– Почему?

– Меня Василиса Премудрая не для тебя выдумывала. А для Макара-царя. Чтобы он знал, что в царстве делается.

– Для Макара-царя? – усмехнулся Кощей и с размаху ударил рукой по стеклу.

Раздался стон, и зеркало выплеснулось из рамы тысячью маленьких искр.

В думе уже собирались бородатые озабоченные бояре. Все они были в кольчугах и при мечах.

– Все в сборе? – спросил Кощей.

Вместе с ним вошли Чумичка, Кот Баюн, Одноглазое Лихо и Соловей-разбойник с новыми золотыми зубами.

– Все, все! – дружным хором закричали бояре.

– По порядку номеров рассчитайсь!

– Первый! – крикнул боярин Афонин.

– Второй! – закричал Демидов.

И так далее до самого последнего боярина Яковлева.

– Отлично! – сказал Кощей. – А теперь слушайте меня! В нашей стране появился враг. Он хочет уничтожить нас. Ему не нравятся наши порядки. А нам они нравятся. Верно, бояре?

– Верно, ваше величество! – хором отчеканили члены царской думы.

– Так уничтожим его. Разобьём в пух и прах! – воскликнул Кощей.

– Ура! – закричал Чумичка.

– Ура! – подхватили бояре.

– А что за враг-то? – спросил самый недоверчивый из бояр – боярин Чубаров.

– Да у нас один враг, – разъяснил Чумичка, – Василиса Премудрая, да Макар ещё!

Кощей кинул на него предостерегающий взгляд. Но было уже поздно.

– А мне Василиса не враг! – сказал Демидов. – Она мне свечку волшебную подарила. Свечку-самосвечку!

– А мне Макар не враг! – закричал боярин Морозов. – Он меня на санях катал в детстве!

– И меня! – подхватил Скамейкин.

– А мне удочку подарил.

– А говорили, что царь в деревне! Выходит, наврали. Не пойдём против него воевать!

– Ах так? – сказал Кощей. – Не хотите! Ну-ка, Лихо, поучи их немножечко!

– Сейчас! – захихикало Лихо. – Уж я их!

Оно подошло ближе к боярам и стало ласково на них посматривать. И с боярами стали твориться странные вещи: боярин Афонин вскочил и ни с того ни с сего съездил боярина Скамейкина по макушке. Скамейкин не остался в долгу.

Он вцепился Афонину в бороду, и оба покатились по полу.

У боярина Морозова вдруг подскочила температура и начался насморк. Носового платка у него отроду не было, и он совершенно не знал, что же ему с насморком делать.

Под боярином Качановым проломилась лавка, и он во всех боевых доспехах грохнулся на пол.

Не оказалось ни одного боярина, с кем не приключилась бы какая-нибудь беда. Уж на что боярин Яковлев был осторожен и всегда отходил в сторону, а всё равно у него вскакивала одна шишка за другой, появлялся один синяк за другим.

– Ну как? – спросил Кощей. – Пойдёте воевать?

Бояре не обращали на него никакого внимания.

– Ты уж меня извини, – говорил Афонин Скамейкину. – Это всё Лихо Одноглазое.

– А я, думаешь, собирался тебя за бороду таскать? – отвечал Скамейкин. – И в мыслях не было!

– Идёте воевать? – ещё раз спросил Кощей.

– Сам воюй! – ответил ему Чубаров. – Тебе Василиса тоже синяков наставит!

– А мы тебе не друзья! Обманщик ты! – поддержал Афонин.

– Не хотите – не надо! – сказал Кощей. – Ну-ка, Баюн, усыпи их! Пусть поспят до нашей победы.

Баюн вышел вперёд и взглянул сначала на одного боярина, потом на другого. И каждый, на кого он смотрел, тут же валился на пол и засыпал прямо на месте. Через минуту все бояре спали. Только храп раздавался.

Тут в думу вбежал Домовой под белым флагом. Он протянул Кощею письмо. Кощей развернул свиток и прочитал:

Кощею Бессмертному.

Предлагаем тебе явиться с повинной.

Тогда тебя, может, помилуем.

Василиса Премудрая, Макар и богатыри

– Ну что? – спросил Домовой. – Ответ будет?

– Будет, – сказал Кощей. – Пусть они сами являются. Тогда я их, может, помилую!

Митя с Бабой Ягой ехали в избушке на курьих ножках позади богатырского войска. А войско уже приближалось к городу.

Баба Яга строго-настрого запретила Мите выходить из избушки.

Но зато к ним всё время приходили гости. Посудачить немного и посмотреть на диковинного мальчика. Такой маленький, а уже умеет читать!

Вот прибежал Домовой в сапогах-скороходах поблагодарить Бабу Ягу за чудесное яблочко – по блюдечку.

– Спасибо тебе, бабушка, от Ивана – Коровьего сына, начальника нашего. Ему теперь всё видать, что у Кощея делается. Он ведь, Кощей, что?

– Что? – спрашивала Баба Яга.

– Он ведь, бессовестный, всех мужиков окрестных собрал и воевать заставляет. Кто, говорит, не пойдёт, у того семью погублю.

– Дела! – говорила Баба Яга. – Ну, а ещё что нового?

– Военный совет идёт. Решают, кого против Лиха Одноглазого выпустить. Оно ведь такое – всё портит. Против него любой воин никудышным становится. И кони хромать начинают.

А потом пришёл Макар.

– Это ты, мальчик, со Змеем штуку выдумал?

– Я, дядя Макар.

– Спасибо тебе. Да говорят, ты ещё грамоте обучен. Верно ли?

– Обучен, дядя Макар.

– Иди ко мне писарем вместо Чумички. И жалованье хорошее. И работа неплохая. Лёгкая.

– Нечего ему в писарях делать! Молод ещё! – вмешалась Баба Яга. – Пусть дома сидит, отцу с матерью помогает. А ты чего здесь крутишься? – накинулась она на царя. – Сначала с Кощеем совладай, а потом на работу зови!

Но Макар уже не слушал.

Он смотрел, как два кузнеца на походной кузне-телеге чинили чью-то старую кольчугу.

– И как ты молот держишь! Как держишь? – закричал Макар на молодого кузнеца. – Кто ж так молотом работает? А ну гляди, как надобно!

Он на ходу забрался на телегу и уехал с кузнецами.

Впереди уже показался стольный город. А из города навстречу богатырям выезжал Кощей Бессмертный со свитою.

Баба Яга увидела в стороне высокий холм и велела избушке там остановиться.

– Всё, – сказала она. – Теперь смотреть буду. А воевать не буду. Не бабье это дело – воевать!