе мы потеряем контроль над ситуацией.

Он понимал, что слишком горячится. Контроля над ситуацией как раз и не было. Может, он был у Быкова, но полковник никогда не раскрывал своих карт даже перед теми сотрудниками, кому доверял полностью. И еще Антон понимал, что просто теряет терпение.

– А Алексей Алексеевич это предвидел, – ответила Полина с торжеством, – и запретил «гнать коней», как он выразился.

– А ты объясни ему мою позицию, – горячо зашептал Антон. – Они очень осторожны. И проверка меня по всем каналам тому подтверждение. Глупо надеяться на то, что кто-то выдаст случайно в разговоре что-нибудь важное. Глупо надеяться на аппаратуру, потому что меня могут просто близко не подпустить к тем местам, где обсуждаются планы и подводятся итоги. Он же сам говорил, что наша задача – внедрение. Внедрение и глубокое погружение в среду. В общем, передай ему мое мнение! Считаю, что следует рассмотреть и тщательно проанализировать два варианта. Первое – согласие работать директором одной из фирм по обналичке денег у Краюхина. Так я, по крайней мере, приближусь к ним на расстояние вытянутой руки, получу какое-то доверие. Второе. Тут, Полина, я вижу больше перспектив. Второе – занять у Краюхина приличную сумму денег, а потом поставить его перед фактом, что я не могу отдать.

– И что? – удивилась девушка. – Что тебе это даст? Ну, начнут они тебя терроризировать, начнут угрожать, требовать продать квартиру, машину, что там еще у тебя есть?

– А ничего у меня нет! – ухмыльнулся Антон. – Забыла образ, который мы культивируем? Взять с меня нечего, убивать – потерять деньги окончательно. Да и не то время сейчас, чтобы убивать из-за денег. А вот заставить отработать – это самая прямая перспектива. Вот тут они мне и могут предложить нечто, что позволит узнать больше об их криминальных делах.

Наверное, Полина встречалась с шефом тем же вечером, потому что уже утром позвонил Быков.

– Что за эмоции, Антон? – проскрипел он в трубку. – Без эмоций не можешь? Я сказал: не торопиться! Думаешь, я тут семечки целыми днями на завалинке лузгаю? Скоро произойдут некоторые изменения, кое-какие события, и ты понадобишься. С их «наружкой» играешь правильно, но смотри, не заигрывайся. Поймут, что их заметил, и все – доверия тебе больше не будет. В общем, жди! То, что с тобой встречался Боруцкий, – это хороший знак, очень.

Антон шел на встречу с Краюхиным и с удовольствием чувствовал, что «хвост» на месте. На свой страх и риск он категорически запретил Полине вести видеосъемку предстоящей встречи. Личность и так известная, сообщение будет важное, но снимать будет все равно нечего.

Краюхин позвонил утром. Антон по интонации его голоса почему-то подумал, что его только что и очень неожиданно известили о необходимости этого звонка. Что за срочность в половине девятого утра?

– Здорово, – без всяких признаков радости, спокойным голосом ответил Антон на приветствие.

– Слушай, тут кое-что наклюнулось по поводу работы для тебя. Думаю, что тебе будет интересно. Даже уверен, что ты заинтересуешься.

Краюхин говорил слишком много. Создавалось впечатление, что у него было не очень много опыта в делах вербовки или шантажа. И, скорее всего, он получил от своих хозяев задание заинтересовать Антона выше всякой меры, чтобы он согласился прийти на назначенную встречу.

– Что за работа? – ровным голосом спросил Антон.

– Немного не телефонный разговор, – замялся Андрей. – Но как раз по твоему профилю, как ты и хотел. Давай встретимся, а то время поджимает. Встретимся и там поговорим, а?

– Давай, – согласился Антон, не выражая никакого энтузиазма.

Он отметил, что Краюхин не столько предлагал, сколько упрашивал его о встрече. Значит, он всего лишь рядовой исполнитель. Ему приказали, он делает. Следовательно, и в делах Антона он – пустое место, и держат этого Краюхина «втемную». Занимается этими фирмами для обналички денег, и все. Ни на сантиметр вправо или влево.

Антон доехал на метро до станции «Геологическая» и вышел на Самарскую улицу. Где-то тут должно быть кафе «Натали». Этот район он знал плохо, не был тут года два или три, и теперь намеревался разыскивать нужное кафе, спрашивая о нем прохожих. Внимание привлек большой сине-белый шатер с рекламой пива «Балтика». Обычный летний павильон, но что-то подтолкнуло Антона подойти. Так и есть – кафе «Натали», а ниже – «ИП Гаспарян Р.Т.». Что это взбрело Краюхину тащить его сюда, в это дешевое заведение? Как-то не по его статусу забегаловка. Но если учесть, что место людное, что рядом торговый центр и набережная, то причины ясны – кто-то хочет на Антона во время этой встречи посмотреть, но самому остаться незамеченным.

– Вот он, – послышался сбоку знакомый голос. – Привет, Антон!

Краюхин был не один. Рядом с ним, подняв темные очки на волосы, стояла симпатичная невысокая стройная девушка. Она с интересом рассматривала Антона, чуть прищуривая карие глаза. Короткой стрижкой, тонкими ногами с неразвитыми икрами она напоминала бы мальчика, если бы не грудь третьего размера и пухлые капризные губки.

– Знакомься, – обнял за плечи девушку Краюхин, – это Нина, моя… невеста.

– Я уж думала, ты никогда этого не произнесешь, – бархатистым голоском сказала девушка и на секунду прижалась щекой к плечу Андрея, но смотреть продолжала в глаза Антону. – Вы, мужчины, такие нерешительные.

– Пойдем, – кивнул на навес Краюхин, – по пивку возьмем, поговорим.

Пиво пить пришлось только Антону с Ниной. Сам Краюхин сослался на то, что ему сегодня еще садиться за руль. Он перешучивался со своей невестой, пытался в эти игривые разговоры втянуть и Антона. Вообще, эти посиделки внешне выглядели как отдых близких друзей в конце дня. Только близкими друзьями они не были, и до конца дня было еще далековато. Антон терпеливо ждал, когда закончится прелюдия и Андрей, наконец, перейдет к главному, ради чего его сюда пригласил. Нина откровенно строила ему глазки, а Андрей не торопился, чего-то ждал, и то и дело поглядывал на часы.